Очень грязная история (СИ), стр. 90
Моя несбывшаяся мечта…
Я нашла свое предназначение, полностью отдав себя делу, которым занималась. Но мечта… мечта помогала идти вперед, переступая через собственную слабость.
– Предлагаю, – впервые с момента нашей встречи, улыбнулся Марк. Легко… открыто… Протянул кодовую пластину, не убрал руку, когда ладони коснулись друг друга. – Я не буду просить, чтобы ты берегла себя. И не скажу, чтобы была счастливой. Но, – он сглотнул, заставив меня замереть, – просто будь. Хотя бы ради того, чтобы обо мне кто-то помнил…
Выступивших на моих глазах слез Валанд не увидел. Нежно коснувшись губами щеки Марка, я прижалась к нему, позволив себя обнять.
В первый и… последний раз.
Обещая, что не забуду…
ЭПИЛОГ.
– Принимай! – Геннори отошел в сторону, давая мне возможность войти в кабинет первой.
В его бывший кабинет.
– И не жалко? – с насмешкой уточнила я, скосив взгляд на стоявшего в двух шагах от нас Жерлиса.
Эд, уже три недели как принявший отдел оперативного сопровождения, который у нас называли коротко – поддержка, прятался у него за спиной.
– Жалко, – без малейшего стеснения признался Ровер и добавил: – Но чего не сделаешь для собственной жены.
Если рассчитывал смутить – зря. После колкостей Шторма и завистливых взглядов Кэтрин его откровения смотрелись совершенно невинно. К тому же, тренировка Славой все еще сказывалась. На подобные заявления я сначала отвечала, и лишь потом думала, стоило это того или нет.
Вот и сейчас, прежде чем сделать тот шаг, который должен был окончательно превратить маршала Элизабет Мирайю в помощника директора Службы Маршалов Элизабет Лазовски, я невинно заметила, обращаясь к Жерлису:
– Запас лучшего кофе гарантирую. Ну и виски…
Обещание, данное Дарошу, выполнить мне пока что не удалось. Но в должниках я рассчитывала ходить недолго. В списке дел, которыми собиралась заняться едва ли не в первую очередь, проблема играющего тренера занимала почетное третье место.
Причина, заставившая нарушить собственное слово, выглядела прозаично. Звали ее Владисом Скорповски, которого мы, несмотря на все усилия, все-таки упустили.
Были подозрения, что не без помощи сообщников, вычислить которых нам не удалось, но они так и остались подозрениями. По крайней мере, к тому моменту, когда мы с Геннори покинули Таркан, доказательств чего-то подобного все еще не было.
– Не хотите нарушать традиции? – проигнорировав скрытый в моих словах смысл, поинтересовался Жерлис.
– Слишком много изменений, – улыбнулась я, продолжая незамысловатую игру, – должна же быть хоть какая-то стабильность.
Жерлис и Ровер переглянулись. Последний согласно кивнул.
Возможно, каждый из них подумал о своем.
Моя семейная жизнь началась весьма неординарно. Отправив своих ребят вместе с Дарошем и попросив его присмотреть за ними, я, по просьбе Шторма, подключилась к работе группы, возглавляемой Шаевским.
Матюшин, Козельский, Скорповский…
Еще на лайнере у меня появилась мысль, что штабной полковник далеко не ниточка, за которую Слава собирался потянуть, чтобы выйти на желающих потрепать ему нервы, а недостающий кусок мозаики, которую он складывал уже давно. Так оно и оказалось.
То, чем занимался Шторм на другом от Союза конце Галактики, называлось заговором. Еще не набравшим силы, не способным добиться своих целей, но уже достаточно окрепшим, чтобы вызывать опасение у тех, кто думал не только о дне сегодняшнем, но и о будущем.
Не скажу, что я полностью разделяла взгляды Славы на происходящее, скорее, тому просто удалось втянуть меня в водоворот событий, центром которого он и был, но отказываться от участия в его настоящих и будущих проделках я не стала.
Не ради двух с лишним десятков населенных планет, объединенных громким названием Галактический Союз. Ради Шаевского и его дочери. Ради Валанда, которого долг и честь вели на Самаринию. Ради Николя, которому, прежде чем вернуться на службу, предстояла долгая реабилитация. Ради Эми и Стаса. Ради Дароша. Ради…
Их было много. Имен тех, кто был мне дорог и ради кого я была готова еще не раз пройти через Зерхан, Маршею… последний полет на Таркан.
Шторм об этом знал. Я – тоже. В этом мы с ним были на равных.
Через четыре дня после моего появления там в столицу стархов нагрянул Геннори. При встрече пытался выглядеть безмятежным, словно ему не было известно ни о чем из того, что произошло на лайнере.
С его самообладанием у него получалось весьма неплохо. Это если не чувствовать его так, как чувствовала я, за те короткие дни в горах успев прожить с ним жизнь более долгую, чем годы, которые могли, но не стали нашими.
Но в первую же нашу с ним ночь, когда усталость, удовлетворение и внутреннее спокойствие от того, что он просто находится рядом, стали настолько острыми, что затмили собой все мысли и чувства, кроме одного – желания, чтобы это не заканчивалось никогда, я просто произнесла: «Да», успев между двумя нежнейшими поцелуями.
На следующее утро, в присутствии генерала Орлова, Шторма и Кэтрин, в моем идентификаторе фамилия Мирайя была изменена на Лазовски.
Сожалела лишь об одном: родители и братья находились слишком далеко, а так хотелось, чтобы они радовались вместе со мной.
Слава, будто догадавшись, о чем я подумала, и проигнорировав заинтересованный взгляд моего мужа, наклонился и шепнул мне на ухо: «Захочешь, можно будет повторить».
Он всегда умел найти выход из любого положения.
– Лиз, – выступил из-за спины Жерлиса Эд, – это не так страшно, как кажется. Вперед!
Это не так страшно…
– Как скажешь, напарник, – улыбнулась я Эду отбрасывая не последние сомнения в сделанном выборе или неуверенность в собственных силах – прошлое, давшее мне все, чтобы я могла подойти к двери этого кабинета и… все-таки сделала его.
Свой первый шаг… в будущее.
Конец второй книги.
2013.04.08 - 2014.05.27
г. Омск
БУЛЬБА
НАТАЛЬЯ ВЛАДИМИРОВНА.
«ГАЛАКТИКА БЕЛАЯ».
Линия вторая.
КОСМИЧЕСКИЙ МАРШАЛ..
Рассказ-бонус к роману
"ОЧЕНЬ ГРЯЗНАЯ ИСТОРИЯ".
ОДНА НОЧЬ ИЗ ЖИЗНИ…
ПОЛКОВНИКА ШТОРМА
Это было глупо, но… прошлого не изменить.
Шторм выругался… про себя и машинально отбил пальцами марш Академии в Рунцово, где проходил переподготовку высшего офицерского состава. Как там было… есть только ты и… победа.
Победа?! Еще сутки тому назад он был в ней уверен, сейчас… Минуты таяли неумолимо, до срока окончания этого идиотского спора оставалось чуть больше часа.
Не сдержавшись, ехидно усмехнулся. Старший из младших Горевски в свое время выпил немало крови, второй отпрыск друзей отца отличался еще более бойким характером.
А ведь полковник так надеялся… Валесантери – в маму, этот… точнее, эта – в папу. Аджи на фоне страстной Люсии казался едва ли не черствым.
Система безопасности привычно пискнула, как делала это каждые тридцать секунд. Уровень контроля он распорядился поднять до высшего, но результата так и не было.