Афоризмы, стр. 224

Чтобы быть истинным патриотом, не следует забывать, что прежде всего мы джентльмены, а уж потом – патриоты.

Чтобы пользоваться собственным рассудком, необходима недюжинная смелость.

Чужой пример – это единственная школа человечества; в другую школу человек никогда не ходил и ходить не будет.

Эти нежные историки… обмакивают свои перья в молоко человеческой доброты.

Я убежден, что страдание и боль других доставляют нам удовольствие, и немалое.

Абстрактная свобода, как и другие абстракции, не существует.

Вводить нововведения – не значит реформировать.

Для заурядных умов единственным надежным критерием мудрости служит успех.

Если богатство – это власть, всякая власть так или иначе непременно приберет богатство к рукам.

История – это союз между умершими, живыми и еще не родившимися.

Предрассудок – религия слабых умов.

Они защищают свои ошибки, словно свое родовое имущество.

Существует предел, после которого терпение и терпимость перестают быть добродетелью.

Тирания многих – умноженная тирания.

Чтобы обладать свободой, необходимо ее ограничивать.

Экономия состоит не в сбережении, а в отборе.

Джордж Беркли

(1685—1753 гг.)

философ

…Ни наши страсти, ни идеи, образуемые воображением, не существуют вне нашей души.

Самые пятна и недостатки природы не лишены известной пользы, внося приятное разнообразие и возвышая красоту прочего мироздания, подобно тому как тени на картине служат для выделения более ясных и светлых ее частей.

Роберт Бернс

(1759—1796 гг.)

шотландский поэт

Бревно останется бревном
И в орденах и в лентах!
В былом не знали мы добра,
Не видим в предстоящем,
А этот час – в руках у нас.
Владей же настоящим!
В крепкой дружбе наша сила,
Дружбе слава и хвала.
Да здравствует право читать,
Да здравствует право писать.
Правдивой страницы
Лишь тот и боится,
Кто вынужден правду скрывать.
Кто глуп, тот от дури не спрячется,
И тот, кто не в шутку дурак,
Дурее того, кто дурачится.

Любви не знавший дуралей достоин сожаленья.

Не разлучаются сердца,
Что спаяны в одно!
Осанка леди и наряд –
Образчик вкуса, говорят,
Но та сулит нам рай утех,
Кого мы любим больше всех.
Страшнее – чести изменить,
Чем быть в отрепьях рваных!
…Судите не по платью.
Кто честным кормится трудом, –
Таких зову я знатью.
И какая нам забота,
Если у межи
Целовался с кем-то кто-то
Вечером во ржи!..
Свободе – привет и почет.
Пускай бережет ее разум.
А все тирании пусть дьявол возьмет
Со всеми тиранами разом!
Когда глядишь со стороны,
Как все дары поделены,
Нельзя не рассердиться.
Тех, кто получше, гнет нужда,
А богатеют без труда
Невежда и тупица.

Уильям Блейк

(1757—1827 гг.)

поэт и художник

Вечность влюблена в творения времени.

Ты никогда не будешь знать достаточно, если не будешь знать больше, чем достаточно.

Проклятие бодрит, благословение расслабляет.

Истину нельзя объяснять так, чтобы ее поняли; надо, чтобы в нее поверили.

Легче простить врага, чем друга.

Если бы другие не были дураками, мы были бы ими.

Глупый и мудрый, глядя на одно и то же дерево, видят разные деревья.

Избыток скорби смеется. Избыток радости плачет.

Слаба та радость, которая не приедается.

Тигры гнева мудрее лошадок учености.

Червяк, разрезанный плугом, прощает плугу.

Уильям Блэкстоун

(1723—1780 гг.)

юрист

Человек создан для общества. Он не способен и не имеет мужества жить один.

Оливер Голдсмит

(1728—1774 гг.)

писатель

Всю жизнь я придерживался того мнения, что честный человек, вступивший в брак и воспитавший многочисленное семейство, приносит в тысячу раз больше пользы, чем тот, кто, пожелав остаться холостым, только и знает, что болтать о благе человечества.

Добродетель, которая требует постоянной охраны, едва ли заслуживает часового.

Дружба людей порочных ненадежна; она длится до той лишь поры, покуда служит к взаимной выгоде.

Мы равнодушно принимаем заслуженные комплименты и с признательностью выслушиваем те, на которые, насколько нам известно, мы не имеем никакого права.

Не задавайте мне нелепых вопросов, и я не буду говорить вам неправду.

Нет такого нелепого заблуждения, которое не нашло бы своего защитника.

Характер женщины определяется обыкновенно красотой или безобразием ее лица.