Прелестная северянка, стр. 97

Зак посадил Тесс в повозку, забрался туда сам и щелкнул поводьями. Повозка покатилась по дороге, ведущей вниз с горы, к дому.

– Поверить не могу, что золото осталось на месте.

– Как ты думаешь, почему апачи его не взяли?

– Ящик был прикрыт брезентом, и его не заметили. Я подозреваю, что апачам было гораздо важнее отомстить врагам, чем захватить содержимое повозки.

Тесс хотелось бы разделить радость Зака. Но может быть, из-за того, что им пришлось так близко ощутить присутствие смерти, восторга при виде золота Тесс уже не испытывала. Блеск золота для нее потускнел. Золото теперь не казалось ей огромным богатством. Она поняла, что настоящее богатство не измеряется количеством золота или серебра. На свете существуют другие вещи, гораздо более ценные, такие, как жизнь и здоровье. И любовь.

– Мы богаты, Тесс. – Зак покачал головой, удивляясь их везению.

Тесс не стала оглядываться назад. Ей не хотелось видеть груды камней, которые по приказу апачей Моу и Джимми вытащили из шахты, чтобы освободить выход. А больше всего ей не хотелось вспоминать их окровавленные безжизненные тела, привязанные к спинам лошадей, – еще две жертвы погони за золотом.

– Знаешь, – сказал Зак, невесело улыбнувшись, – после войны я мечтал вернуться домой, в Южную Каролину. Хотел выкупить семейную ферму, перестроить ее.

Тесс обернулась и внимательно посмотрела на Зака. Даже толстый слой грязи не мог испортить совершенную красоту четких черт его лица. Для Тесс было невыносимо думать, что она не будет видеть это горячо любимое лицо каждое утро, каждую ночь. Сердце ее сжалось при мысли о надвигающемся расставании.

– Ты собираешься использовать свою долю на покупку и перестройку дома? – спросила Тесс.

Зак, прищурив глаза от слепящего солнца, заливающего своим ярким светом сухую бесплодную землю, продолжал смотреть вперед на дорогу.

– Нет, теперь уже нет. Мне нравится юго-запад, так что я думаю остаться здесь. А ты, Тесс? Что собираешься делать ты? – помолчав, спросил он. – Вернешься в Пенсильванию?

«Зак хочет, чтобы наши пути разошлись, – с горечью подумала Тесс, – поэтому и спрашивает, что я собираюсь делать».

– Я еще не знаю, что буду делать дальше, – промолвила она.

Тесс чувствовала на себе внимательный взгляд Зака, но упрямо продолжала смотреть вперед. Она не может посмотреть на него, не выдав своего желания – или разочарования. Все чувства отражаются у нее на лице. Обретенное наконец богатство было для Тесс не началом новой жизни, а ее концом. Конечно, она может вернуться в Пенсильванию или путешествовать по далеким странам, но душа ее останется здесь, и никогда она не будет чувствовать себя по-настоящему счастливой.

Тесс и Зак замолчали, каждый думал о своем.

Усталость и подавленность, как тяжелые кандалы, сковывали Тесс. Но чувства ее рвались наружу, слезы жгли глаза. Она любила Зака всем сердцем, а он никогда даже не намекнул, что испытывает к ней что-нибудь, кроме сильного физического влечения. Когда они оказались в ловушке в шахте, она рассказала ему все, что помнила о той роковой ночи в Геттисберге. Да, конечно, доказательств у нее нет. Но Зак должен поверить ей, доверять ей. А доверять – значит любить.

Дорога сделала поворот, и показалось их ранчо. Маленькое глинобитное сооружение, дремлющее под жарким солнцем пустыни, показалось таким приветливым: Повозка остановилась перед входом. Не ожидая, пока Зак поможет ей, Тесс слезла с повозки. Зак молча наблюдал за ней. Он спрыгнул с козел и, подойдя к повозке сзади, откинул брезент с ящика, в котором лежали золотые слитки.

Тесс прошла вперед и распахнула тяжелую дубовую дверь.

Охнув от напряжения, Зак опустил свою тяжелую ношу на пол.

– Закрой дверь на задвижку, – велел он.

Тесс сделала это и посмотрела на Зака, который закрывал ставни на окнах.

– Осторожность не помешает, – пробормотал он. Тесс не нужно было напоминать о том, что это золото уже стоило жизни нескольким людям, включая Джеда.

– Что ты предлагаешь делать дальше?

Зак встал перед ящиком на колени и поднял крышку. Золото засияло ярче, чем дюжина фонарей.

– Красиво, правда?

– Наверное, – неохотно согласилась Тесс. – В Тусоне вообще-то есть банки? Не помню, чтобы мне на глаза попадался хоть один.

– Лайонел и Баррон Якобс предлагают банковские услуги в своей торговой конторе. Это то место, куда можно обратиться, пока в городе не появится настоящий банк.

– А у них надежно?

– Они честные и работящие люди. Конечно, это не идеальное место, но достаточно надежное на то время, пока мы не придумаем что-нибудь получше. Возможно, нам стоит нанять вооруженного охранника и отправить золото в Сан-Франциско.

Тесс отвела прядь волос за ухо»

– Может быть, нам позвать Эбнера и спросить совета у него?

– Отличная идея, Тесс.

Неожиданно из соседней комнаты появился Эбнер Смит. Одетый в щегольской клетчатый костюм, такую же жилетку и накрахмаленную белую сорочку, он резко отличался от них, грязных, взъерошенных, в мятой и рваной одежде.

– Э-Эбнер... – ошеломленно пробормотала Тесс.

Захлопнув крышку, Зак поднялся на ноги и загородил ящике золотом.

– Смит, какого черта вы здесь делаете?

Губы Эбнера дрогнули в укоризненной улыбке.

– Вы не очень-то дружелюбно встречаете гостя.

– Вам придется извинить нас за недостаточное гостеприимство. У нас позади очень напряженная ночь.

– Ну и ну, – прищелкнул языком Эбнер, разглядывая их рваную одежду и грязные лица с нескрываемым осуждением. – У вас на лбу довольно серьезная рана, Маклейн. Не возражаете, если я поинтересуюсь, что же с вами произошло?

Смутившись, Тесс попыталась пригладить свои взъерошенные волосы.

– Мы провалились в пещеру на руднике.

– Провалились? Да, эти рудники – места очень опасные. – Сняв свои очки в золотой оправе, Эбнер протер стекла белоснежным носовым платком. – А что же заставило вас провести ночь в заброшенной шахте?

– Мы... – начала объяснять Тесс, но Зак не дал ей договорить.

– Мне кажется, что вы еще не ответили на мой вопрос, Смит. Что вы здесь делаете? – Зак скрестил руки на груди, склонил голову набок и подозрительно посмотрел на адвоката.