Дерзкая овечка, или Как охмурить своего босса, стр. 43
Сейчас же передо мной стояла самая сложная задача. Вы когда-нибудь били человека по голове? Не в детстве лопаткой в песочнице, а уже во взрослом возрасте? Так, чтобы вырубить субъекта на пару минут, а то и часов?
Мне вот не доводилось. И хотя в кино все выглядело очень просто, в жизни меня одолевали вполне объяснимые сомнения на тему что делать, если субъект не потеряет сразу сознание, и как быть, если я не рассчитаю силу удара и отправлю его к праотцам на веки вечные?
Интересно, может, спросить у «Гугла»? «Гугл» мой, солнышко, скажи да всю правду доложи: как шарахнуть девушку по голове так, чтобы она лишилась чувств только на время, а не навсегда?
К счастью или на беду, но времени на размышления на этот счет у меня не осталось: робкий стук в дверь сообщил о прибытии горничной Светы – милой тихой девочки, в обязанности которой входила ежедневная уборка моей комнаты.
Приветливо улыбаясь потенциальной жертве, я, распахнув дверь, пригласила ее войти.
– Ой, – пробормотала девица и застыла на пороге, заметив храпящего Петрова, – может, лучше зайти позже?
Ну уж, нет, девонька, так не пойдет.
– Не бойся, – шепнула я ей. – Он крепко спит.
Но Света продолжала нерешительно топтаться на пороге. Вот ведь черт!
– Светлана… как вас по батюшке? – грозно произнесла я, решив пойти другим путем. – Вы пришли навести порядок в моей комнате? Вот и наводите, пожалуйста!
Вспыхнув, Светланка закивала, изображая японскую гейшу, и мелкими шагами, будто ноги ее спутывали невидимые нити, принялась сновать по комнате.
Я же сжимала в руке заранее припасенную вазу, так и эдак примеряя ее к затылку девушки, никак не решаясь сделать главное. Наконец, набрав полную грудь воздуха, как перед прыжком в воду, опустила тяжелый фарфор на голову ни в чем не повинной горничной. Та охнула, но сознания не потеряла, только, зашатавшись, рухнула на колени. Размахнувшись, я ударила еще раз. Теперь юное тело обмякло и рухнуло на пол.
Дальше я действовала как во сне. Не без труда раздела девицу, скрутила ей полотенцами руки и ноги и затолкала в рот кляп. В качестве последнего пришлось использовать собственный бюстгальтер – первое, что подвернулось мне под руку.
Теперь нужно втиснуться в Светину униформу. Эта задача оказалась даже сложнее предыдущей: девушка была стройнее меня как минимум на размер. Но такая «мелочь» не могла разрушить мои планы. Главное – не дышать и ступать как можно медленнее, иначе платье попросту расползется по швам.
Покинув комнату, мягкой поступью пантеры пошла я по коридору, толкая впереди себя тележку с моющими средствами и опустив голову как можно ниже. Теперь главное – не попасться на глаза охранникам: одно дело камеры, которые легко обмануть одеждой уборщицы, другое – визуальный контакт. С другой стороны, представители СБ, разумеется, осведомлены, что шеф в моей комнате, так что бдительность наверняка утратили. Поэтому незначительные изменения в фигуре и походке горничной их вряд ли насторожат.
Так оно и вышло: беспрепятственно достигла я хозяйственного блока, месторасположение которого выяснила заранее.
Теперь дело за малым: проникнуть в кузов машины с продуктами, которая, как мне удалось выяснить, приезжает именно сегодня, и покинуть незаметно пределы усадьбы. В кино это выглядело легко и просто, а в жизни пришлось попотеть. Благо в тот день звезды явно благоволили мне, так как спустя какой-то час я уже тряслась в фургоне автомобиля между ящиками с вином, колбасами и сырами. Путь транспортного средства, по всей видимости, лежал к дому следующего клиента, но я точно знала, что за машиной уже следует Вовка, вызванный мною заранее и посвященный в тонкости плана. Так что главное – оказаться подальше от Петрова, а там разберемся.
Глава тридцать пятая
Неожиданные гастроли. Наши дни
– Ну, Лерка, ну ты мегамозг! – Володька восхищенно присвистнул. – Это ж надо такое придумать! И как только такое в голову пришло?
– Случайно, – скромно потупив взор, пробормотала я, решив не вдаваться в подробности.
– Слушай, никогда не забуду выражения лица водителя, увидевшего тебя в кузове своей машины! – наверное, в стотысячный раз повторил Володька.
– Ты одежду привез? А то мне уже дышать невмоготу.
– Возьми пакет на заднем сиденье.
Перегнувшись через кресло, я достала сумку с джинсами и свитером. Мы остановились в придорожном леске, и я наконец-то надела свободный и удобный наряд.
– И куда теперь? К нам?
– С ума сошел? Нет конечно! Отвези меня в бабы-Глашину деревню. Если и там «пустой билет»… Придется констатировать безрезультатность расследования и закрывать дело. Тем более что после сегодняшних выкрутасов меня все равно уволят. Так что… Все ставки на село под названием… Как там, бишь, его?
– Удачное, – подсказал Володька.
– Во! Ставлю все на Удачное. Там нам непременно должно повезти! Вперед, друг мой, только вперед!
– Лер, – Володька замялся, – тут такое дело… Понимаешь, я ж и так со всеми нашими приключениями на работе, считай, не появляюсь. Шеф сказал: еще один залет, и он меня того самого… Ну, ты понимаешь. Я никак не могу тебя в деревню отвезти. Я сюда-то вырвался только на обеденный перерыв. Извини. – Володька виновато развел руками, на что автомобиль тут же откликнулся резким рывком в сторону.
– Эй, эй! – воскликнула я. – Ты за дорогой-то следи. Мы еще слишком молоды, чтобы умирать. Ладно, Капустин, прорвемся, не сикай. Ты меня, главное, на остановке высади и направление укажи. А я уж сама как-нибудь доберусь. Чай, большая девочка.
– Правда? – Лицо друга озарила счастливая улыбка. – Не обидишься?
– Вов, ты чего? – возмущению моему не было предела. – Как я могу? Вы и так с Ольгой сделали для меня несоизмеримо больше, чем следовало. Мне с вами по гроб жизни не расплатиться.
– Да ладно, – парень смутился, – свои люди, сочтемся!
– Ой. – Физиономия подпирающей грудью прилавок продавщицы вытянулась от удивления. – Вы Настя Полонская, да? – Ее глаза жадно шарили по моему лицу, в то время как рука продолжала механически тереть грязной тряпкой весы.
Меня невольно перекосило от брезгливости – в стремлении установить с продавщицей доверительные отношения я слишком сократила расстояние между нами. Не то чтобы чересчур приблизилась, но все же достаточно, чтобы почувствовать смешанный запах табака, перегара и лука.
Стремясь уйти от них, я шарахнулась в сторону и тут же, со свойственным только мне везением, угодила волосами в клейкую ленту от мух, оказавшись, к слову, единственной жертвой этой ловушки: крылатые насекомые не желали увязать лапками в клее, предпочитая ползать по расставленным возле прилавка продуктам, которые никто и не думал укрывать.
Бр-р-р, хоть я и умираю с голоду (из-за побега пришлось пропустить положенный обед), ни за что здесь ничего не куплю. Ну, разве что шоколадку в обертке. Да и то подумаю – не удивлюсь, если она тут подвергалась неоднократной заморозке и разморозке.
– Ой, давайте я вам помогу, – всплеснула руками работник торговли, которая до того несколько минут наблюдала за моими тщетными попытками выпутаться из липкого плена.
Безуспешно поколдовав с моими волосами (я во время манипуляций старалась не дышать), девушка решительно взялась за огромный тесак, лежавший на прилавке и предназначенный не иначе как для забоя крупного рогатого скота.
– Что вы собираетесь делать? – испуганно взвизгнула я.
– Не бойтесь, просто липучку отрежу, так будет проще потом снимать ее с волос. – Девица решительно махнула лезвием, и я почувствовала долгожданную свободу. Правда, кусок безобразного вида липкой ленты все еще болтался на моих волосах, но и это уже вполне можно назвать победой.
Попытавшись отделить бумагу от белокурых локонов, которые с такой тщательностью недавно вытянула парикмахерскими утюгами мастер Катя, и поняв, что эта задача имеет только одно решение, я бросила полный тоски взгляд на вернувшийся на место тесак. Портить произведение искусства отчаянно не хотелось, но еще меньше меня прельщала перспектива ходить по улице с противным куском бумаги в прическе. Остается только отрезать прядь волос и оставить ее продавщице на память о том, что их сельпо посещала когда-то сама Настя Полонская.