Рыцарь Шестопер. Новый дом, стр. 29
Он достал из мешка небольшой бурдюк, литра на три. Василий только мысленно крякнул: уходили вроде спешно из «санатория», а сколько всего нужного прихватить успели!
Агап с осуждением посмотрел на выпивку:
– Может, не стоит? На рассвете помчишься к своему отцу за помощью. Да и на соседей надавить следует, скандал устроить, что чужие отряды к нам пропускают.
– Справлюсь в любом случае, – заверил баронет. – А сейчас расслабиться надо, иначе не усну.
Рассмотрев, как Шестопер смотрит на бурдюк и облизывается, Гирчин не удержался от сарказма:
– И ты жаждешь напиться до скотского состояния? Хе! Вот уж правду говорят: молодо-зелено! Дома хоть до смерти упейтесь! А здесь как в бою себя вести надо, все время быть начеку. И если плохо спится… вон, лучше прогуляйтесь на сон грядущий…
Заметив, что приятели недоуменно переглянулись, посоветовал:
– По пещере и прогуляйтесь! Осмотритесь…
– Так мы уже с тобой там все осмотрели! – недоумевал Грин.
– Мы только по периферии пробежались, где отметки есть. А в центральную анфиладу и не заходили. Там ничего ценного, зато сталагмитов и сталактитов красивых полно. Может, ты хоть там чего нового подметишь… Только в боковые ответвления не заходите, а то заблудитесь, мне вас потом искать.
Приятели вновь обменялись вопросительными взглядами, кивнули да и потянулись к факелам. Уж больно захотелось им сталактитами полюбоваться. Причем баронет бурдюк с вином прихватил с собой. И, как только прошли несколько поворотов и оказались перед главной анфиладой из подземных пустот, бурдюк был вскрыт со словами:
– Не знаю, как ты, а мне пара капель не помешает!
И Бронислав неслабо так приложился к сливу.
– Пару? Да ты в себя все пятьсот влил! – констатировал рыцарь, протягивая руку. – Тогда и я себе позволю капельку.
Легкий хмель вскружил голову обоим, и они уже не спеша, балагуря и шутя, продолжили экскурсию. Только вот Василий на самом деле схитрил: к бурдюку он в дальнейшем лишь прикладывался и делал вид, что с наслаждением глотает.
В центральной галерее и правда оказалось красиво. В нескольких местах, где сосулек из кальциевых отложений было особенно много, Василию так и хотелось воскликнуть: «Эх! Сюда бы фотоаппарат с камерой! Да подсветку цветную!.. Лепота!..»
Пока добрели до конца анфилады и прошли треть обратного пути, допили вино до последней капельки (точнее, вылакал баронет!) и очень пожалели, что не взяли из седельных сумок второй бурдюк. Раздухарившийся Бронислав даже решился:
– Сейчас я тихонько прокрадусь к вещам и возьму. Главное, чтобы этот ворчун меня не услышал.
– А если немедленно придется отправляться в замок за подмогой? – напомнил рыцарь со смешком. – Ты ж по пьянке заблудишься!
– Еще чего! – обиделся приятель. – Здесь почти рядом тропа начинается, полчаса пешком, а дальше уже ехать можно на лошади. Еще через полтора часа пути мощеная дорога начинается. Ха! Да я за два часа в любом состоянии доберусь!
– Ладно! Тогда двигай за второй порцией. Она в самом деле не помешает… А я тут подожду, чтобы лишний шум не создавать.
На последней четверти пути он остановился и с притворным удовольствием уселся на удобном камне. И уже в спину удаляющегося товарища напутствовал:
– И чего-нибудь загрызть захвати!
Пришло время самостоятельных действий!
Глава шестнадцатая
Еще одна загадка
Как только отблески факела скрылись за ближайшим поворотом тоннеля, Грин бегом бросился обратно. Там, метрах в сорока, еще когда проходили в первый раз, он заметил нечто странное. Этакий белесый комок паутины, закрывающий углубление в стене на высоте чуть ниже двух метров. А ведь подобного в этих подземельях им прежде не встречалось. И что характерно, Бронислав по паутине только скользнул взглядом и больше не удостоил ее вниманием. Почему, спрашивается?
«Видимо, не хотел акцентировать мое внимание на ней! – решил Василий. – И хорошо, что я сделал вид, будто бы не заметил. Зато сейчас рассмотрю…»
Размышления, зачем Агап его обманул по поводу расстояния до замка, Райкалин отложил на потом. Хотя если рассуждать логически, то и подвыпивший баронет мог соврать, ради красного словца или по иным мотивам. Ну и с другой стороны, если власнеч с уголовной кличкой Куча имеет на рыцаря определенные виды, то он никак не заинтересован в его побеге.
Паутина была на месте, значит, не померещилась. Но как только факел к ней приблизился сантиметров на сорок, вся структура сгустка вдруг стала просматриваться на глубину и странно при этом изменилась. Словно оказалась пронизана мельчайшими серебристыми проволочками.
Отодвинул факел – опять густая паутина. Вновь приблизил – все та же проволока проявляется.
«Что за ерунда? И что здесь может быть? – пустился Василий в размышления. – Если рассуждать здраво, здесь прячется только одно: тот самый запасной выход, о котором Гирчин говорил баронету. Но! Он ведь утверждал, что проверил выход, тот оказался нетронутым. А ведь мы с ним здесь не проходили. Может, он успел посмотреть, когда с умертвиями пошел по следу Марача?.. Тоже не сходится… Та промоина совсем в другой стороне отсюда. Он мне ее показывал… К тому же сразу по ней выбрался наружу, отправил умертвия дальше по следу, а сам наглухо завалил промоину валунами. То есть вряд ли он побывал на этом месте без меня… Да и маленький проем какой-то, туда не пролезешь… Значит, в этом углублении либо рычаги, либо…»
Коснуться паутины пламенем он почему-то не решился. Явно интуиция нашептывала: «Не смей!» Тогда пришло в голову нейтральное решение потыкать паутину оружием. Мечом – слишком зазорно, а вот кинжалом – в самый раз. Как раз тем самым, которым он пытался разрезать парализующую паутину в избе, на парочке соперников «баронет – колдун». На лезвии до сих пор оставалась местами серая корка, словно засохшая накипь.
«Почистить забыл…» – успел подумать рыцарь, как вдруг из внутренностей паутины вырвалась зеленоватая молния и впилась в острие кинжала. По оружию страшная энергетическая сила прошла в руку и вонзилась в тело. Грин отлетел метра на два. Иначе говоря, уронив факел, спиной о стенку ударился, да и затылком изрядно приложился. На какое-то короткое время вообще перестал соображать. В мозгу будто гудел неожиданно оказавшийся там трансформатор.
Примерно минуту неудачливый экспериментатор пытался встать на четвереньки, стараясь удержать в голове только одну мысль: «Лишь бы факел не погас!» – тот упал вроде удачно, сразу не погас, но затухал постепенно все больше и больше от осыпающейся на него сухой глины.
Наверное, лишь страх остаться в кромешной тьме помог Шестоперу все-таки встать кое-как на ноги, а потом и факел поднять. Следующим предметом, осторожно взятым трясущейся правой рукой, стал кинжал. И губы непроизвольно пробормотали, рассматривая изуродованное на треть лезвие:
– Меня что, током долбануло?!
Все признаки указывали на это. Сталь выгорела, оплавилась – подобное происходит при коротком замыкании.
Василий устремил недоверчивый взгляд на паутину, но ничего нового в ней не выявил. Все такая же блеклая и безобидная на вид.
«Комиссара им всем в тыл! – негодовал он. – А если бы я сдуру рукой коснулся? Ха! Сейчас бы лежал на полу обугленной тушкой и вонял паленым мясом. Вот бы мои приятели над моим трупом поржали! Хотя чего тут смешного-то?.. И что за гадость за этим туманом спрятана? Вдруг та самая святыня?..»
Нет, вряд ли. У всех на виду? И власнечи это проигнорировали? Или это подлый колдун Марач тут сюрприз оставил? В любом случае, чтобы рассмотреть, что там внутри, следовало произвести должные манипуляции с неожиданной преградой в виде загадочного трансформатора высокого напряжения.
Как? Да попросту сделать заземление, а потом замкнуть контур чем-то железным. Для специалиста из двадцать первого века – дело простое. Но вдруг источник энергии бездонный? Да током начнет плющить все живое в радиусе десятка метров? Как бы чего не вышло.