Собрание сочинений в десяти томах. Том 9, стр. 50

Царское Село. Вырубова… Да скорее, барышня, дура сопатая… Аня, ты?.. Немедленно приезжай, как можно скорей… Штюрмера сейчас выгнал… Он мне полевым судом грозился… Вот тебе святой крест… С ума спятил. Орал на меня, у него два раза зубы выскочили… Тут против мамаши весь Петроград поднимается… Один только Протопопов за нас… Надо мамаше самой в ставку ехать… Тут – час дорог… Скорее, жду… (Вешает трубку, бежит к столу, наливает рюмку, закусывает огурцом, с полным ртом кричит.) Симанович, Абрашка!

Симанович. Ну, вы, знаете, Григорий Ефимович, довольно резко обошлись с его высокопревесходительством…

Распутин. Еще резче будет, дай срок. Пейте водку. (Добровольскому.) Ну ты, что приуныл, – заробел, что ли, испугался?.. (Идет к граммофону, ставит Камаринского.) Надо тебя, милай, дорогой, развеселить… В государстве нужны люди веселые… Плясать можешь?

Добровольский. Не пробовал, святой отец, не приходилось…

Распутин. Учись… Эх, музыка хороша… Сами ноги ходят… Какой же ты русский человек, если у тебя ноги невеселые… Пляши, тебе говорят… (Хлопает в ладоши.)

Занавес

Действие третье

Картина первая

Ставка Верховного главнокомандующего. На стене огромная карта военных действий. Сквозь окна в той же стене видны сотни аппаратов Морзе и телефонов. Перед картой, спинами к рампе, стоят: царь, Алексеев и три военных агента – французский, английский и японский. У телефонов – генерал-квартирмейстер Пустовойтенко.

Алексеев. На Стоходе – бой на фронте: деревня, пруды, деревня, барская усадьба.

Дежурный офицер (читает листки сводки). Карпаты. Высота 5781…

Алексеев. Слушаю…

Дежурный офицер. Противник теснит наши части на всем участке.

Алексеев. Это здесь. (Указывает на карту.) К югу от Кирлибабы. 18 и 65 пехотные дивизии. Кирлибаба была очищена нами в среду главным образом из-за недостатка снарядов.

Дежурный офицер. Липница Дольная, Свистельники. Упорный бой. 133 пехотный полк штыковым ударом занял окопы врага.

Царь. Где это?

Алексеев (указывает). Липница Дольная. Свистельники. 133 пехотный. Здесь – фанагорийцы. Здесь – лес, ручей. Удар – так. Со вчерашнего дня 133 пехотный в третий раз штыковым ударом занимает окопы врага, но удержать их будет трудно из-за недостатка снарядов.

Царь. Какие потери в 133 пехотном?

Пустовойтенко. Справка имеется. К первому ноября в 133 пехотном числилось 3485 нижних чинов, 72 офицера. По сведениям вчерашнего дня в 133 пехотном значилось 710 нижних чинов, 14 офицеров.

Алексеев. Я полагаю – за текущие сутки 133 пехотный будет уничтожен целиком.

Царь. Превосходно… Где еще у нас бои?

Алексеев. Наиболее оживленным в настоящий момент является румынский фронт. Румыны продолжают отходить в районе Предеал, обнажая наш правый фланг, вследствие чего мы также принуждены отходить в районе Добруджи.

Царь. Гм… Румыны, что же это?

Алексеев. Ваше величество, я всегда был против удлинения нашего фронта румынским фронтом.

Дежурный офицер (читая рапортички). Румынский фронт… В долине реки Альпы 1 и 7 румынские пехотные дивизии продвинулись с боями на 10 километров.

Царь (перебивая). А, вы видите – мои румыны продвигаются. (К Пустовойтенко.) Телеграфируйте в Петроград румынскому посланнику мое поздравление.

Пустовойтенко. Слушаюсь, ваше величество.

Алексеев (усмехаясь). Но в целях выпрямления общей линии фронта 1 и 7 румынские дивизии принуждены покинуть занятые позиции и оттянуться.

Царь. Ага… Что же, они успешно отступили?

Пустовойтенко. Потери 500 человек убитыми и ранеными… взятыми в плен – 18 тысяч человек…

Царь. То есть – обе румынские дивизии попали в плен?

Алексеев. Так точно, ваше величество.

Царь. Ага… Румыны… сдались… Ага… Мои солдаты не сдаются, а умирают… (Пустовойтенко.) В таком случае вы повремените посылать телеграмму румынскому посланнику.

Пустовойтенко. Слушаюсь, ваше величество.

Царь. Еще что на фронтах?

Алексеев. На сегодняшний день – все. (Ставит кий в угол.)

Царь (агентам). Буду рад видеть вас к завтраку. (Подает каждому руку.)

Нельзя ли как-нибудь этих румын подбодрить? Чтобы они дрались…

Пустовойтенко. Ваше величество, генерал Аршаулов только что оттуда, – рассказывает: румынские офицеры на фронте – все в корсетах, нарумяненные, с дамами… Разумеется, драпают при первом выстреле…

Царь. Крайне неприятно. Я вас больше не задерживаю, генерал.

Алексеев. Румынский фронт был и будет нашим больным местом.

Царь. Я с вами не согласен, Михаил Васильевич. Я верю в румынский фронт. Если мы бросим туда еще два корпуса, мы легко зайдем в тыл, проникнем в Венгрию, и австрийцы, а за ними и немцы, покатятся. Все внимание должно устремить на юг. (Вынимает телеграмму.) В подтверждение – вот что телеграфирует Григорий: «Твердость – стопа божия. Против немцев не наступайте. Держись румынского фронта. Оттуда слава воссияет, господь укрепил оружие. Молюсь горячо» Вас это не убеждает?

Алексеев. Ваше величество, я верю в духовную проницательность Распутина, в пользу его молитв, но он недостаточно осведомлен в военном деле…

Царь. Он молится за нас, это главное, это все. Я вижу, опять мы с вами поспорим… Если господь не укрепит нашего оружия, то вся ваша стратегия бессильна.

Это куда?

Алексеев. Пополнение на Карпаты.

Царь. Очень хорошо… Чудо-богатыри…

Алексеев. Солдат опять приходится отправлять без винтовок.

Царь. Ничего…

Алексеев. Эшелоны одеты по-летнему. Скоро зима, ваше величество…

Царь. Ничего…

Алексеев. Ваше величество, заполняя окопы трупами безоружных солдат, мы не выиграем войны.

Царь. Для чего вы мне все это говорите, Михаил Васильевич? Вы хотите расстроить меня или в чем-то хотите убедить? (Наливает вино, пьет.)

Алексеев. Мои годы и преданность моему государю дают мне высшую награду – говорить правду вашему величеству…

Царь (подозрительно). Какую правду?..

Алексеев. Ваше величество, хозяйство страны в крайнем беспорядке. В Сибири сотни тысяч пудов мяса гниют на станциях, сливочным маслом мажут колеса. Петроград начинает умирать от голода. Транспорт разрушен…

Царь. Знаю, Михаил Васильевич, слышал, скучно. Алексеев. Председатель Совета министров Трепов будет сегодня делать подробный доклад вашему величеству о внутреннем положении страны. Я же скажу только как солдат: если мы погибнем – нас погубит тыл…

Царь. Протопопову даны соответствующие указания.

Алексеев. Я хочу обратить ваше чрезвычайное внимание на состояние тыла. Страна на краю гибели.

Царь. Кто это сказал?.. Я бы не хотел слышать от вас таких заявлений, Михаил Васильевич.

Алексеев. Существующий порядок, которого я верный слуга, расшатан. Энтузиазм к войне – среди дворянства, среди крупных промышленников – колеблется… Война разорительна. Крестьянам война до смерти надоела… Деньги падают…