Дела эльфийские, проблемы некромантские, стр. 36

Corali обжигал. Я на несколько ударов сердца сжал ее, и сквозь пальцы тут же брызнул ослепительно-белый свет, а когда он угас, то на ладони вместо простой склянки лежал хрустальный клык в серебряной оправе. Внутри него плясали фиолетовые искры, напоминающие о цвете глаз.

Ночью я пообещал себе, что одного гада я все-таки убью. А Локсли, которому я давал клятву… он меня простит, я знаю.

Наутро мы все трое делали вид, будто ничего не произошло. Нельзя. Аарон был бы очень зол, если бы мы с Саэлом опустили руки. Как ни странно, помогало присутствие Гила. Полуоборотень, похоже, чисто физически не мог больше суток находиться в подавленном состоянии. Нет, шуточки направо и налево он не отпускал, но его живая физиономия внушала некое понимание того, что жизнь все-таки есть. К тому же «эльфы не уходят бесследно»…

— И куда мы теперь? — как бы невзначай поинтересовался Гил, не глядя на меня. — В Греморе оставаться нельзя.

— В Аркхарию.

— Но Варсак же ближе! — Он обернулся.

— Я недолюбливаю оборотней, — оскалился я.

Гил сморгнул и усмехнулся:

— Ну хоть на одну половину я тебе нравлюсь, шалунишка!

— Вы его упустили, — приятный, бархатистый, как лепестки роз, голос взлетел под потолок и громом обрушился на головы исполнителей. Эльф, сидящий на троне, задумчиво побарабанил по нему пальцами и вздохнул.

— Мы…

— Вы его упустили! Идеальные условия! Идеальная приманка! И вы его упустили!!!

Кинжал, сорвавшись в полет, распорол горло одному из склонившихся перед разгневанным повелителем эльфов.

— Риктимиана нужно вернуть в Вилею. Немедленно. Как и девчонку Никтаэль. И мне все равно, где вы будете их искать!

Эльф внезапно успокоился, глядя в окно, и, помолчав, произнес почти ласково:

— Дурашки вздумали воспротивиться свадьбе. С молодыми такое бывает. Ничего, вернутся, одумаются. Мы найдем, чем их вразумить, не так ли?

— Dan’elleno… [38]

— А от тебя, Ноэл, я жду впредь большей исполнительности. Пшел отсюда.

Глава 9

ХЕЛЛ И ЕГО ВЕЛИЧЕСТВО

Ирэль, 6-е число.

День исследователя

— Опять письмо? — спросил Лесс, падая рядом со мной на скамейку во дворе.

Я кивнула, теребя в руках свиток с печатью военного гарнизона.

— Можно? — Верлен подставил ладонь.

— Да на здоровье, — выдохнула я и протянула послание.

Верлен дочитал и хмыкнул:

— Такое чувство, что ты этому «твоему» уже пообещала руку, сердце и прочие свои органы на всю оставшуюся жизнь.

— Если только будучи в полном беспамятстве, — глядя в одну точку перед собой, пробормотала я. — Кому это надо?..

— Ну, не знаю, по-моему, все перечисленное у тебя очень даже ничего, — попытался пошутить верлен.

Я улыбнулась одним уголком губ:

— И органы у меня здоровые большей частью, можно продать на ритуалы каким-нибудь чернокнижникам.

— В конце концов, да. А вообще… Нет ни единой мысли, кто бы это мог быть?

— Ни малейшей, — призналась я. — Попозже отвечу.

— А ты не пробовала не отвечать?

— Пфф. Это я проделывала первые месяцы. Письма стали приходить только чаще. «А что ты? А как ты? Все хорошо? Ничего не случилось?» Я даже пыталась магически вычислить, кто бы это мог быть. Не вышло.

— Хочешь, я тебя отвлеку? — спустя несколько ударов сердца спросил верлен.

— Спрашиваешь. Еще как хочу.

— Тогда завтра мы поведем детишек на прогулку. Правда, сир де Асти назвал это познавательным мероприятием, так что мало просто их прогулять по свежему воздуху. Он договорился с самим его величеством Василианом Пятым, и нас пропустят в Нижние залы дворца. Думаю, там есть на что взглянуть.

— Занятий не будет? — воспрянула я.

Лесс рассмеялся:

— Ну ты точно как наши ученики. Ли по этому поводу даже сальто сделал в аудитории. И уронил доску. На Мефисто, пришедшего сообщить сию благую весть.

— Весть сразу стала благой вдвойне? — хихикнула я.

— Именно. Правда, господин Фель хотел за это его оставить полы драить, но сир де Асти решил, что познавательный поход — это все-таки не развлечение, а часть учебного процесса. Так что готовься — оборотень, демон и вся их группа завтра на нашей совести.

— Будет весело, — заключила я и, сунув свиток под мышку, отправилась к себе.

Мои прогнозы начали сбываться еще в Академии.

— Хе-е-елл, — прохныкала Поллиэ, дергая меня за руку. — А чего этот мальчишка вредный меня за волосы дергает?

Ли насвистывал что-то под нос, нарочито внимательно изучая статую Неизвестного Мага, словно впервые увидел это непревзойденное произведение искусства, а к заигрываниям с Поллиэ вообще никакого отношения не имел. Что бы там она ни говорила.

— Поллиэ. — Я присела на корточки и тихо произнесла: — Давай договоримся. При группе ты нас называешь «декан Алмор» и «госпожа Дарк», а то остальные подумают, что им тоже можно. А мы ведь все-таки преподаватели.

— А им нельзя? — просияла девочка.

— Нельзя, — кивнула я.

— Ух ты-ы-ы-ы! — восторженно протянула она, даже забыв про «вредного мальчишку». — Я никому-никому не скажу, что мне можно! Вот они обзавидуются, когда узнают!

Я заговорщически кивнула и пересчитала группу. Пятнадцать человек. Трое остались под присмотром госпожи Тиэльской: кто-то подхватил простуду, кто-то, стащивший несвежие продукты с кухни, маялся животом. Последнего госпожа Тиэльская лечить магически отказалась и перешла на традиционную медицину в целях вразумления неразумного обжоры.

К тому времени к воротам Академии уже прибыли королевские… телеги. Каретами это назвать у меня язык не повернулся. Разве что, готова поспорить, дерево для них было чуть дороже, чем для обычных селянских повозок, но внешний вид… Перед нами прогарцевала пантера, кокетливо виляя хвостом, запрыгнула в первую же телегу и перевернулась пузом кверху, растопырив лапы.

— Ой, какой забавный! — хлопнула в ладошки Полли и вскарабкалась следом за ним. Интересно, она в курсе, что «забавная киса» и «вредный мальчишка» — один и тот же человек? Простите, оборотень.

Понимая, что именно за этими двумя из всей группы нужно присматривать больше, чем за кем-либо, я со вздохом вскочила на ту же телегу. Напротив меня приземлился верлен, сообщив, что в любую из остальных повозок он бы уже не влез.

Мы тронулись с места, плавно покачиваясь. Солнце светило вовсю, ветер трепал волосы. Пантера свесила язык, решив, видимо, изобразить кого-то из рода собачьих, а Полли радостно чесала ей шею с подбородком и мяла уши.

Я разглядывала город, словно впервые в нем оказалась. Позолоченные купола часовен и соборов ослепительно сверкали в солнечных лучах. На балкончиках невысоких домов пестрели различные цветы, стены и ограды украшал плющ. Городские кошки разбегались из-под копыт лошадей, жители сновали туда-сюда с корзинками и коробками, а из булочной на углу доносился потрясающий запах свежеиспеченного хлеба. Я довольно зажмурилась, греясь под солнцем и наслаждаясь мягкими ароматами сдобы, мечтая отломить еще теплую корочку от какой-нибудь плетенки с маком и бессовестно ею захрустеть.

Все-таки до чего приятно выбраться из границ Академии, где постоянно одни и те же лица, а гулять можно только во дворе или на кладбище.

По мере приближения к дворцу торговые лавки становились богаче, а купцы — толще и наглее. Даже бродячие кошки уже не бегали, а вальяжно переваливались с лапы на лапу и не думая ускоряться перед повозками.