Вампир в Атлантиде (ЛП), стр. 35
«Серай из Атлантиды, это Райзен Микенский. Я прошу позволить мне связаться с вами таким образом».
Ответ на это формальное обращение бессознательно возник в ее мозгу прежде, чем атлантийка успела о чем-либо подумать.
«Принимаю и приветствую, Райзен Микенский. Какие новости в мире?»
«Прошлой ночью мы забрали из банка то, что должны были. Мелоди, э, смертная женщина Мелоди попросила меня сегодня вечером встретиться с ней и остальными, а затем я свободен и смогу присоединиться к вам и помочь в выполнении вашей миссии».
Серай услышала легкую заминку в его голосе при упоминании Мелоди, но спрашивать о причине этого было бы невежливо.
«Итак, вы справились?»
«Да. Теперь нам осталось лишь… Подожди. Здесь кто-то есть».
Ментальная связь между ними прервалась, затем возобновилась, полная гнева Райзена.
«Нас выследили. Они снаружи. Мелоди… они стреляли в Мелоди. Я должен идти. Свяжусь с вами, как только смогу».
Серай ахнула, и Дэниел мгновенно оказался рядом, поддерживая ее за плечи.
— Ты в порядке? Что случилось? Ты выглядела так, словно впала в транс.
Она рассеянно кивнула, но не смогла сосредоточиться на его словах.
«Райзен, надеюсь, Мелоди не сильно пострадала. Береги себя. Свяжись со мной, как только сможешь. Да пребудут с тобой мои молитвы и наилучшие пожелания».
«А мои — с вами, Серай. Передайте этому вампиру, что если он обидит вас, то ответит передо мной».
Связь прервалась, и принцесса расслабилась. Райзену есть чем сейчас заняться. Серай вознесла Посейдону горячую молитву, чтобы Мелоди поскорее поправилась, и они с атлантийцем оказались в безопасности… а затем осознала, что Дэниел ее трясет.
— Серай? Серай! Ответь мне, — звал он.
— Со мной все в порядке. Можешь меня больше не трясти.
Он мгновенно отпустил ее, отступил на шаг и провел рукой по волосам.
— Что это было? Ты словно отключилась. Это что-то вроде телепатии?
— Да. Это был Райзен.
В глазах Дэниела промелькнула какая-то вспышка, но он просто кивнул, ожидая продолжения.
— В банке все прошло успешно. Они получили то, что хотели, но пока мы говорили, Райзен сообщил, что на них напали. В Мелоди стреляли.
— Как она?
— Не знаю. Он не понял. Думаю, он собирался ей помочь и увести оттуда. Сказал, что свяжется с нами, когда сможет.
Она не стала упоминать об угрозе Райзена, полагая, что Дэниел не расстроится из-за того, о чем не узнает.
Серай взглянула в сторону выхода из пещеры; снаружи уже совсем стемнело.
— Пора идти. Я чувствую «Император». Он зовет меня, и очень сильно.
— Мы одни, — сказал Дэниел.
Серай протянула руки к небу и вызвала силу «Императора», но на этот раз на своих условиях. Энергия камня понеслась по воздуху к принцессе, отдаваясь в ее костях.
— Только от нас зависит, справимся ли мы с заданием или потерпим поражение. Почему-то я совершенно в этом уверена.
Дэниел поднял рюкзак и снова закинул его на плечи.
— Тогда нам действительно пора в путь. Давай найдем этот камень прежде, чем с ним вновь начнут играть.
Но было уже слишком поздно. Ведьма снова направила магию сквозь «Император», и Серай закричала. Ее голова почти раскалывалась от боли, вызванной силой неумело управляемого камня.
Восстановив дыхание, принцесса стиснула зубы и направилась к выходу из пещеры.
— Сейчас же. Мы должны сейчас же найти эту проклятую богиней ведьму.
Глава 19
Древнее заброшенное сооружение индейцев Синагуа в глубине заповедных Красных скал
— Я не знаю, как это сделать!
Айви понимала, что кричать на человека с оружием, скорее всего, плохая идея, но кровь из носа стекала по ее губе и щеке, а череп, судя по ощущениям, просто раскалывался. Для чего бы ни был предназначен этот аметист, поиск сокровищ под управлением похищенной ведьмы не входил в его задачи.
Определенно нет.
Эта попытка оказалась хуже предыдущих, намного хуже. На этот раз Айви полагала, что установила контакт с другой женщиной. Возможно, ведьмой, или по крайней мере обладающей определенной магией, созвучной камню. И той женщине тоже было больно. У Айви возникло неприятное чувство, что она тому виной. Ведьма слегка вздрогнула, когда на смену одной тревожной мысли пришла другая: ей все еще не сказали, что случилось с Аретой. Айви не купилась на сказку, будто ученица внезапно решила провести отпуск в Мексике. Конечно, девушка была достаточно взбалмошной, чтобы устроить подобное, но что-то в этой истории и человеке, ее рассказавшем, отдавало фальшью.
Тот же самый человек сейчас направлял оружие на кровоточащую голову ведьмы.
Яростно перерыв содержимое рюкзака, Йен выудил оттуда чистую бандану и протянул матери.
— Мам, возьми, вытри ею нос. Ты должна прекратить, это слишком вредно для тебя, — попросил он.
Айви отдала бы все и сделала что угодно, лишь бы уберечь сына от боли и страха, так явно отразившихся на его загорелом лице. Ярко-синие глаза мальчика, в точности напоминавшие отцовские, слегка поблескивали, но ее гордый сын сдерживал слезы. Он старался быть сильным для нее.
Мать беспокоилась, что Смитсон может застрелить Йена с той же быстротой и бессердечием, с какими прихлопнул бы комара. Банкир обладал маслянистой огненно-оранжевой аурой, которая извивалась и качалась вокруг него, подобно одуревшей от солнца гремучей змее. И опасность представлял не меньшую.
Что возвращало ведьму к мысли об оружии.
Странно, но, несмотря на наступление ночи с ее характерной пустынной внезапностью, вампир, которого Айви считала главным, не появился. Смитсон притащил ее в это новое место днем после едва ли пятичасового сна. По пути из другой пещеры банкир заставил их поесть отвратительной вяленой говядины и дал немного воды. Айви почувствовала усиливавшуюся от обезвоживания головную боль еще до того, как он привел ее в это сооружение и заставил использовать аметист. Вампира с ними не было. Это заставило ведьму задуматься, не развалился ли их преступный союз, а если так, то как можно использовать это знание себе на пользу.
Айви обняла Йена и вытерла нос протянутой им тряпкой, а затем взглянула на Смитсона, пытаясь скрыть свой страх перед оружием, направленным ей в голову.
— Где вампир?
Смитсон немного отвел взгляд — классический признак человека, собравшегося солгать, — и Айви удивилась, почему так называемый гений преступности оказался столь плохим лжецом. Особенно, если учесть, что он еще и банкир. Подонок.
— Он больше не нужен. Теперь я главный. У тебя есть пять минут на отдых, а затем я хочу, чтобы ты попыталась снова.
Смитсон знаком велел одному из своих громил дать ей еще бутылку.
Айви отвернула крышку и протянула воду Йену, который сделал глоток и вернул бутылку матери. Та допила содержимое одним большим глотком, яростно обдумывая происходящее. Если банкир убил Николаса, она вряд ли выберется из передряги живой. Вампир, по крайней мере, возражал против причинения вреда Йену.
Если этот червяк обидит ее мальчика, то умрет в мучительной агонии. Ведьма была уверена, что сберегла достаточно магии, несмотря на боль, приносимую камнем, и этого волшебства хватит, чтобы попытаться сбежать, пусть и без шансов на успех.
Не «попытаться», а сбежать. И все получится.
— Все. Хватит бездельничать, — сказал Смитсон, опуская оружие. — Ты ведь и без демонстрации прекрасно понимаешь, что я пущу в ход ружье. Но не стану трогать тебя, потому что ты слишком ценна для меня, по крайней мере сейчас.
Он улыбнулся и взглянул на Йена.
— Я слышал, что выстрел в коленную чашечку вызывает сильную боль. И может навсегда остановить рост мальчика. Что ты об этом думаешь, мисс Ведьма?
Красная пелена гнева затмила сознание Айви. Ей пришлось прикусить губу, чтобы не выпалить заклинание, которое изуродует ублюдка. Вокруг было слишком много головорезов, которым приказано уничтожить ее, если она попытается что-то предпринять. Айви не успеет убрать всех, прежде чем они причинят вред Йену, и Смитсон это знает.