Очень грязная история (СИ), стр. 79
– А ты умеешь находить украшающих тебя мужчин, – не дал мне закончить Шторм, одной фразой избавляя меня от только что принятого решения не реагировать на его выходки. – Не будь мое сердце занято, вызвал бы на дуэль.
Не высказалась я с трудом. Его намек на то, что из всех возможных помощников, я выбрала весьма неоднозначного с точки зрения Славы типа, не вызвал у меня ничего, кроме злости. Если уж втягивал в свои разборки, мог бы предположить, что действовать я буду способом, способным максимально быстро и надежно привести меня к нужному результату.
– Я тебя убью! – медленно поднялась я с кровати. – Собственными руками придушу! – Он не только знал, но и рассчитывал на это! – Ты подумал, как я после всего этого Лазовски в глаза буду смотреть?!
– Так для дела же, – невинно улыбнулся Слава. – Да и мы ему об этом не скажем. Это будет нашей маленькой тайной…
Связь я вырубила сама. Ему опять удалось довести меня до бешенства, сквозь которое пробивалось восхищение ловкостью этого парня. Несколькими глубокими вздохами успокоила дыхание. Дарошу не стоило видеть меня в таком состоянии. Чтобы не испугаться раньше времени и не сбежать. Несмотря на неоднозначное суждение об играющем тренере внутренней службы безопасности, Шторм одобрил его кандидатуру для дальнейшей работы.
Как бы я ни была на Славу зла, но его мнению доверяла. А оно было высоким.
Поправила покрывало, уже совсем иначе оценивая элегантную аскетичность обстановки.
Еще один намек?
Как бы ни хотелось, но спрашивать Дароша о его знакомстве с Лазовски я не собиралась.
Глава 7
– Увидимся за завтраком? – Дарош то ли держался за стену, то ли упирался в нее. Интерпретация не имела значения – он все равно прижимал меня к ней.
– Скорее, за обедом, – так же, как и он, борясь с заплетающимся языком, поправила я.
Если смотреть со стороны, мы оба были пьяны. Сильно пьяны… Очень сильно пьяны…
Практически пустая бутылка виски, которую он, не удержав, выронил рядом с моей каютой, служила тому довольно ярким подтверждением.
– А может… – В его взгляде была надежда на продолжение.
И как тут устоять…
Если верить отметке на полевом, Валев находился неподалеку от лифтового зала, за углом. Вряд ли пользовался жучками – уже научен горьким опытом, но это было и ни к чему. Разговаривали мы с Дарошом довольно громко.
– Может, – соблазнительно выдохнула я, – но не сейчас.
Скрылась я за дверью раньше, чем тот успел разочарованно вздохнуть. Сползла по стене, усмиряя душивший меня смех. Интересно, если бы я знала, чем все закончится, поднялась бы в баре из-за стола?
Качнула головой, отвечая на собственный вопрос. Скорее, приказала бы ребятам привязать меня к стулу, чтобы не дергалась.
Менять что-либо было уже поздно. Да и получилось все лучше, чем могла предположить. Не терзаться сомнениями насчет парней – дорогого стоило.
Заставив себя подняться и на ходу снимая платье, направилась в гигиенический. Спать, спать и спать! Все остальное ждало до утра. Слишком много новой информации, не трудно запутаться в нагромождении версий и предположений. Чтобы в голове возникло что-нибудь вразумительное, нужно было дать новостям утрястись и улечься. Да и устала так, что была готова рухнуть, не дойдя до кровати. Единственное, на что оказалась способна, проверить последние отчеты, но это уже на вбитых рефлексах.
Все было спокойно.
Проснулась я рано, но четыре часа сна сделали свое дело. К ощущению хорошо отдохнувшего тела, да еще и боевой настрой… Гремучая смесь!
Выползать из-под одеяла не стала, протянув руку к столику, перетянула планшет к себе. Подняв выше подушки и удобно устроившись, активировала четыре внешки. Жаль, больше не было, модель хоть и навороченная, но типовая.
На один вытащила данные о своих подопечных, на второй – парней из СБ. Сразу вспоминала о Шторме и зверела, на третий ушли сведения об Анне, ее дочери, Шаевском, Валанде, двух их последних операциях, в которых мне довелось участвовать. На четвертый закинула информацию о пассажирах. И полученную перед вылетом от Вано, и ту, которой снабдил меня Ромшез. Теперь ей уже точно можно было доверять.
Начала с маршалов. И проще, и легче настроиться.
Александр Кабарга… Об этом я уже знала столько, что оставалось удивляться, как он мне еще не снился. Из новенького, что удалось подтвердить буквально в последний момент, – интуитивщик. Ну, в этом я и не сомневалась. Подготовка достаточная, чтобы не пропустить внешние признаки проявления подобных способностей.
Уровень чуть ниже среднего, но мы с Истером сошлись во мнении, что полученная цифра – заслуга самого Александра, а не тех, кто его тестировал. Специалисты с нами согласились, но только вне официального протокола исследований. На бумажке – не подкопаешься, не дотянул совсем чуть-чуть.
Мне бы порадоваться – даже с такими показателями у Александра были все шансы стать весьма неплохим оперативником, но осадок в душе остался. Как обидно, что парень не понимал своей выгоды, теряя возможность совершенно иной карьеры.
В этом месте мысль соскользнула с наезженной колеи, и я полетела вслед за ней, словно, оступившись, сорвалась в пропасть.
Говорите, ничего подозрительного?! Похоже, ночная встряска пошла мне на пользу. Сколько раз спотыкаться на этом месте, сожалея вместо самого Александра, и в упор не замечать очевидного: его уже проверяли! И, возможно, не единожды. Иначе он просто не сумел бы выдать столь идеальный для нас всех результат. И догадку вроде как, подтвердил, но не дал заинтересоваться собой спецуре.
Тонкая штучка, на которую стоило обратить пристальное внимание. Как кандидат на Штормовские глаза и уши он вполне подходил.
Виешу Шуте. По документам на два года старше Александра, уже двадцать шесть. Родители – земляне. Ни капли инопланетной крови на протяжении четырех поколений. В семье еще трое, две сестры и брат. Все – старшие. Закрытая школа для мальчиков с военным уклоном. Отдали его туда в три года, закончил в шестнадцать.
Фундаменталисты. Кастовость, жесткое и раннее воспитание.
Сталкиваться раньше не приходилось, только слышала, но и этого оказалось достаточно, чтобы понять, почему я не замечала, что бы Шуте улыбался. Проявление эмоций – признак слабости.
Если удержится у нас, с этим придется что-то делать.
Вздохнув – хотела я того или нет, но уже примеряла на себя будущую должность, продолжила просматривать дело Виешу.
Блестящее поступление в военное училище, в восемнадцать, вопреки желанию семьи, ушел в академию розыска. Полтора года службы и рапорт о переводе к нам. Переподготовка… Живет отдельно, с семьей контакты не поддерживает.
Сделала себе пометку: момент, требующий уточнения. С одной стороны, явный конфликт с родными, с другой… правила и нормы, привитые с детства. Могло стать проблемой в самый неподходящий момент.
Остальное я видела своими глазами. Трезвый аналитик, умеющий видеть, слышать, замечать, делать выводы. По отчетам, которые я получала четыре раза в сутки – на лайнере действовала земная продолжительность дня, это все было хорошо заметно. Обстоятельно, но без ненужных подробностей. Суховато, но достаточно образно, чтобы представить картинку.
При всей своей идеальности и правильности, на роль человека Славы он не подходил. Недоставало авантюризма.
Передвинув его имя в отдельный столбец, перешла к Эмилии.
Да… девочке во время подготовки досталось едва ли не больше всех, но иначе было нельзя. К женщинам подход особый. Выдержит – не выдержит. Слишком много грязи вокруг, слишком вероятны ситуации, когда рассчитывать придется только на себя.
Николя тогда баловался с детками еще почти полчаса. Несмотря на полученные результаты, останавливать я его не стала.
Причин было две. Во-первых, еще не пройденный моими подопечными порог их устойчивости и не возникшее у них же желание доказать СБ, что не они самые крутые. Ну и, во-вторых, хотелось просто посидеть с Ромшезом и спокойно поболтать.