Предназначение (СИ), стр. 37
Смур крякнул и помрачнел.
-Это может плохо кончиться.
Ожег Радогора грозным взглядом и рявкнул.
-Все на берег! Другой дорогой.
С этим парнем скоро лежа спать научишься. Не успеешь одно расхлебать, ан он уже новое на ладошке выкладывает. И сколько у него их еще за душой? Хлебать, не перехлебать. Только ложку подставляй. А ну как изловили там Охлябю? Может, и правда лучше его отпустить с Ратимиром? Не парень – тридцать три несчастья. И все из одного места. Не самог лучшего.
Но волнения его были преждевременны. Не пробежали и двух сотен шагов, как из проулка на них выбежал бэр. А следом за ним, отстав на десяток – другой шагов, Охлябя, Неждан и Гребенка. И только, когда подбежали ближе, увидели, что на спине Ягодка что-то несет. Грязное и бесформенное. И все в лохмотьях. А через лохмотья проглядывает тело. Женское. И даже не женское. Девушка, совсем подросток. Тонкая, как хворостинка. На лице и теле следы побоев.
-Как прошло? – Торопливо спросил Радогор, окидывая парней беглым, острым взглядом.
-Как ты и сказал. – Хохотнул Охлябя. – Твой мохнатый приятель умеет убеждать. Но только, Радогор, ее лучше побыстрее спрятать. Зверь твой приметный, по нему догадаются, где искать.
Смур бросил взгляд на девчушку. Юное, довольно миленькое личико. В конопушках – веснянках. Таких полно и у них в городе. И стоило из – за нее было рисковать жизнью воев? Ребята молодые, горячие. Только и ждут, чтобы храбрость показать. Да и жизнью бэра тоже. Копье в умелых руках остановит и самого лютого зверя.
-Может и так, сударь воевода. – Услышал он приглушенный голос Радогора. И с удивлением посмотрел на него. Но тот в ответ уже привычно пожал плечами и виновато улыбнулся. – И вернее всего, ты прав. Но я видел, что не мог не сделать этого и послал Охлябю. И, кроме того, сударь… могу ошибиться я, но вран не ошибся еще не разу.
И улыбнулся, по юношески широко и открыто. И успокаивающе.
-Честь города не пострадает. И если мой вран решил показать мне это, думаю, у него были на то причины. А уж если совсем прижмет, город не может отвечать за безобразия лесного зверя.
Хлопнул бэра ладонью по холке.
-Беги, Ягодка к воинской избе. А ты, друг Охлябя, добудь для полонянки мужское платье. Только поторопись.
Охлябя мотнул головой, по прежнему широко улыбаясь. Приключение явно пришлось ему по душе. Как впрочем и всем остальным.
-Беги заулками. Там меньше глаз. И не в воинскую избу, а в караульную. И пускать туда никого не сметь. Голову отверну, шкуру сдеру и на ворота повешу. – Посоветовал Смур, не забыв заодно и пригрозить для убедительности.
-Я тоже пойду, воевода. Девица в беспамятстве… Ратимир?
-Нет. Радогор. Сегодня без меня у тебя забот хватит. Я на берег, с воеводой. Если только позже?
Глава 8
Ратимир появился в воинской избе, надеясь найти Радогора там, уже затемно. Один из воев, которому надо было заступать на дежурство в самую поганую стражу, не зря прозванную собачьей, поднял голову и, что – то невразумительно пробормотав, так же неопределенно махнул рукой на двери.
Ратимир вышагнул за порог и нос к носу столкнулся со Смуром, который поднял на него вопросительный взгляд
-Там… - Ответил он на немой вопрос воеводы и указал кивком головы на караульную избу.
Смур кивнул головой и запустил руку в бороду.
-Какого лешего ему надо лезть в это дело?
-Полонянку освободить из неволи, святое дело. Ей детей рожать. А детьми наш язык множится. И сделано с головой. Зверь дикий унес, а со зверя какой спрос?
Ответить на это было не чем. Все так. Но все же, пересемы воеводу донимают.
И Ратимир добавил.
-Воин – волхв. У него свой путь и только он знает, а может и не знает, куда идет и что делает. Боги ведут их.
И с этим не поспоришь.
У караульни, показывая служебное рвение, караульный закрыл им дорогу копьем и строго спросил.
-Кого еще носит в такое время?
Воевода ругнулся в сердцах. Слишком много свалилось на его бедную голову в один день. И еще этот…
-Или глаза заспал?
-Заспал, не заспал, а спросить должен. Радогор так распорядился.
Воевода вовсе опешил, настолько неожиданным показался ему ответ. И снова выругался, длинно и вычурно.
-Ты видал такое, друг Ратимир? Воевода им уже не указ. Им теперь Радогор за воеводу.
Караульный смутился.
-Прости, сударь воевода, если обидел. Дело тайное. Радогор даже своего бэра от греха подальше в лес отправил. А его птица, как на шатер забралась, так и сидит там и по сторонам глядит. Он же сам над девкой той, полонянкой волхвует.
Гнев воеводы понемногу улегся.
-Ин ладно. Гляди дальше. И смотри у меня, построже спрашивай, чтобы глаз какой подлый не углядел.
Широко, по – хозяйски распахнул двери в караульню, наклонил голову и зашагнул в низкий проем. В караульне густой полумрак затаился в углах. Свет только в центре, над столом, от фитиля, что чуть теплится в масляной плошке.
-Двери притворите. Сквозит. – Услышали они озабоченный голос Радогора. А затем на свет выступил и он сам. – Спит. Пришла в себя, водицы с кислой ягодой, Неждан принес, испила, а теперь спит. Настрадалась, скажу я вам, судари мои.-Ратимир, понимающе, закивал головой.
-Как и меня, иглами колол?
-Девицу – то? Как можно на девичью наготу глядеть? – Возмутился Радогор и густо покраснел.
Воевода в такие мелочи лезть не собирался. Волхв, он на то и есть волхв, чтобы человека, пусть это даже девица, ставить. Его другое волновало.
-Распросить успел кто она и откуда? – Спросил он. – уж если грешить, так хоть знать за что.
-Княжна Владислава. Князя Верхних земель дочь. С объездом шли, а на них врасплох напали. Князь же с малой дружиной шел. Да и не дружина, а так с десяток воев, больше для почета нежели безопасности ради. Кто же в своей земле сторожиться будет? Вот и посекли их. А княжу полонили. Польстились на девку.
Воевода крякнул, цапнул рукой бороду, и встретил предупреждающий взгляд Радогора. Закрыл рот ладонью и плюхнулся на лавку.
-Ну и удачлив ты, Радогор! – Смур и не пытался скрыть свое удивление. – Вовремя угадал. И бэра с Охлябей вовремя отправил на их лодию. За дочь Верховского князя и впрямь стоило рискнуть. Долго ли спать будет?
-Думаю, раньше утренней зари не проснется.
Ратимир, да и Радогор тоже, догадались, что воевода за всем этим разглядел очевидную выгоду.
-В мужское платье обряди. Или так в лохмотьях своих и спит? Княжна, что ни говори…
-Переодел. Неждан из дома свою рубаху и портки принес. – Ответил Радогор. И добавил извиняющее. – Я воев из избы выгнал и заходить не велел. Лето. Ночи теплые. Перетерпят.
-Плачет? Или как?
-Сухие глаза. Все слезы выплакала. – Тихим, изменившимся до неузнаваемости, голосом ответил Радогор. – Зря я им волю дал! И Гольма, Секиру эту поганую надо было псам бросить… чтобы кости его растащили по лесам и оврагам.
И воевода заметил, как потемнел Радогор лицом.
-Ты воин. – Так же тихо напомнил ему Ратимир.
-Зато они тати! – Радогор неуступчиво поджал губы, а его глаза сверкнули ненавистью. – Пойдемте, господа мои, чтобы сон ее не тревожить.
И подхватив их под локти, увлек за порог.
-И то верно. – Соласился Смур. – После сна и глаза по иному на божий свет глядят. А завтра, крадучись, на мое подворье ее приведешь. Там и уход иной будет, и забота иная. Женка моя, и девки за ней доглядят и досмотрят.
Ратимир, незаметно посмотрел На Радогора и увидел, как тот сразу помрачнел.
-Торопишься, друг мой Смур. Ей не девки сейчас надобны. Волхв! У него одна рука всех твоих девок стоит. Еще и другая есть. По себе знаю. – Помолчал недолго, словно собираясь с мыслями. И покачал головой. – А не приведи бог, дознаются? Воинская добыча. Хоть и подлая, а как не посмотри, воинская добыча. Пусть даже княжна, а все равно добыча.
Лицо Радогора посветлело.