Афоризмы, стр. 523

…с каждым днем он все более похож на свой будущий труп.

А ну, познания человеческие, поглядим, кто – кого!

Абсурд – это грех без Бога.

Ад – это Другие.

Бывают дни, когда человек вселяет в меня ужас.

Господи, как они дорожат тем, что все думают одно и то же.

Еврей – это тот, кого другие считают евреем.

Если человечество вдруг исчезнет, оно в самом деле убьет своих мертвецов.

Как приятно впадать в безнадежное отчаяние. Это дает право дуться на весь мир.

Наедине с собой этот человек всегда спит.

Недоверие ведет к войне.

Огородник может решать, что хорошо для моркови, но никто не может решать за другого, что есть благо.

Респектабельные люди верят в Бога, чтобы только не говорить о нем.

Человек обречен на свободу.

Я всегда могу выбрать, но я должен знать, что даже в том случае, если я ничего не выбираю, я тем самым все-таки выбираю.

Антуан де Сент-Экзюпери

Любить – это не значит смотреть друг на друга, любить – значит вместе смотреть в одном направлении.

Умирают только за то, ради чего стоит жить.

Единственная известная мне роскошь – это роскошь человеческого общения.

Жизнь творит порядок, но порядок не творит жизни.

Можно любить тех, кому приказываешь, но нельзя говорить им об этом.

Жильбер Сесброн

Блеять с баранами немногим достойнее, чем выть с волками.

Блудный сын. «И когда он был еще далеко, увидел его отец». – говорит Евангелие. Значит, он ждал, караулил каждый день!

«В мое время…» Слова говорят за себя: произносящий их считает, что уже не принадлежит этому времени. С вами говорит мертвец.

В Париже тратишь все силы на то, чтобы добиться уважения людей, которых не уважаешь.

Верить можно только в невероятное. Остальное само собой разумеется.

Вопреки видимости, именно зима – пора надежды.

Воскресший Христос мог бы явиться Ироду, Пилату, Каиафе, привести в ужас своих палачей. Но Христос – полная противоположность графу Монте-Кристо.

Даже если этот мир отвернулся от Христа, ко Христу не придешь, отвернувшись от мира.

Две тысячи лет после смерти Христа слова «Господи, боже ты мой» чаще выражают досаду, чем молитву.

Десятая муза – бессонница.

Для многих Христос – вода, которой жаждешь; для некоторых – воздух, которым дышишь.

Для пожилых – по мере того как пустеет их мир, – безмолвно заселяется мир незримый. Это как песочные часы.

Дурной поступок редко остается без вознаграждения.

Епископ, небрежно дающий благословение, оскорбляет Бога больше, чем пьяница, который богохульствует, ругаясь в кабаке.

Закон политики: менее опасно создать четырех недовольных, чем одного довольного и трех завидующих.

Зимой сестра милосердия написала мне из больницы: «Дни такие короткие и длинные…»

Истина, сказанная без любви, порождает ошибку.

Когда осужденному на смерть завязывают глаза, это делается, чтобы солдаты не видели его взгляда, а не наоборот.

Когда презрение взаимно, оно этим не уничтожается, а удваивается.

…Крайне скромные люди, которые причиняют вам беспокойство лишь один раз в своей жизни – в день своих похорон.

Кто смеется последним, будет смеяться один.

Лебедя создает вода. Лебедь без воды – просто гусь.

Лица богатых так же наглухо замкнуты, как их жилища.

Лицо отделывается изнутри – душой, снаружи – жизнью. В каждом лице можно различить и то, и другое.

Люди воображают, что птицы поют для их удовольствия.

Можно жить и в одиночестве, если кого-то ждешь.

Молодые люди – сплошь трагики; в браке они сочетаются вечными узами со своей публикой.

Мы бессознательно думаем, что Бог видит нас сверху – но он видит нас изнутри.

Мыслей у них нет, но они ухитряются иметь задние мысли.

На самом деле «Красавица и чудовище» – это история о раздвоении личности.

Нас мучит не будущее время, а условное наклонение.

Не надо смешивать снисходительность, которая чаще всего преступна и губительна, с милосердием, которое никогда таковым не бывает. Христос не «снисходителен».

Не старайся сказать последнее слово, старайся сделать последний шаг.

Не трудно любить Христа, отдавшего за нас свою жизнь. Но любить во имя Его тех, кто отравляет нам жизнь…

Небо гораздо более населено, чем Земля.

Никем не любимый ребенок перестает быть ребенком: он лишь маленький беззащитный взрослый.

Нищий с зонтом – и никто ему не подавал.

Нужно изгнать мысль, что твое счастье заслужено, ибо она ведет к иной мысли, чудовищной, будто такой-то заслужил свое несчастье.

Нужно много самоотречения, чтобы согласиться быть смазкой, а не колесиком.

Нужно немного, чтобы вызвать улыбку, и достаточно улыбки, чтобы все стало возможным.

Он говорил о своем городе, что в нем пятнадцать тысяч жителей, но не более трехсот душ.

Оптимизм – карикатура на надежду.

Остерегайтесь тех, кто «никогда не скучает»: с ними скучно.

Остерегайтесь и тех, которые делают накануне то, что должны были сделать сегодня.

Персонаж, которым нас представляют себе другие, часто заставляет нас стать им.

Последними изнашиваются плохие сердца.

Прежде улицы были полны людей с орудиями труда; теперь все несут бумаги!

Преимущество известности в том, что она избавляет от необходимости пояснять написанное вами.

Привилегированные очень ценят мелкие неприятности: они устраняют последние упреки совести.