Лики смерти, стр. 72
– Пусть его боится, – сказал я.
– Нет, – сказал старик. – Не дай ему обезвредить тебя. Ты должен найти его. Забрать у него Плащаницу. Пока он касается ее, чума разрастается. Как только он отпустит ее, все пройдет.
– Мы не знаем, где он, – признался я.
– Поезд, – прошептал Широ. – Резервный план. Поезд на Сент-Луис.
– Откуда ты знаешь? – спросил Майкл.
– Говорил дочери. Они думали, я мертв. – Широ устремил на меня взгляд единственного глаза. – Останови их.
Горло свело судорогой. Я кивнул. Я даже смог выдавить из себя:
– Спасибо.
– Ты поймешь, – сказал Широ. – Скоро.
А потом он вдохнул – как человек, скинувший с плеч тяжелую ношу. Глаз его закрылся.
Широ умер. В смерти его не было ничего прекрасного. Ничего величественного. Его жестоко истязали и убили – и он позволил, чтобы все это случилось с ним, а не со мной.
Но когда он умер, на губах его играла легкая, спокойная улыбка. Наверное, так улыбается тот, кто шел своим путем, не отклоняясь. Тот, кто служит чему-то важному, гораздо более важному, чем он сам. Кто отдал свою жизнь добровольно и обдуманно – даже если и не с радостью.
– Мы не можем оставаться здесь, – нарушил тишину Саня.
Я встал и повесил трость с мечом на плечо. Меня пробрал озноб, и я поежился. Потом положил руку на лоб: он был горячий, и по нему катился пот. Чума.
– Угу, – сказал я и вышел из комнаты, возвращаясь к залитой кровью лестнице. – Часы бьют.
Майкл и Саня старались не отставать.
– Куда мы идем?
– На летное поле, – ответил я. – Он умен, он догадается. Он должен уже ждать нас там.
– Кто? – не понял Майкл.
Я не ответил. Тем же путем через склад-гараж я вывел их на залитое асфальтом поле. Стоило нам отойти от здания на сотню ярдов, как я снял с шеи свой амулет-пентаграмму и, подняв над головой, направил в него заряд воли. Пентаграмма засияла довольно ярким голубым светом.
– Что вы делаете? – удивился Саня.
– Подаю сигнал, – ответил я.
– Кому?
– Транспорту.
Не прошло и минуты, как до нас донесся свистящий рокот вертолетных лопастей. Небольшая бело-голубая машина зависла над головой и мягко (особенно если учесть спешку) опустилась на рулежную дорожку перед нами.
– Идем, – бросил я и поспешил к вертолету. Боковая дверь скользнула назад, и я забрался в кабину; Майкл и Саня – за мной.
Джентльмен Джонни Марконе в темном комбинезоне кивнул мне и рыцарям.
– Добрый вечер, джентльмены, – произнес он. – Скажите только, куда вас доставить.
– На юго-запад, – ответил я, перекрикивая свист лопастей. – Они должны находиться в товарном составе, идущем в Сент-Луис.
Майкл потрясенно смотрел на Марконе.
– Начнем с того, что это тот самый человек, по приказу которого похищена Плащаница. Уж не хотите ли вы сказать, что он собирается работать с нами?
– Еще как собирается, – сказал я. – Если Никодимус улизнет с Плащаницей и запустит-таки свое суперпроклятие, получится, что Марконе потратил все деньги на ветер.
– Не говоря уже о том, – добавил Марконе, – что чума плохо скажется на бизнесе. Я полагаю, мы вполне можем договориться о совместных действиях против Никодимуса. А дальнейшую судьбу Плащаницы можем обсудить и позже, в более спокойной обстановке. – Он повернулся, хлопнул пилота по плечу и прокричал ему на ухо, куда лететь. Пилот оглянулся на нас, и я увидел на фоне светящейся приборной панели силуэт Гард. Правое переднее кресло занимал Хендрикс – он слушал Марконе, время от времени кивая.
– Что ж, хорошо. – Марконе повернулся к нам, снял с крюка на стене крупнокалиберный охотничий карабин и сел обратно. – Советую вам пристегнуться, джентльмены. Что ж, вперед, в погоню за священной Плащаницей.
– Черт, не хватает только одного, – заметил я Майклу, возясь с пряжкой ремня. – Записи Вагнера.
Я видел отражением в лобовом стекле, как улыбнулась, услышав мои слова, Гард. Она щелкнула каким-то тумблером, и в кабине грянул «Полет Валькирий».
– Йи-хо! – крикнул я, вцепившись руками в подлокотники. – Лететь – так с понтом!
Глава тридцать вторая
Через несколько минут полета вертолет начало швырять из стороны в сторону. Если бы не ремень, я почти наверняка врезался бы лбом в потолок или стену.
Марконе надел переговорное устройство и произнес что-то в микрофон. Выслушав ответ, он повернулся к нам.
– Боюсь, полет предстоит довольно беспокойный. Вообще-то он должен стабилизироваться бортовым компьютером, но тот вышел из строя. – Он в упор посмотрел на меня. – Могу только догадываться почему.
Я огляделся по сторонам, нашел еще одно переговорное устройство и надел его на голову.
– Чтоб меня, – буркнул я.
– Прошу прощения? – Голос Гард в наушниках звучал не самым любезным образом.
– Это я не тебе, блондиночка. Я обращался к Марконе.
Марконе с легкой улыбкой скрестил руки на груди.
– Все в порядке, мисс Гард. Обстановка требует от нас неожиданных решений. Мистер Дрезден славится специфическим подходом к дипломатическому этикету. Его бы стоило изолировать за бестактность.
– Сказал бы я, куда вам идти с вашим этикетом, – заявил я. – Марконе, мне нужно поговорить с вами.
Марконе нахмурился, но кивнул.
– Сколько нам еще лететь до железной дороги на юго-запад?
– Подлетаем, – отозвалась Гард. – Минуты через три догоним поезд.
– Скажите, когда будем над ним. Мистер Хендрикс, будьте добры, переключите переговорное устройство на второй канал.
Хендрикс промолчал; я даже не уверен, что переговорное устройство действительно было ему нужно.
– Вот, – произнес голос Марконе в наушниках. – Так мы можем говорить без помех.
– Почему вы мне не сказали? – спросил я.
– Что я не посылал мистера Франклина расправиться с вами?
– Угу.
– И вы бы мне поверили?
– Нет.
– Вы ведь решили бы, что я играю с вами в какую-то сложную игру?
– Да.
– Раз так, зачем мне было тратить время, делая вас при этом еще более подозрительным? И потом, вы ведь достаточно проницательны; вы бы сами во всем разобрались – дай вам только время. И еще – я вас знаю достаточно хорошо, чтобы не желать вас в качестве врага.
Я испепелил его взглядом. Он выгнул бровь, встретив мой взгляд без малейших признаков страха или враждебности.
– Зачем вам Плащаница?
– Это вас не касается.
Я нахмурился:
– Вообще-то касается. В буквальном смысле этого слова. Так зачем она вам?
– А вам?
– Мне – потому что динарианцы собираются убить с ее помощью уйму людей.
Марконе пожал плечами:
– Вы считаете, что мне недостаточно того повода?
– Еще бы.
– Это просто бизнес, мистер Дрезден. Невозможно вести дела с грудой трупов.
– Тогда почему я вам не верю?
Марконе блеснул зубами.
– Потому, что – дай вам время – вы достаточно проницательны.
В наушниках бибикнуло, и послышался голос Гард:
– Пятнадцать секунд, сэр.
– Спасибо, – отозвался Марконе. – Скажите, Дрезден, зачем эти люди везут Плащаницу и эту свою чуму в Сент-Луис?
– Там другой крупный международный аэропорт, – ответил я. – Центральная база Ти-Дабл-Ю-Эй. И, черт, пока они там, они всегда могут отправиться покататься по Миссисипи.
– Но почему бы им просто не остаться в Чикаго?
Я мотнул головой в сторону Майкла и Сани.
– Из-за них. Плюс, мне кажется, они догадываются, что Мёрфи и ОСР тоже не дадут им продыху. Даже обычные копы подняты по тревоге на их поиски.
Он оценивающе посмотрел на Майкла и Саню.
– Насколько я понимаю, у вас имеется способ засечь Плащаницу, если это нужный поезд?
– Угу, – кивнул я. – Давайте договоримся. Вы сбрасываете нас, и мы добываем Плащаницу.
– Я иду с вами, – сказал Марконе.
– Нет, не идете.
– Я всегда могу приказать мисс Гард вернуться в О'Хара.
– Где мы все умрем от чумы, поскольку не остановили динарианцев.