Дерзкая овечка, или Как охмурить своего босса, стр. 56

– Ну да, конечно… – Вся уверенность и спесь слетели с Мироновой. – Ты, безусловно, прав … Кто я такая, чтобы меня жалеть? Неплохо вышло все, да? Ты весь в белом, а я в дерьме. При том, что именно ты – основной выгодоприобретатель в этой истории. Только подумай, что было бы, доведи этот ублюдочный Свиридов дело до конца! Лишь благодаря мне ты там, где ты есть, а не на нарах. Неужели не понимаешь?

– Ир, – ни один мускул не дрогнул на лице Петрова, – я тебе все могу простить, но не то, что ты пыталась убить Лерку. Ты же знаешь… – Сергей запнулся, и мне осталось только гадать, что именно он хотел сказать. Но даже этой незаконченной фразы оказалось достаточно, чтобы заставить мое сердце биться в груди пойманной в силки птицей.

– Ну и дурак же ты! – злобно воскликнула Ираида. – Она ж погубить тебя хотела! Знаешь, как Голубев связал ее со Свиридовым? Он проследил за этой… – женщина запнулась, не сумев подобрать для меня подходящего эпитета, – …до кладбища, где она со своим возлюбленным беседы беседовала. Димка разговор при помощи специальной аппаратуры подслушал и все понял. Потому на тебя и подумал, что она тебя во всем обвиняла. Кстати. – Женщина повернулась ко мне. В ее обращенном в мою сторону взгляде читалась насмешка. – Зря ты думаешь, будто твой возлюбленный спас тебя. О тебе и не думал заботиться, все о пощаде молил. Выдал твой адрес сразу же. То, что ты жива до сих пор, – это моя заслуга. Хотя, конечно, теперь-то я понимаю, какую оплошность допустила: надо было тебя сразу прикончить. Еще тогда, четырнадцать лет назад!

Я равнодушно пожала плечами – в чем, в чем, а в логике этим рассуждениям не откажешь…

Позднее, когда все разошлись: кто по камерам, а кто и просто по домам, – мы остались с Сергеем одни. Сидели по разные стороны огромного стола и молча смотрели друг другу в глаза.

Никто не мог нарушить молчание первым, и хотя я понимала, что это моя обязанность, открыть рот и вымолвить хоть слово была не в силах.

Наконец, когда тишина окончательно меня раздавила, я, набравшись храбрости, воскликнула с жаром:

– Я тебя люблю! Я не хотела этого! Не планировала! Не думала и не гадала. Более того! Это произошло помимо моей воли. Ничего не говори! Ничего не отвечай! Мои слова тебя ни к чему не обязывают, я просто хочу, чтобы ты это знал и не чувствовал себя обманутым и использованным. Хотя… – я горько усмехнулась, – все равно ведь будешь. Но знаешь, еще до того, как я узнала правду про Ираиду, я уже тогда была уверена в том, что ты не убийца. Вот просто знала это, и все! Прости, что не открылась тогда же – хотела довести расследование до конца. Сама!

Я помолчала – речь давалась мне с трудом, но я должна была ее закончить.

– Если то, что между нами было, не просто так… – не скрывая надежды, проговорила я, – если есть хоть малейший шанс на то… на то… – слова казались столь фантастичными, что мозг отказывался их воспроизводить, – на то, что мы можем быть вместе… Просто подумай!

Я поднялась и направилась к выходу. Сергей по-прежнему хранил гробовое молчание. Уже у самой двери я обернулась к нему и сказала:

– Ровно через месяц, семнадцатого числа, мои друзья устраивают обряд венчания в церкви Серафима Саровского. Если ты все же решишь, что нам стоит хотя бы попытаться, приходи! Я буду ждать! Если нет – я исчезну из твоей жизни навсегда.

Глава тридцать девятая

Повод для праздника есть всегда. Наши дни

– Лер, я точно в этом наряде не буду «белой овцой»? – в десятый раз спросила меня Ольга, вертясь перед зеркалом, оценивающим взглядом окидывая свою фигуру.

– Тогда уж кремовой, – просунул голову в дверной проем Володька и тут же получил от супруги расческой по лбу.

– Эй, больно же, – проворчал он, потирая ушибленное место.

– А ты не болтай что ни попадя. Лер, мне правда идет это платье?

– Оль, – я сложила руки у груди, с восхищением оглядывая подругу, – ты прекрасна! Модельер, конечно, большой умница, да и корректирующее белье сделало свое дело, сама понимаешь.

– Ах ты! – Девушка огляделась по сторонам в поисках предмета, который можно было бы бросить и в меня тоже.

– Спокойствие! Только спокойствие! – воскликнула я и на всякий случай вжала голову в плечи. – Оль, ты действительно выглядишь ослепительно!

– Мам! – Из соседней комнаты раздался капризный голос Полины. – Я в этом, – с нажимом на последнее слово произнесла она, – никуда не пойду.

Вслед за словами в комнату проникла та, которая их произнесла. Вернее, в дверном проеме показался огромный «свадебный торт». Уверена – за счастье обладать Полинкиным нарядом любая средневековая дама продала бы дьяволу душу. Не сомневаюсь – при его виде в неописуемый восторг пришла бы и воспитанница детского сада. Но вот незадача: Поля из этого возраста давно выросла, а машину времени, для того чтобы переместить ее на четыре века назад, еще не изобрели.

– Теть Лер, как хотите, – произнесла девчонка, – я, конечно, польщена оказанной мне честью, но в этом на людях ни за что не покажусь!

– Да-а-а, – пробормотала я, – что-то и впрямь свадебный организатор перестарался… Не переживай, Поля, я все улажу!

Схватив мобильный телефон, я быстро набрала номер Славика – праздничного менеджера, отвечающего, как он сам утверждал, за все на свете.

– Слав, – строгим голосом обратилась я к парню, – ты вообще хотя бы примерно представляешь, что может нравиться девицам тринадцати лет? Ты действительно считаешь, что каждая малолетка спать не может, так мечтает превратиться в гору бисквита с розочками? В общем, ноги в руки и сюда, быстро и оперативно! Берешь Полину и возишь ее по всем – слышишь меня?! – всем бутикам до тех пор, пока она не начнет биться в восторге при виде собственного платья. А не то уволю тебя, к чертовой бабушке! – Последнюю фразу произнесла таким строгим тоном, на какой только оказалась способна.

– Слушай, как ты думаешь, может, зря мы все это затеяли? – в десятый раз спросила меня подруга. – Ну что за блажь – повторное бракосочетание? У самой дочь на выданье, а я все туда же.

Я демонстративно закатила глаза к небу:

– Сколько можно, в конце концов? Во-первых, не просто бракосочетание, а венчание. А во-вторых, в жизни всегда есть место романтике. Вы просто почему-то об этом забыли. Свадьбе быть. И точка!

К церкви мы подкатили с шиком – на белом лимузине. Собственно, это был единственный экипаж свадебного кортежа. Никаких гостей: Ольга, Володька, их родители, дети и я. Помогая Ольге выгрузить пышный шлейф платья, я не смотрела назад, ведь, пока глаза не подняты, надежда еще сохраняется. И потому мне очень хотелось продлить этот сладостный миг ожидания! Но бесконечно поправлять юбки тоже невозможно, да и Ольга рвалась из моего плена, не понимая, отчего уложенные ровнехонько складочки так меня занимают. Наконец я решилась и, обернувшись, почувствовала, как сердце забилось где-то в горле: на пороге храма топтались Сергей с Костиком.

– Привет, – не очень уверенно произнес Петров.

– Привет, – выдавила я, пытаясь изобразить спокойствие.

– А мы вот на свадьбу…

– Да я уж поняла.

Ища поддержки, я растерянно озиралась по сторонам, но каждый из присутствующих был занят своим: Ольга с Володькой, как и положено молодоженам, с любовью взирали друг на друга, их родители занимались Степкой, а Костик с Полинкой с интересом, хоть и не без смущения, разглядывали друг друга. Хлопнув себя по лбу, я произнесла с деланным весельем в голосе:

– Полина, это Костя, Костя – это Полина!

Молодежь, не выдавившая из себя даже традиционное в таких случаях «очень приятно», ограничилась кивками.

– Ну что? Идем? – срывающимся от волнения голосом предложила я.

– Угу, – кивнул головой Петров и, быстро сбежав по ступенькам, взял меня под локоть, чтобы сопроводить к алтарю.

Глава сороковая

Финальная и очень счастливая

– Слушай, а ведь когда мы в последний раз у вас на даче-то собирались, твоей маме было столько же, сколько нам сейчас, – задумчиво проговорила я, глядя, как Катерина Ивановна секатором срезает розы. – И ведь какой старушкой она нам казалась! – продолжила я, качаясь на кресле-качалке и кормя грудью Ваньку.