Пытки и наказания, стр. 12

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Перед лицом удручающих свидетельств непрекращающегося применения пыток во всем мире и учитывая тот факт, что мотивы и методы палачей не претерпели существенных изменений за прошедшие столетия, чрезвычайно сложно смотреть в будущее с оптимизмом, поскольку очевидно, что без сдерживающего влияния таких международных организаций, как «Международная Амнистия» и ООН, ситуация с применением пыток могла бы быть гораздо хуже.

Из содержания этой книги читателю станет ясно, что наряду со ссылками на применение пыток в современном мире, эта работа трактует предмет в историческом и социальном планах, поскольку только имея представление об ужасных последствиях религиозных гонений в Европе прошедших веков, мы можем лучше понять корни религиозной нетерпимости в современном мире, в котором фанатики-фундаменталисты как христианского, так и исламского вероисповеданий, продолжают разжигать огонь ненависти. Мы непременно должны осознать тот факт, что войны открывают путь узаконенному насилию и что проявления такового прекратятся с наступлением всеобщего мира. Хочется верить в то, что применение насилия постепенно перестанет быть неизбежной функцией государства по мере роста международного взаимопонимания, терпимости и укрепления демократии во всем мире. В конце концов, мы должны осознать, что национальные законы, дающие государству право отнимать жизнь у своих граждан, являются крайне несовершенными орудиями правосудия, а институт смертной казни — варварским отголоском прошлых веков, который мы не вправе больше терпеть.

Взяв на себя смелость нарисовать картину человеческой жестокости, я вовсе не ставил себе целью вселить в души читателей страх и отчаяние, скорее всего, эта книга есть предостережение против успокоенности и благодушия. Плети, цепи, кандалы, костры инквизиции и топоры палачей все еще с нами, и нам потребуются бдительность и мужество, чтобы покончить с насилием и жестокостью на нашей планете.

А

АБОЛИЦИОНИСТСКОЕ [6] ДВИЖЕНИЕ В ВЕЛИКОБРИТАНИИ

Ранний период борьбы за отмену смертной казни начался в Италии с опубликования в 1764 г. книги Чезаре Беккариа «Эссе о преступлении и наказании». В ней Беккариа проводит мысль о том, что поскольку человек не является собственным творением, то никто кроме Господа не вправе отнять у него жизнь. Он делает, правда, две существенные оговорки: смертная казнь может быть разрешена лишь в том случае, если законное правительство рискует быть свергнуто в результате переворота или высшая мера наказания остается единственным действенным способом удержать народ от преступных помыслов и деяний. Впрочем, эти же два пункта являлись основой требований, выдвигавшихся и сторонниками сохранения смертной казни, как до, так и после Беккариа.

В Англии эти радикальные идеи нашли распространение стараниями Иеремии Бентама и сэра Самюэля Ромилли. Бентам [8] (1748–1832) воспользовался ими для подтверждения своих преждевременных, чисто политических теорий «вольнодумства», однако и он вынужден был признать, что смертная казнь производит на широкую публику гораздо более сильное и стойкое впечатление, чем какой бы то ни было другой вид наказания, и что она вполне оправдана в качестве возмездия за убийство. Правда, он оговорился, что как судьи, так и свидетели не застрахованы от ошибок, и коль скоро голова несправедливо осужденного слетела с плеч, никто не сможет восстановить ее на прежнем месте в случае, если обнаружится его невиновность. Кроме того, вместе с осужденным на эшафоте умирает надежда на его перевоспитание и возможность использования его производительного труда на благо общества.

Общественное движение за искоренение смертной казни, или по меньшей мере за отказ от масштабного ее применения, по-настоящему развернулось в 1808 г., когда сэр Самюэль Ромилли внес в парламенте предложение об исключении некоторых из более чем 200 преступлений, наказуемых смертной казнью, из принятых ранее законодательных актов (см. преступления, наказуемые смертной казнью). Дальнейшее сохранение в законодательстве пунктов, предусматривавших наказание смертной казнью за мелкие преступления, даже не принимая во внимание гуманитарный аспект проблемы, грозило затруднениями для эффективного отправления правосудия, поскольку было замечено, что люди, у которых украли, скажем, овцу, предпочитали не возбуждать судебного дела в тех случаях, когда оно могло кончиться для злодея смертью на эшафоте, и не делали это для того, чтобы не отягощать лишний раз свою совесть. Присяжные заседатели избегали выносить смертные приговоры по той же причине, а судьи и соответствующие должностные лица все чаще и под любым предлогом затягивали приведение таковых в исполнение. Некоторые закоренелые каторжники даже откровенничали во всеуслышанье, что предпочли бы, чтобы их приговорили к смерти, чем горбатиться на благо отторгшего их общества.

Это сокращение драконовского списка преступлений, наказуемых смертной казнью, стало чрезвычайно популярным в среде сторонников ее отмены, а некоторые общества и отдельные просвещенные люди уже заговорили о полном искоренении смертной казни, в любой форме и за любые преступления.

Среди них особенно заметной фигурой являлся Вильям Аллен, химик, член Королевского Научного Общества и член Общества Карла Линнея. Его врожденное чувство справедливости подкрепляло квакерское вероисповедание и уже в 1809 г. он основал общество, призванное содействовать реформе исправительной системы в королевстве. Носило оно несколько громоздкое название — «Общество за распространение знания о наказании смертью и за улучшение исправительной системы». Ему помогали: его собрат по квакерской вере Питер Бедфорд и друг Бентама и Ромилли Бэзил Монтегю. Интересным побочным результатом их совместной деятельности явилась публикация в 1809 г. книги Монтегю «Суждения некоторых авторов по вопросу о наказании смертью», представлявшей собой антологию прошлых и современных Монтегю мнений по этому вопросу.

Новое, более солидное общество было основано в 1828 г. и названо «Обществом за распространение информации по вопросу о высшей мере наказания». Вильям Аллен стал председателем лондонского отделения, а кроме прочих в него вошли такие заметные фигуры, как реформатор тюрем сэр Томас Фауэлл Бакстон, немало способствовавший также отмене рабства в британских колониях, преподобный Дэниел Вильсон (впоследствии — епископ Калькутты) и лорд Саффилд. Общество содействовало делу отмены смертной казни публикацией памфлетов под общим названием «Наказание смертью», а также проявило себя в качестве влиятельной закулисной группы в парламенте.

В 1846 г. ему наследовало новое общество, именовавшееся «Обществом за отмену смертной казни», которое выгодно отличалось от предыдущего тем, что в него влилась молодая радикальная кровь в лице Томаса Беггса и еще одного квакера Альфреда Даймонда, ставшего его секретарем. Новое общество немедленно взялось давить на парламент и правительство, в частности на министра внутренних дел. В 1865 г. Даймонд опубликовал очень важную книгу, оказавшую большое влияние на весь аболиционистский процесс. Это был сборник эпизодов, носивший название «Суд над законом или личные воспоминания о наказании смертью и противниках такового» [9]. Даймонд вспоминает, как они допекали министра внутренних дел:

«Лондонская депутация охотилась на него, как на оленя. Они вели наблюдения за служебным входом в министерство подобно таможенникам, выслеживающим контрабандистов; они гнали его с криками «лови, держи» по парламентской улице, если он выбегал из министерства, а когда он, уже уверовав в спасение, проскальзывал в здание парламента через дверь для членов такового, в вестибюле его перехватывали и крутили пуговки его пиджака поджидавшие его там другие члены депутации.