Клятва (ЛП), стр. 43
— Можно? — спросил он, указывая на место рядом со мной.
Я кивнула с серьезным выражением лица, но когда он сел рядом, мое сердце забилось еще сильнее.
— Как ты, держишься? Ты ведь понимаешь, что не обязана этого делать?
— Все будет в порядке, — уверенно ответила я, но все же прикусила губу. — Могу я задать тебе вопрос?
— Любой.
— Ксандр был прав, что не послал к ней тебя? Можем ли мы… могу ли я тебе доверять?
Его улыбка была неожиданной. Он убрал с моей щеки мокрую прядь волос.
— Ты можешь доверять мне, Чарли. И Ксандр тоже, хотя иногда мне хочется дать ему по физиономии. Он знает это, хотя не хочет признаваться.
Его ленивая ухмылка была невероятно соблазнительной. Хотела бы я иметь в себе силы сопротивляться искушению, но их у меня не было, и я придвинулась ближе. Мерцающая в углу лампа отбрасывала на его лицо тени, меняя формы и цвета, но это не имело значения. Все равно он был прекрасен.
Его рот оказался в нескольких дюймах от моего, и я смотрела на его губы, не в состоянии отвести взгляд и сделать вдох.
— Который час? — спросила я, надеясь, что этот вопрос его остановит, и он не станет ко мне приближаться.
Он улыбнулся, и я увидела его зубы, каждую их подробность, включая крошечную щербину, которую невозможно было заметить издалека. Его дыхание было теплым и обещающим.
— А что? Ты куда-то торопишься? — В его хриплом, неровном голосе было что-то, чего я не могла понять, но из-за чего пальцы моих ног поджались.
Когда его губы коснулись моих, сердце остановилось, и я перестала ощущать его ритм, погрузившись в наш поцелуй. Я закрыла глаза, приказывая себе отодвинуться, но так и не смогла выполнить это простое движение.
Поначалу поцелуй был осторожным — просто легкая встреча губ, соприкоснувшихся на краткий миг. Словно два пера или еще легче… Мой едва заметный пульс говорил на собственном знакомом языке.
Но потом я подвинулась — ближе, а не дальше, как мне бы следовало сделать, — отвечая на его мягкую просьбу. Говоря ему, что хочу большего.
Он запустил пальцы в мои мокрые волосы и притянул к себе, пока наши грудные клетки не соприкоснулись. Обняв его за плечи, я прижалась к нему и раскрыла губы, не зная, что теперь делать, желая только оказаться еще ближе. Его язык скользнул мне в рот, и моя кровь наполнилась жидким огнем, распространявшим по телу волны желания и страха.
Никогда и ничего в своей жизни я не хотела так сильно.
И никогда так сильно не боялась своих чувств.
Я все еще дрожала, когда, наконец, отвернулась, прервав поцелуй. Это было самым трудным, что я когда-либо делала. Вспухшие губы покалывало, и без его прикосновения они казались слишком холодными.
Глаза Макса остекленели, как, вероятно, и мои. Прежде я никогда не видела выражения прерванной страсти, но теперь смотрела прямо на него. Меня охватило разочарование.
Он пришел в себя быстрее, чем я, и спустя несколько секунд уже восстановил дыхание. Меня разозлило, что он так скоро собрался, — как будто имел большой опыт в деле, в котором я была новичком. Я смотрела на него, стараясь не обращать внимания на укол ревности, появившийся при этой мысли.
— Что мы делаем? — спросила я, выравнивая дыхание.
— По-моему, целуемся.
— Тихо. — Я накрыла ладонью его губы, стараясь не думать о том, что этот рот делал с моим всего минуту назад. Мне не хотелось, чтобы нас услышала Иден.
— В чем дело, Чарли? Ты злишься на то, что я тебя поцеловал? Или на то, что ты ответила?
Я опустила глаза и тихо сказала:
— Просто я не знаю, чем это может кончиться. Что хорошего может из этого выйти. Из нас.
Он поднял мой подбородок, и от этого жеста у меня в животе все перевернулось.
— Кто сказал, что это кончится? — Он провел большим пальцем по моей нижней губе.
Я закрыла глаза, чтобы не видеть его бездонных глаз и не представлять, что смотрю в них вечно.
— Я дочь торговца, Макс. — Горечь, прозвучавшая в моих словах, была наполнена болью даже для моих ушей.
Макс вновь поднял мой подбородок, заставляя посмотреть на него. Когда я открыла глаза, он ответил:
— Ты принцесса, Чарли.
Мир вокруг нас замер. Макс продолжал меня рассматривать. Казалось, к этим словам я не смогу привыкнуть никогда. Одно дело — говорить о встрече с королевой или представлять мою сестру и отца давними родственниками старой королевской семьи. И совсем другое — слышать, что так говорят обо мне. Слишком легко я проглядела этот факт.
Конечно, он прав. Я принцесса. В его объятьях я позволила себе забыть об этом факте. В его объятьях я была просто собой.
— Значит, все дело в этом? — Мне не хотелось задавать такой вопрос, но я должна была знать правду.
Макс выглядел смущенным.
— О чем ты?
Я сжала челюсти, собираясь с духом.
— Это. Поцелуй. Поэтому ты сказал, что я тебя интригую? Ты подозревал, что я принцесса?
Кто еще подходит человеку такого происхождения, как Макс?
Его улыбка меня обезоружила. Убрав с моего лица локон, он тихо ответил, лаская голосом мое сердце.
— Чарли, я бы нашел способ быть с тобой, окажись ты хоть дочерью слуги. Ты интригуешь меня, но не по той причине, о которой говоришь.
Склонившись, он вновь поцеловал меня, мягко, нежно, сладко, не позволяя больше с ним спорить, и я подумала, как одно простое действие может быть столь трагичным и приятным одновременно.
Королева
Королева сдержала улыбку — свою настоящую улыбку, — испытывая в эту секунду истинное наслаждение.
— Вы обнаружили их базу? Их оперативный центр?
Бакстер кивнул.
— Да, Ваше Величество.
Ее губы дрогнули.
— Уверены? Другого провала я не потерплю.
При упоминании о своем проступке он склонил голову, и его дородная фигура вздрогнула.
— Конечно, нет, моя королева. На этот раз мы уверены. Повстанцы выслали в восточную часть города небольшую группу солдат, что-то вроде прикрытия. Одна из наших поисковых команд вернулась и сообщила, что они отследили их путь до самого входа под землю. — Он встретился с ней взглядом и улыбнулся. — На этот раз мы их возьмем.
Она почти дрожала от предвкушения. Наконец, она произнесла слова, которые так долго мечтала сказать:
— Когда вы будете готовы к нападению?
Бакстер поднял голову и отважился бросить взгляд на женщину на троне.
— По приказу Вашего Величества. Войска ожидают команды.
Больше она не стала сдерживать улыбку.
— Хорошо, Бакстер. Очень хорошо.
На лице советника отразилось облегчение: он понимал, что благодаря хорошим новостям едва избежал смертной казни. Он знал, что больше не может позволить себе ее разочаровывать.
— И последнее, Бакстер. — Она поднесла к губе кривой палец, решив, что настало время приступить к подготовке.
— Да, Ваше Величество?
— Мне все равно, как ты это сделаешь, однако никто не должен подвергнуть сомнению мой указ. Сообщи всем, что скоро у нас будет новая королева.
Глава двадцатая
— Анджелина, ты должна остаться здесь. Сейчас не время спорить. Обещаю, я скоро приду, — говорила я, склонившись к ее уху. — А если будешь хорошо себя вести, принесу тебе подарок. — Я улыбнулась и выпрямилась. Наверняка у меня найдется какое-нибудь угощение, способное порадовать четырехлетнего ребенка. — С тобой останется Иден. — Я посмотрела на синеволосую женщину, внимательно наблюдавшую за нами. — Она о тебе позаботится. Верно, Иден?
Иден, солдат до мозга костей, резко и по-деловому кивнула.
Я посмотрела на Анджелину.
— Ты ей доверяешь?
Анджелина не отвела от меня своих больших глаз и поначалу не отреагировала. Такая задержка показалась мне тревожным знаком. Я должна была знать ответ. Но потом ее глаза чуть блеснули, и она едва заметно кивнула.
Вряд ли кто-то мог понять, сколько смысла крылось в этом простом жесте.