Последний сантехник, стр. 12

Наиболее грустные ученики торгуют едой. Они стоят в самом длинном ряду, усыпанные кексами, тортами, пирожками, печеньем и пончиками. Матери этих несчастных умеют готовить. Главный ингредиент у всех – любовь с изюмом. Но никто в мире не съест столько изюма.

Моим детям повезло, я вообще не кулинар. Мы продаём действительно нужные товары. Китайские колокольчики для предсказания землетрясений, например. Или наручные часы без стрелок, фото морского заката в раме, деревянного буддиста, колдующего богатство за щекотку пузика, чайник без крышки с мячиком, который упал внутрь и теперь не вытряхивается. Всё уходит мгновенно, школьники не понимают, как могли жить без наших товаров.

В этом году Ляля собрала барахло, оставшееся от детства. Бумажную корону, бутылку в форме бриллианта и пони с магнитом в ноге. Пони прилипает к троллейбусу, холодильнику, к любому подручному железу, настоящий друг. Отдавать не хотелось, но когда весишь 32.700, пора уже думать о настоящих лошадях и всадниках.

Корона самодельная, из настоящего золотого картона. Ляля испытала её в одном магазине. Надела и пришла. Все смотрели, даже оборачивались. Ну принцесса в общественном месте, и что? Высота украшения в районе шпилей достигала тридцати сантиметров. Один мальчик потерял голову, увидев эту красоту. У него не хватало денег, он пять раз подходил, вздыхал и дважды примерял. Пришлось отдать со скидкой в 96 %. Если человек мечтает стать принцессой, надо помочь, а не смеяться. Ляля пожелала ему не сдаваться и верить в доброту людей. Всё вместе с пожеланием отдала за 4 цента.

Потом продалась бутылка. Две покупательницы чуть не подрались за бриллиант, доказав тем самым его подлинность.

А пони купили старшеклассники. Но не ради любви, а для издевательств. Друга остригли, пририсовали трусы и написали матерное слово. Так, попав в дурную компанию, лошадь стала реальным пацаном. Ходит теперь в трусах и наколках. Ляля плакала. Я хотел пойти, отметелить вандалов, но вообразил беседу с директором:

– Вячеслав Иванович, вы зачем написали матерное слово на ученике пятого класса Василии П.? А трусы на голову, это что?

Пришлось успокоиться и рассказать о справедливости, возвращающей злодею все его подлости. Если в пятнадцать ты обидел лошадь, в тридцать семь лошадь обидит тебя. Пострижёт, разденет, сделает тату.

Ляля поверила моим вракам и простила хулиганов. И на завтра, как ни в чём не бывало, пошла в школу. И как-то неосторожно уронила фугасный свой портфель со второго этажа на первый. По нелепой случайности внизу как раз шли мучители коня. Будь там бункер с диктатором, – никто бы не выжил. Но плохие парни только почесались, погрозили Ляле кулаком, пнули упавший метеорит и пошли дальше. Русские мужчины в быту грубоваты, зато на войне они незлобивы и ударопрочны. За это нас и любят, кажется.

Зажёванная тема

Дети боятся деликатесов. Сыр с плесенью сначала нюхают, потом тычут пальцем, будто дохлую лягушку. Со стороны может показаться, что зажрались, а на самом деле это консерватизм и разумная осторожность.

Мы любим простую пищу. Ляля предпочитает рис и огурцы, Маша хранит верность колбасе и помидорам. Сам я адепт макаронной диеты. И все вместе мы избегаем встреч с французским сыром. Но всякие друзья, любители путешествий, дарят нам его в промышленных объёмах. Этот знаменитый Бурбум-Булонский сыр, говорят они, показывая слизкий комок со следами распада и тления. Давным-давно в одной деревне был голод. Сожрали даже стулья. И лишь кусочек сыра закатился под сарай. Плесневел он там, отсыревал, а потом нашёлся и спас целую семью. С тех пор вся деревня его ест, и продаёт, и счастлива. Вот и нам кусочек. Издалека, три тысячи километров. Правда же здорово? Друзья очень хотели сами съесть весь сыр, но выдержали искушение ради нас. Они достают маленький вонючий пакетик. И говорят:

– Вот он, знаменитый блюманже-фромаге-де-шевре! (Помнить названия – не мой конёк.)

Тут нам положено онеметь от восторга. Уместно будет также подраться за последние крошки. Сам я умею выглядеть счастливым в любых ситуациях. А дети безжалостны. По их сморщенному носу видно, насколько этот король сыров гол.

– Ну и ладно, нам больше достанется! – натянуто шутят гости. Я тоже шучу. Говорю, что таким сыром наверняка можно лечить астму, тренировать задержку дыхания для дайвинга и отпугивать нечисть. Так же, положенный в задний карман брюк, сыр защитит от случайных насильников. Наконец-то я смогу безопасно склоняться над посудомоечной машиной. Гостям не смешно. Они вспоминают вдруг, что утюг не выключен и пора бежать. Через месяц они снова привезут сыр, потому что отходчивые.

У детей отличная мимика. Одним только носом они выражают шесть видов отвращения и вообще весь толковый словарь, от «Абажур» до «Ящур». Для сравнения, Бекназаров однажды не смог показать бровями простое слово «мясо». Дело было в Ницце, в ресторане. Официант-француз смотрел недоумённо. Тогда Бекназаров поднял себе нос пальцем. Получился смешной пятачок. Русский человек мгновенно узнал бы поросёночка. Француз же испугался нечистой силы. Потом был жаркий спор на пальцах. Казалось, двое глухих ищут в меню какие-то алгоритмы. Потом Александр сдался.

– Я опять забыл выучить французский! Сюрпрайз ас! – попросил он.

Слово «сюрприз» позволяло французу уйти и не вернуться. И суд бы его оправдал. Но он филологически не тонок, принёс нам водку и всякое горячее.

– «Блюманже-а-натюрель!» – сказал официант, и теперь мы точно знаем, как по-французски не называется мясо. Так вот, бекназаровские брови жалко топчутся в углу, когда мои дети показывают носом пенку на каше.

А недавно нас пригласили в гастрономический ресторан. Место нервное, чреватое конфузами. Мы всё обсудили предварительно. Будет день рождения у Азы. Это очень красивая девушка, юрист, спорить с ней невозможно, обидеть стыдно. Договорились повзрослеть хотя бы на время обеда и ни за что не морщить носы.

И вот, пришли в ресторан. Сидим, готовые ко всему. Официантка рассказывает про куропаток в малине и облепихе. Потом признаётся с болью, что осётр и олени сегодня не дикие, а выращены в неволе. Для неё самой это удар. Зато мидии утром прилетели из Довиля, ещё ползают и бормочут. Морковный пирог будет с шоколадным муссом и сорбитом из кваса. В качестве аперитива сет из семи соусов и домашний хлеб с коноплёй. Соусами рисуют цветы на бумаге, потом облизывают с хлебом. Конопля помогает лизать бумагу непринуждённо.

Тут мы стали шептаться. Ляля спрашивает, нет ли у них риса с огурцами. Маша хотела бы отбивную с помидорами. Тоже шёпотом, чтобы никого не обидеть. Я признал, что настало время испытания оленем. А если принесут совсем непонятное, говорю, я вас спасу. Себе взял суп и перловку, съел. Потом помог Маше с уткой. Потом Ляле – с осетром. Потом были десерты, я всё выдержал. Молодец, в общем. Настоящий Робин Гуд! Аза, если ты нас сейчас читаешь, спасибо тебе! Ты чудесный педагог!

Сам я готовлю плохо, но обильно. Мои сумки с едой огромны. Случайные коты, попав в их гравитационное поле, тащатся следом до самой машины. А дети думают, меня животные любят.

Март. Сумерки

Ляля в понедельник выбегала из школы – следом мчался настоящий кавалер. Без шапки, насквозь весенний. Ляля кокетливо врезалась в шлагбаум, оглянулась изящно и захохотала. Скинула берет, тряхнула хвостом. Юноша тоже врезался в шлагбаум, что означало «вместе навек». Взлети она в воздух, он прыгнул бы следом. Глаз не сводит. На вид хулиган. Возможно даже, на переменах он нюхает маркеры. Зовут Мелхиседеком, турок, что ли. Во вторник, в среду и в четверг выбегал он же, а в пятницу уже другой юноша скачет. Тоже без шапки. Спрашиваю: