Новичок (ЛП), стр. 29

— Вот как все будет. Вы, простолюдишки, будете тише воды, ниже травы, и не будете доставлять аристократам каких-либо хлопот. Когда дело дойдет до турнира, вы отсеетесь в первом же раунде и позволите тем, кто лучше вас, занять их законное место. В конце концов, это на наши налоги снабжают армию, и мы платим за батальоны аристократов. Справедливо, что мы возглавим солдат, за которых платят наши семьи. У вас нет ни прав, ни шанса стать старшими офицерами. У вас просто нет родословной. Так что не стойте на нашем пути, и мы, может быть, позволим одному из вас служить нам в качестве лейтенанта. Неплохо звучит? — Она сладко улыбнулась, когда закончила говорить, как будто только что сделала им комплимент. Флетчер заговорил первым.

— Звучит так, как будто вы испугались небольшой конкуренции, — сказал он, потянувшись с преувеличенной беззаботностью. Остальные хранили молчание, гадая, что девчонка будет делать дальше. Исадора надула губы, как капризный ребенок, странный контраст с самоуверенной дьяволицей, которой она была мгновение назад.

— Редкий не значит сильный. Помни об этом, Флетчер, — прошипела она ему на ухо.

Как только она выпрямилась, Серафим вернулся в комнату и улыбнулся при виде девушек.

— Очаровательно. Никто не сказал мне, что у нас гости. Добро пожаловать в нашу скромную обитель! Нас не представили. Я Серафим Паша.

Исадора наградила его взглядом, полным чистейшего отвращения, и зашагала прочь, не обращая внимания на Сильву, которая была на полпути к своей комнате. Эльфийка взглянула на Флетчера так, как будто он был в чем-то виноват, затем поспешила за ней. Брюнетка нерешительно стояла на лестничной площадке, прикусив губу и поглядывая на Серафима, который стоял тут же со скептическим выражением лица.

— Простите за это, — произнесла она едва слышно.

— Пойдем, Пенелопа! — донесся снизу крик Исадоры. Девушка повернулась и ушла, покраснев до корней волос.

— Приятно было познакомиться, — крикнул вдогонку Рори, когда она исчезла из виду.

— Что это вообще сейчас было? — спросил Серафим, опускаясь в кресло.

— Она разведывала обстановку, проверяла, слабаки ли мы. Полагаю, она ошибалась, — сказал Отелло, со злостью сжимая кулаки.

— Почему Сильва подмазывается к аристократам? — спросила расстроенная Женевьева.

— Думаю, как дочь вождя, она считает себя тоже аристократкой, — сказал Флетчер. Наполовину готовое извинение мигом исчезло из его мыслей. Хотя казалось, что Исадора и Тарквин являлись источником зазнайства у аристократов, тот факт, что Сильва присоединилась к ним, не возвышал ее в его глазах.

— Пойдемте, соберемся. Предлагаю пропустить обед и пойти в Корсилиум прямо сейчас, — сказал Флетчер.

— Хорошая идея. Я как раз расхотел есть, — ответил Отелло, разочарованно качая головой.

26

Повозка до Корсилиума вылилась бы им в грабительские шесть шиллингов за человека, но Отелло сказал, что немного дальше по главной дороге может быть дешевле. Спустя получаса пешком и десяти минут переговоров компания нашла транспорт в виде телеги, которую тянула лошадь, за один шиллинг на каждого. За еще один шиллинг они купили ведро яблок и жевали их, наслаждаясь кисло-сладким вкусом. Даже внезапно начавшийся дождь не смог испортить им настроения, и они пытались поймать капли ртом. Больше всего дождем наслаждалась Выдра Атласа, тявкая и кувыркаясь на мокрой телеге.

Их высадили на главной дороге, на которой несмотря на ливень толпились покупатели и продавцы. Пока они стояли на углу дороги, люди разглядывали их демонов и форму, одни улыбались и махали рукой, другие спешили пройти мимо со страхом в глазах.

— Я хочу зайти в парфюмерный, — сказала Женевьева, пока две девушки с розовыми зонтиками проходили мимо. От них исходил необычный аромат, который напомнил Флетчеру о горах. Когда он понял, как мало думал о Бердоне в последние дни, живот скрутило в узел. Надо связаться с ним и дать знать, что все хорошо.

— Мне нужно кое-куда сходить, отправить пару писем, все такое. Отелло, ты знаешь кого-нибудь, кто может изготовить ножны для моего меча? — спросил Флетчер.

—Конечно… если ты не против по дороге зайти к моей семье, — ответил гном, взволнованно дергая бороду.

— Почему бы и нет? Я еще не был в Гномьем квартале. А там есть портные? — спросил Флетчер.

— Лучшие в Гоминиуме, — твердо произнес Отелло.

— Кто-то должен отправиться со мной в парфюмерный. Я не могу пойти одна, — попросила Женевьева, когда еще несколько девушек прошли мимо. При виде них глаза Серафима загорелись, и он вызвался без колебаний.

— Я пойду. Может, найду там какой-нибудь одеколон, который поможет растопить сердце Исадоры, — сказал он, подмигнув.

— Рори? Ты с нами или с ними? — спросил Флетчер.

— Думаю, я пойду с Женевьевой. Будет интересно посмотреть, что они делают со всеми этими цветами. Моя мама собирает горные цветы и продает их торговцам парфюмом, — сказал Рори, искоса бросая взгляд на хорошеньких девушек, проходящих мимо. Флетчер был уверен, что желание Рори основывалось на кое-чем поглубже искусства создания духов, но он его не винил. Только два дня назад он был вогнан в ступор красотой Корсилиумских девушек и их накрашенными лицами. Атлас уже побрел вниз по улице, но Флетчер предполагал, что он не захочет пойти с ними в Гномий квартал, учитывая враждебность по отношению к Отелло.

— Встретимся здесь через два часа. На этой дороге много повозок, направляющихся к передовым линиям, так что просто уезжаем, если вторая группа опаздывает, — крикнул Отелло.

Они разделились и убыстрили шаг, когда ливень усилился, нырнув под навесы перед магазинами и держась поближе к стенам. Игнатус урчал в тепле под капюшоном Флетчера, пока Соломон плелся в нескольких шагах позади, стараясь не отставать на своих неуклюжих лапах. Гном предусмотрительно надел куртку с капюшоном, но бедный мокрый Соломон выглядел несчастным.

— Так куда тебе еще нужно, кроме как к портному и кузнецу? Я правильно расслышал, что надо отправить письмо? — спросил Отелло, оглядываясь, чтобы убедиться, что Соломон все еще идет за ними. Когда Отелло направился узкими улочками, Флетчер понял, что гном был бы прекрасным гидом.

— Да, мне надо послать письмо на эльфийский фронт, — сказал Флетчер. Лучше не посылать ничего напрямую Бердону, на случай, если Каспар или Дидрик перехватят письмо. Может, если он пошлет письмо Ротерему, солдат сможет передать письмо тайно.

— Ну, в этом случае лучше послать его из Академии. Военные курьеры постоянно там останавливаются. А насчет кузнеца, поверь мне, он лучший. Он смастерил мне вот это.

Отелло остановился, открыл кожаную сумку, которую он носил на плече, и достал оттуда топор. Рукоять была изготовлена из черной древесины и тщательно вырезана, чтобы подходить руке Отелло. Рубящая часть была тонкой, но убийственно острой, с тонким лезвием, соединяющимся с обухом, созданным для летального удара.

— Это гномий томагавк. Один такой дается каждому гному на его пятнадцатилетие, как средство защиты во взрослой жизни. Когда две тысячи лет назад нас начали преследовать, наши старейшины постановили, что все взрослые гномы мужского пола должны всегда носить томагавк. Даже наши женщины всегда носят на запястье шипованный браслет. Это считается частью наших традиций, наследства и религии. Теперь ты видишь, как высоко я оценил способности кузнеца.

Глаза Флетчера расширились, когда он увидел красивое оружие.

— Можно посмотреть? — спросил Флетчер, ему не терпелось опробовать топор. Может он добавит такую же изогнутую рукоять к своему хопешу.

Послышался тонкий свист и топот бегущих ног. К ним неслось двое Пинкертонцев с шипованными дубинками наперевес, направив в лицо Отелло пистолеты.

— Брось! Сейчас же!

Первый Пинкертонец схватил Отелло за горло, поднял его в воздух и прижал к кирпичной стене. Это был грубый громила с топорщащейся черной бородой, которая покрывала уродливое рябое лицо. Томагавк Отелло со стуком упал на землю, пока он боролся за воздух с толстыми, как сосиски, пальцами, которые перекрыли ему гортань.