Горячее солнце, холодный песок, стр. 7

В госпитале он впервые задался вопросом – откуда взялся тот парень? Высокий, широкоплечий, красивый парень со странными, очень взрослыми глазами на юном красивом лице, в военной форме, род войск, к которым он принадлежал, Солдат определить так и не смог.

Он дождался вместе с ним подмогу, а потом… Куда он потом пропал? Солдат очень жалел, что не смог его поблагодарить за помощь. Он попросил командование, чтобы ему помогли отыскать того парня, но ему сказали, что с ним никого не было – только четыре раненых друга.

Это было очень странно. Он ясно помнил эти удивительные, большие и мудрые глаза на юном лице и непонятную, но явно военную форму.

Когда президент вручал Солдату Звезду Героя, он сказал много теплых слов о нем, его друзьях и всех тех, кто с честью выполнял свою боевую работу. После праздничного банкета Солдат вышел прогуляться – он испытывал столько чувств, что ему было необходимо побыть в тишине одному.

Солдат стоял на набережной, с наслаждением вдыхал свежий летний воздух – город был очень красив в свете огней. Рядом с Солдатом послышался легкий шорох. Он обернулся – тот парень стоял рядом с ним и улыбался.

– Ты молодец, – сказал он Солдату глубоким приятным голосом.

– Ты тоже. Спасибо тебе, – ответил ему Солдат.

– Ты позвал, и я пришел. Если что – я рядом. Всегда.

Солдат пришел в себя от легкого жжения под парадным мундиром. Он все так же стоял на набережной. Один. Неужели у него от перенапряжения начались галлюцинации? И что там жжется?

Он полез под гимнастерку и нащупал образок – он нагрелся и жег ему кожу. Солдат удивился и вытащил образок наружу. Он держал его на ладони и рассматривал словно в первый раз – с образка на него смотрели знакомые, удивительно взрослые глаза, сияющие на юном лице.

Олигарх

Почему в его жизни все происходит именно так? Он стоял у окна, с тоской смотрел, как облетевший тополь с каждым порывом ветра терял последние листья, как ветер гонит их прочь по слякотной земле.

Ему всегда становилось тоскливо в это время года – поздняя осень действовала на него угнетающе. Он не хотел оставаться в городе в это унылое, грязное, серое время – он тяжело вздохнул. Как хорошо сейчас где-нибудь на Барбадосе…

В конце концов, он ведь тоже человек, у него могут быть свои слабости, фобии, мании. Ну плохо ему поздней осенью в городе, под низким серым небом, в мелкий нескончаемо моросящий холодный дождь! Ему не нравится мрачное карканье ворон, грязные брызги, летящие из-под колес проезжающих мимо машин и пачкающие его начищенный «Майбах».

Ему категорически не нравилась поздняя осень в этом городе, она его угнетала. Он вздохнул, отвернулся от окна и сел за стол – очередная сделка ожидала его внимания. Новые поставщики предлагали ему бриллианты по смехотворной цене, но выдвигали одно-единственное условие, которое делало эту сделку почти невозможной.

Он сам презирал себя за это «почти», но тем не менее его отлаженный мозг профессионального дельца просчитывал все возможные варианты.

Почему бы и не попробовать? Что в этом такого? Он может хотя бы спросить… или нет?

Он вздохнул и откинулся в своем удобном кожаном кресле, выполненном на заказ специально под его параметры. На людях, с партнерами, коллегами, на официальных приемах он всегда был подтянутым, собранным, «закованным» в сшитые за границей на заказ костюмы, крахмальные сорочки, дорогие аксессуары – и ему нравилась такая «броня». Но постоянно он не мог в ней находиться, ему требовалось хотя бы несколько минут полной расслабленности, одиночества, немножечко отрешенного от действительности сна. Кресло давало ему такую возможность, его специальная конструкция и нежнейшей выделки кожа давали отдых его телу, даря расслабление мышцам и отдых душе. Только не на этот раз.

Желанное успокоение не шло. Он встал и начал ходить по просторному кабинету, обдумывая, как же все-таки справиться с этим «почти».

Казалось бы, то самое единственное условие было не таким уж и страшным. Но тем не менее его выполнение казалось ему почти невозможным. Снова это неудобное «почти»…

Он снова остановился у окна, и снова его взгляд уперся в одинокий, уже совсем голый тополь. Почему этот тополь так на него действовал? Возможно, они были похожи: два одиноких, облетевших существа, еще живых… пока еще живых.

Но у него, в отличие от тополя, появился шанс. Его Актриса. Она произвела на него такое впечатление, какого он не испытывал никогда в жизни, – у него дрогнуло сердце, когда он увидел ее на сцене.

Да, он знал, что Актриса не оставляет равнодушным ни одного человека в зале. Он много слышал о ней, ее красоте, таланте, но не верил, что ее воздействие на публику так велико. До тех пор, пока сам ее не увидел. Именно в тот момент, когда раскрылся тяжелый винно-кровавый бархатный занавес и она вышла на авансцену в прямом луче яркого света, – в его груди больно стукнуло сердце. Он с удивлением это почувствовал – раньше он или не обращал на свое сердце внимания, или просто не подозревал о его существовании.

Эта боль не только его удивила, но и… напугала. Да, именно так – он был напуган тем, что почувствовал себя уязвимым. Он понял, что теперь в его жизни появилось нечто, что он боится потерять, а значит – в его броне появилось уязвимое место, «пята Ахиллеса». Он хорошо знал историю и прекрасно помнил, как погиб не знавший поражений легендарный воин. К моменту роковой встречи – так иногда про себя он называл спектакль, в котором он впервые увидел Актрису, – он был одним из богатейших людей страны. У него был талант делать деньги.

Когда-то, очень давно, он воспользовался шансом, который иногда выпадает раз в жизни – женился на девушке из очень влиятельной семьи. Для него – обычного, но очень красивого и амбициозного парня из маленького приморского городка – это был настоящий подарок Судьбы. Да, он тогда ушел от своей старой жизни – и всего, что ее составляло. Он решительно отвернулся от всего, что ему тогда казалось дорогим, – резко разорвал все связи и твердой уверенной походкой, четко печатая шаги на песке, не оглядываясь, ушел от всего, что ему могло помешать, помешать добиться всего вожделенного – денег, успеха, власти.

Морские волны тихо слизали его шаги, навсегда оборвав все его связи с прошлым. Это было давно. Он почти не вспоминал о своей прошлой жизни. И только сейчас, когда его сердце проснулось, он иногда думал о том, как бы теперь сложилась его судьба, останься он там, на юге, рядом с влюбленными девичьими глазами. Он всегда гнал от себя эти мысли, не давая прорасти им глубоко – он получил все, что хотел, все, о чем мечтал, о чем грезил в самых смелых фантазиях юности.

Семья его жены приняла его хорошо. Жена его обожала, да и она ему нравилась. Ее отец сразу почувствовал в нем деловую жилку и очень быстро ввел молодого зятя в курс своих дел. Он быстро освоился на рынке драгоценных камней – и ему очень нравилось ими заниматься, они притягивали, манили, завораживали его. Когда неожиданно умерла его жена, он горевал какое-то время, но потом как-то быстро успокоился и снова начал работать – и перестал ее вспоминать. Ему были в тягость выражения сочувствия от знакомых, соболезнования коллег, сотрудников офиса, а потом и их недоумевающие косые взгляды, когда они поняли, что он быстро утешился. Иногда он сам удивлялся своей бесчувственности – он осознавал, что жену свою не любил, скорее, он был ей очень благодарен, что через нее он получил жизнь, которую хотел. Но ведь они прожили вместе несколько лет, любили проводить время вместе, выходить в свет.

Он испытывал удовольствие от того, что она была очень красивой, всегда одевалась со вкусом, с шиком носила драгоценности и всегда умела поддержать беседу. Его считали счастливчиком, и не только потому, что он попал из грязи в князи, но главным образом – из-за нее, его жены. Всем было очевидно, что она очень его любит, ее глаза всегда искали его в толпе и следили за ним с восхищением и любовью.