Могло быть и хуже…, стр. 16

А потом мы направились к Берни Экклстоуну [39]. Было поздно, я слонялся по гавани, гадая, на чью вечеринку я проберусь в следующий раз, когда по трапу с настоящего плавучего города спустился восьмидесятилетний старец. Он все время улыбался и при этом не выглядел пародией на Пирса Моргана. После долгих взаимных расшаркиваний он пригласил меня на коктейль на лодку Флавио Бриаторе [40]. Вы не поверите, но и он тоже был очарователен. Ну то есть я так думаю. Флавио не затруднял себя согласными. Когда настает его очередь говорить, он просто издает некий шум, но он тоже много улыбался и постоянно подливал мне вина.

Итак, если отбросить в сторону все спонсорские дела, а также всякую ерунду и сплетни, могу сказать, что глупый мир «Формулы-1» оказался полон людьми, которых вы бы охотно пригласили к себе на ужин.

К сожалению, люди, которые съезжаются в Монако на гонку «Формулы-1», далеко не столь очаровательны. Начнем с мужчин. Они делятся на два типа. Есть те, у кого есть деньги, и они все очень противные. И есть те, кто пробрался сюда на их спинах, как птицы волоклюи, клюющие их блох.

Это взаимовыгодное соглашение, потому что каждый носорог хочет окружить себя сподвижниками, соглашающимися со всем, что он скажет, и смеющимися над их шутками, пока им не скажут остановиться. И эти волоклюи зарабатывают на жизнь, продавая носорогам страховки для суперяхт и отвратительного вида часы.

Иногда меня хватал какой-нибудь волоклюй и заставлял общаться со своим носорогом, и я никак не мог понять, на какую же тему мне с ним говорить. Носорог не знает, кто я такой, – телевизор за него смотрит кто-то другой, – а волоклюю вообще-то говорить не позволено. А вы не можете спросить носорога, чем он зарабатывает себе на жизнь, потому что и так прекрасно знаете, что он торгует оружием и организует массовые убийства. К тому же, чтобы вы вообще ничего не могли спросить, он все то время, что вы находитесь при нем, зевает. Миллиардеры вообще зевают почти всегда.

Мне говорили, что на одной очень большой яхте был юноша, которого наняли, чтобы весь день посиживать на солнце, покрываться загаром и поддерживать физическую форму. Его должность? Донор сердца для хозяина лодки.

Теперь к женщинам. В основном это проститутки. Думаю, при желании вы могли бы вернуться с курорта с настоящим шведским столом заболеваний, передающихся половым путем. Но к миллиардерам это не относится: чтобы заниматься сексом за них, они кого-нибудь наймут.

Если бы во время уик-энда, когда проводится Гран-при Монако, на Монте-Карло сбросили атомную бомбу, пришлось бы оплакивать утрату внутреннего круга – спортсменов. Но можно отметить и положительную сторону: внешний круг тоже был бы уничтожен, что существенно повысило бы качество жизни на всей планете.

Конечно, вы можете подумать, что того же результата можно добиться, если сбросить атомную бомбу на Монте-Карло в какое угодно время. Боюсь, что нет. Миллиардеры ведь там не живут. Они нанимают человека, который примерно раз в день заходит в их апартаменты, включает и выключает свет и звонит по телефону, чтобы налоговые органы решили, что они действительно проживают в этом доме.

В общем, я был очень рад уехать из Монако, чтобы посмотреть гонку по телевизору. Но я совершенно не был рад, узнав, какая машина ожидает меня в аэропорту. Porsche 911 GTS.

Это кошмар рецензента. Это как попросить ресторанного критика написать о бургере из McDonald’s, в котором ингредиенты те же самые, но чуть-чуть по-другому расположены. Недавно мои коллеги подсчитали, что доступны 153 различных варианта одного и того же Porsche 911, то есть в принципе возможны 9,6 триллиона еле заметных комбинаций, которые в сумме дают одну и ту же дурацкую машину.

Но есть кое-что выделяющее из их ряда новый GTS. Цена. Если купить обычный Carrera S и оборудовать его до того же уровня, что и эту новую модель, это обойдется примерно в 95 000 фунтов. Но эта машина стоит всего 81 968 фунтов, притом там есть и несколько дополнительных наворотов. Кроме того, бесплатно прилагаются широкий корпус, который гораздо лучше смотрится, и немного черной краски тут и там.

Подозреваю, что этот акт невероятной щедрости имеет свои причины. На следующий год мы увидим появление нового 911-го – который ничем не будет отличаться ото всех остальных со времен Гитлера, выступившего с этой идеей, – и им нужно избавиться от всех залежавшихся деталей до перехода на его выпуск. Так что вы покупаете не новую машину, а последнюю версию старой.

Энтузиасты марки говорили мне, что эта модель, возможно, лучшая из всех. Им понравился внешний вид, простота переднего привода, цена и руль с алькантарой [41]. Говорят, что модель сочетает все лучшее из обширного списка вариантов Porsche в одной несравненной упаковке и что каждый просто обязан ее немедленно приобрести. Я сразу начинаю чувствовать себя болваном. На все пятьдесят лет. Да что я говорю? Если я за рулем Porsche, это может значить две вещи: либо я – энтузиаст автомобилей (так что дайте мне свободное пространство на вечеринках), либо у меня ужаснейший кризис среднего возраста (так что дайте мне свободное пространство на вечеринках).

К тому же мне никогда не нравились ощущения от 911-го. Я всегда с тихим уважением относился к попыткам Porsche сочетать захватывающую езду с возможностью повседневного использования, но при этом считал, что они гонятся за невозможным. Эти две вещи взаимно исключают друг друга. Чтобы быть интересной, машина должна быть слегка безумной, а 911-я не безумна.

Так почему же мне так понравилось ездить на GTS? И почему мне понравилась и версия GT3, ощущения от которой я описывал на этих страницах не так давно? Возможно, именно потому, что машина вообще – ни капли – не изменилась.

Да, наверное, это так. Да, Lamborghini, Opel VXR или Mitsubishi Evo фантастически безумны, и я люблю их за это. Но мне уже за пятьдесят, я уже не очень стремлюсь к тому, чтобы из выхлопной трубы вырывались языки пламени, а при езде можно было сорвать спину.

Вы не водите GTS. Вы танцуете с ним. Это отличные ощущения, причем в этом нет никакого фиглярства. Спутниковая навигация и подключение iPod реализованы вполне разумно. Машину нельзя назвать огромной, громкой или некомфортной. Она такая же милая, как Себастьян Феттель.

Так что держите это в уме, когда увидите мужчину средних лет на Porsche. У него не кризис среднего возраста. Он просто повзрослел.

О мисс, ты превращаешь меня в яростного деспота

Mercedes Cls 63 Amg

Не могу ответить, до конца ли мы понимаем, насколько быстро век электронных коммуникаций обрел контроль над нашими жизнями, стал формировать их и разрушать.

Если вы не предпочитаете шерри и домашние тапочки, то знаете о существовании компьютерной игры Call of Duty. Ее идея проста. Вы бегаете и стреляете людям в лицо из разных типов крупнокалиберного оружия. А потом, если только можно поверить в такую чушь, вы выходите за пиццей и вдруг чувствуете насущную необходимость сделать себе татуировку на заднице.

Конечно, играть можно и одному или с друзьями. Но – поразительный факт – можно играть и против невидимых людей из Канады, Израиля или Сибири. Это невероятно. И все эти люди, которых вы пытаетесь убить, управляются невидимыми татуированными задницами, сидящими у себя дома, в клубах и офисах по всему миру. Если у вас есть микрофон, можно с ними даже разговаривать, радостно вскрикивая, когда вы разряжаете обойму из двенадцати патронов прямо им в тестикулы.

К сожалению, как практически и все, что основано на единицах и нулях, звучит это превосходно, но не вполне работает. Вы запускаете игру. Она сообщает вам, что ищет других игроков по всему миру. Кого-то находит. Происходит некое электронное волшебство. А потом говорят, что связь утеряна. Вы начинаете тот же процесс снова. И снова. И снова. А потом решаете, что лучше поиграть в скрэббл.