Катя и Крокодил (илл. Калаушина Б.М.), стр. 5
«Дьявольские трели» — очень трудная пьеса. А сейчас папа как раз подходил к самому трудному месту во всей пьесе.
И как всегда, у него начали съезжать очки, которые держались на одной оглобле.
Эти очки да еще двери, которые вечно скрипели, ужасно раздражали папу и мешали ему жить. Каждое утро, уходя на репетицию, папа решал немедленно снести очки в починку и купить машинного масла для двери. А каждый вечер, вернувшись домой, он вспоминал, что забыл и то и другое.
Поправив очки, папа перешел к флажолетто. Это были самые нежные ноты на самом верху самой тоненькой струны — квинты. Чтобы сыграть флажолетто, папа забрался пальцами к самой подставке, и тогда раздались тихие звуки, похожие на писк.
Бабушкин белый кот, дремавший на шкафу в коридоре, поднял уши. Он никогда не мог равнодушно слышать флажолетто, потому что принимал его за мышиный писк.
Это был очень честолюбивый кот. Хотя в квартире мышей не было и он их отродясь не видал, он всю жизнь мечтал поймать мышь. Поэтому каждый раз, когда бабушка натирала редьку, Катя стирала резинкой ошибку в тетради, а папа добирался до флажолетто, — кот мчался в погоню за мышью.
И на этот раз, услышав подозрительный писк, кот спрыгнул со шкафа и начал красться к папиной двери, нервно играя хвостом.
Папа услышал отвратительный скрип двери. Он вздрогнул.
Хищно поводя усами, кот просунулся в комнату.
— Брысь! — крикнул папа и замахнулся смычком.
Кот не спеша вышел из комнаты.
Папа заиграл снова.
Кот, услыхав это, повернул обратно. Опять заскрипела дверь.
Папа сердито повернулся, и очки упали на пол. Он увидал вместо кота расплывчатое белое пятно.
— Ах, так! — сказал папа. Схватил кота за шиворот и вышвырнул в коридор.
Потом папа закрыл дверь, которая сейчас же приоткрылась опять, и фыркнул от ярости.
Оскорбленный кот что-то прошипел и забрался под шкаф, где лежала кукла без головы и два кубика. Он сидел там, колотя хвостом от негодования.
Папа искал очки, проклиная этот несчастный дом, полный наглых котов и скрипучих дверей, в котором человек не имеет ни минуты покоя. При этом он нечаянно поддал ногой очки, и они отлетели куда-то в угол. Теперь не было никакой надежды их найти.
Окончательно рассердившись, папа махнул рукой и стал играть без очков, водя носом по нотам.
По коридору мимо кота проскакал белый кролик. Увидав его, кот зашипел, но на всякий случай забился поглубже под шкаф. Ничего подобного до сих пор в доме не было!
Кролик поднял уши, пожевал губами и не торопясь запрыгал к папиной комнате.
Уже минут пять папе никто не мешал, и он начал успокаиваться. И вдруг снова раздался невыносимый скрип!
Вне себя папа обернулся. Конечно, он опять увидал знакомое расплывчатое белое пятно!
— Убью! — прошипел папа и бросился ловить кота.
Но кролик скрылся под диваном.
7
Катина бабушка купила все, что нужно, и возвращалась с базара.
Поднимаясь к себе на третий этаж, бабушка услышала, как открылась дверь у них на площадке.
Она заторопилась и крикнула снизу:
— Не закрывайте!
Но оказалось, что вышла из своей квартиры соседка. Она несла таз, полный мокрого белья.
— Здравствуйте, Надежда Петровна! — приветливо сказала бабушка. — А я-то думала, это наши…
— Ваш кот нюхал мое молоко! — сообщила Надежда Петровна, поджав губы. — Сколько раз я просила вас не пускать его бегать по карнизу!
— Извините, — сказала бабушка.
— Интересно, почему это все коты со всего двора лезут именно в мое окошко? — раскричалась Надежда Петровна, поднимаясь на чердак. — А кто не умеет воспитывать котов, пусть не держит!
— Ладно уж, иди себе… — пробормотала бабушка.
Дверь соседкиной квартиры осталась приоткрытой.
Бабушка поставила тяжелую корзинку, начала доставать ключ и, вдруг нечаянно толкнув корзинку, опрокинула ее набок. Луковицы, подпрыгивая, поскакали вниз по ступенькам.
— Ах, я ворона! — спохватилась бабушка и спустилась собирать лук.
Тогда распахнулась дверь квартиры Пастушковых. Из нее вылетел белый кролик и, описав дугу, плюхнулся прямо в бабушкину корзинку.
Дверь захлопнулась. Загремели ключи, цепочки, задвижки. Послышались папины удаляющиеся шаги, и стало тихо.
Кролик не огорчился переменой судьбы. Побарахтавшись в корзинке, он выбрал себе морковку и начал грызть.
Собрав луковицы, бабушка поднялась по лестнице… и вдруг увидела в своей корзинке кролика!
— Вот тебе здравствуйте! — сказала она и задумалась: «Откуда он мог взяться?» Так и не решив этого вопроса, бабушка присела перед корзинкой Она смотрела, как кролик уплетает ее морковку, и умилялась.
— Ах ты, голубчик мой! — шептала она. — Ах ты, красавец!
Тут она увидела открытую дверь Надежды Петровны и все поняла. Она покачала головой:
— Других учит, а сама-то что делает!.. Ну, поел, погулял? — спросила она кролика. — Иди, милый, домой, а то пропадешь.
Она тихонько протолкнула кролика в соседскую квартиру и бросила ему вслед капусту и репку. Потом заботливо прикрыла дверь, чтобы кролик не выбежал, и заглянула в корзинку. Суп варить было не из чего.
— Ничего, опять куплю, — сказала она и, взяв корзинку, спустилась по лестнице. Так исчез ангорский кролик.
8
Катя очень спешила домой. Надо было кормить кроликов. Но Лилька сказала, что без Шуры она не сделает ни одного шагу. Кролики не умрут, а Шура обидится насмерть. И так подруги не поступают. И пусть она провалится на этом месте, если Шура сейчас не сидит на бульваре и не читает «Всадника без головы».
Девочки вихрем понеслись на бульвар. Мальчик с макаронами молча несся сзади, жуя на ходу третью баранку.
Шура действительно сидела на скамейке между молоденькой нянькой и спящим старичком и читала им вслух «Всадника без головы» Майн Рида.
— «Черт бы вас побрал! — воскликнул охотник. — Еще шесть секунд, и я стреляю! Если вы просто чучело, то это вам не повредит. А если вы дьявол, то это, должно быть, тоже не причинит вам вреда. Но если вы человек, играющий роль мертвеца, то вы заслуживаете пули. Вы не хотите? Ладно! Я стреляю. Раз, два, три, четыре, пять, шесть!
Вслед за этим раздался выстрел…» И тут на дорожке появились Катя, Таня и Лиля.
— А что я вам говорила?.. — торжествовала Лилька. — Шура, слушай, что я скажу… Ты сейчас умрешь!
Но Шура не умерла. Зато чуть не умерла ее соседка — нянька с грудным младенцем на руках.
Пока девочки наперебой рассказывали о крокодиле и скворце, она ахала и в волнении подбрасывала младенца все выше и выше. Так что, если бы рассказ продолжался еще немного, бедный младенец очутился бы на дереве.
— Не врешь? — спросила нянька. — А ну, пошли!
И, поймав на лету младенца, соскочила со скамейки.
Все побежали — ведь уже было время кормить кроликов.
9
Выкинув кролика из квартиры на лестницу, папа вернулся в комнату и удовлетворенно потер руки. Наконец-то он избавился от этого отвратительного кота! Больше никто не помешает ему доиграть «Дьявольские трели».
— Посмотрим, как ты теперь влезешь! — злорадно пробормотал папа и поднял скрипку к подбородку.
Он полузакрыл глаза и взял первую ноту… Вторую он взять не успел — раздался отчаянный скрип двери.