Новичок (ЛП), стр. 66

Флетчер чувствовал горячее дыхание Малика на щеке, когда аристократ использовал свой рост и силу, чтобы выровнять клинок и направить его к коленям Флетчера. Тот навалился, но меч едва ли пошатнулся и медленно поднялся вверх.

Флетчер почувствовал, как кончик оцарапал внутреннюю сторону бедра. Это кровь, что потекла по его ноге? Клинок был всего лишь в дюйме. Через несколько секунд он погрузится в тело.

Вся жизнь Флетчера пронеслась перед его глазами, изображения Бердона, Дидрика, Ротерема. Его первая битва. Как Ротерем лбом заехал Якову, который был вдвое его крупнее.

Что-то щелкнуло у него в голове. Флетчер возвел глаза к потолку, затем дергнул головой вперед, ударив Малика лбом в переносицу. Парень споткнулся, затем, размахивая руками, перевалился через перила.

Малик отлетел от острой скалы, на которую напоролся животом. Он лежал на песке, хватая ртом воздух, как рыба, вытащенная из воды.

— Смертельный удар! Скала проткнула бы его, — закричал Флетчер.

— Я так не считаю, — с ухмылкой ответил Рук. — По-моему, она не острая. Видишь, он уже поднимается!

Малик действительно вставал. Он злобно зыркал на Флетчера, делая глубокие судорожные вдохи.

— Сдавайся! Ты ранен, и я на возвышенности! — посоветовал Флетчер.

Но Малик не собирался отступать. Флетчер слишком сильно задел его гордость. Молодой аристократ с ревом вскинул ятаган и рубанул им колонну. Она громко затрещала, и Флетчер увидел, как от нее во все стороны брызнула глина.

Малик снова размахнулся, на этот раз с еще большим успехом. Посыпались огромные куски красной глины, и платформа затряслась под ногами Флетчера.

— Сам сдавайся! — крикнул Малик.

Но у Флетчера не было времени ответить. С треском колонна начала рушиться, трещины толщиной с волос поползли по колонне вверх, как молнии.

На последних секундах Флетчер спрыгнул с вершины, молясь на мягкое приземление. Когда он кувырнулся по песку, колонна рухнула рядом с ним, взметнув вихрь керамической пыли.

Он ничего не видел, красный порошок покрывал его губы и язык. Было трудно дышать. Слева от него проскользнула тень. Затем справа. Это Рук? Или Малик?

Внезапно Малик с яростным кличем выскочил из красного тумана. Он с силой ударил вниз, но Флетчер увернулся, почувствовав, как клинок задел его предплечье. Малик снова исчез, смешавшись с ржавой мглой.

Флетчер посмотрел на руку. Кровь лилась рекой, но это была всего лишь царапина. Сейчас он точно знал одно — все по-настоящему, барьер бесполезен. Одна оплошность — и он труп.

Он резко развернулся, вглядываясь в тень. Фигура только что исчезла. Он прищурился, всматриваясь, когда смутный силуэт поднял руку. Из тумана вылетел камень, ударив его по лбу. Перед глазами заплясали звездочки. Он оказался на спине, пялясь в клубящийся дым.

Сознание то возвращалось к нему, то снова покидало. Края обзора пульсировали. Было бы так легко просто сдаться тьме.

Раздирающая боль вспыхнула в ладони, вытаскивая его из пучины бессознательного. Его голова повернулась набок, и он увидел кусающего его Валенса. Флетчер закашлялся и потряс рукой, пытаясь его стряхнуть. Жук в последний раз его ущипнул и растворился в клубах пыли. Он сделал свое дело.

Флетчер начал подниматься, но из его руки выбили хопеш и ногой придавили горло.

— Я вырублю тебя, Флетчер. Никому не позволено смеяться над Саладинами. — Голос Малика был тих, как будто доносился откуда-то издалека. Флетчеру нужна была помощь. Игнатус? Нет, он был слишком далеко.

Его рука шарила в поисках камня, скалы, хоть чего-нибудь, но находила только песок. Малик занес меч, зубы неестественно белели на фоне красной пыли, покрывавшего его кожу. Когда пыль начала оседать, он через дымку увидел наблюдающую толпу. Их возбужденные крики достигли пика.

— Сладких снов, Флетчер.

Флетчер швырнул горсть песка Малику в глаза. Аристократ закричал и отвернулся, ослепленный. Флетчер с трудом поднялся на ноги, затем из последних сил повалил Малика на землю. Послышался глухой стук, когда голова аристократа ударилась о скалу. И наступила тишина.

Они лежали там некоторое время, пыль теплым плащом оседала вокруг. Было так спокойно лежать в грязи. Он едва ли чувствовал руки, поднявшие его на ноги, или стакан воды, прижатый к его губам. Но он услышал слова, которые прокричал Сципион.

— Флетчер победил!

52

— Я не могу, Флетчер. Это должен быть ты, — упрашивал Отелло через решетки своей камеры.

Гном был настроен решительно. Сэр Колдер только что сообщил им, что они встретятся друг с другом в полуфинале, и Отелло отказывался сражаться.

— Нет, Отелло. Я потратил слишком много маны в первом раунде. Я не смогу выиграть, — возразил Флетчер.

— Ну, и я не смогу. Руфус сломал мне чертову ногу! Мне повезло, что я вообще победил, — сказал Отелло, указывая на свою сильно раздробленную голень. — В следующем раунде я продую и позволю тебе попасть в финал. Если бы мы действительно сражались, ты, скорее всего, все равно бы меня победил. Если я выйду из турнира, в третьем раунде тебе совсем не придется тратить ману.

— Почему ты просто не попросил госпожу Фэйрхэвен ее залечить? — спросил Флетчер.

— Исцеляющее заклятие действует только на плоть, не на кость, помнишь? Если баловаться с излечиванием костей, они просто срастутся неправильно. Поверь, я спрашивал. Я хочу разбить Тарквина так же сильно, как и ты, может, даже больше. Но я знаю, что у меня нет ни единого шанса.

— Слушай, это может вообще не сработать, — спросил Флетчер, указывая на коридор. — Тарквин может и победил Серафима, но Сильва сделала Исадору. Прямо сейчас Сильва и Тарквин борются за место в финале. Если она победит, я тебе поддамся. Гномам не помешает, если один из них пройдет в финал. Это еще больше впечатлит генералов. Я могу сказать, что у меня сотрясение. Это все равно наполовину правда.

Он потер порез на голове, куда ему попал камень. Рана в каком-то смысле явилась благословением. Когда Сципион увидел порванную кожу, то понял, что кое-кто жульничал. Ректор отправил Захарию и Фавершемов отдыхать и заменил их более непредвзятыми аристократами, которые защитят Флетчера в следующей битве надлежащим образом.

Из камеры Отелло послышалось ворчание. Это Соломон расстроено рычал. Он мерил шагами камеру, а потом остановился и начал щупать трещину на ноге Отелло. Игнатус сочувственно заверещал и лизнул лицо Флетчера влажным языком.

— Все будет хорошо, Игнатус. Тарквин не знает про татуировки. Он нас недооценивает, — прошептал Флетчер.

Сэр Колдер звякнул по прутьям клетки палкой, от чего Флетчер подскочил.

— Пойдемте, вы двое. Бой окончен.

— Сильва выиграла? — спросил Флетчер, когда сэр Колдер отпер клетки.

— Сами увидите, — мрачно ответил старый вояка.

Госпожа Фэйрхэвен и Сципион несли Сильву на носилках. Ее руки, ноги и лицо были черно-синими, на голове красовалась огромная шишка. Сариэль, пошатываясь и поджав хвост, тащилась за ними. Шкуру Собаки покрывала кровь, а на боку зияла отвратительная рана от морды до самого хвоста.

— Он сразил Сильву кинетическим выстрелом, — пояснил Сципион, взглянув на их обеспокоенные лица. — Она неудачно приземлилась. Мы еще не знаем, насколько все серьезно.

— Бедная девочка, ей пришлось сражаться с обоими близнецами, да еще друг за другом, — произнесла госпожа Фэйрхэвен, качая головой. — Она потратила в первом раунде почти всю ману, а победа над Исадорой отняла все ее физические силы, так что она была вымотана, когда вышла против Тарквина. При всем при этом она так яростно сражалась. Впредь никто не будет думать, что эльфы слабы. — Голос госпожи Фэйрхэвен был пропитан сочувствием. — С такой раной на голове ее небезопасно лечить. Особенно, если поврежден череп. Мы положим ее в лазарет. Если она проснется, мы вам сообщим.

Флетчер сжал кулаки, глядя на неподвижное тело на носилках.