Внимание: «Молния!», стр. 8
И что характерно: чтобы своевременно информировать армейского читателя о фронтовых событиях, военкорам приходилось писать свои «гвоздевые материалы» весьма оперативно, часто на прикладе автомата в солдатском окопе или на колене во время короткого привала. В жаркие дни боев В. Кондратенко, поэт по натуре, наверное, и сам не замечал, как постепенно вырастал в наблюдательного, опытного документалиста. Правда, настоящим мастером художественной прозы ему еще предстояло стать, но уже в годы работы во фронтовой газете он озорно мог подписаться под удивительным, как для поэта, признанием Александра Твардовского:
«Внутреннее удовольствие мне больше доставляла работа в прозе — очерки о героях боев, написанные на основе личных бесед с людьми фронта. Пусть они были коротки, в 200—300 газетных строк, далеко не вмещающие всего того, что давало общение с человеком, о котором шла речь, но, во-первых, это являлось фиксацией живой человеческой деятельности, закрепление материала фронтовой жизни; во-вторых, здесь... нужно было просто и достоверно изложить суть дела, и, наконец, все мы знали, как ценили сами герои эти очерки, делавшие их подвиги известными всему фронту, заносившие их имена как бы в некоторую летопись славы».
Именно скупые, достоверные, с конкретными адресатами газетные материалы, опубликованные на страницах «Правды», «Красной Звезды», «Комсомольской правды», «Красной Армии», и составили прозаическую книгу В. Кондратенко времен войны с непритязательным названием «Фронтовые очерки». Но все же ее автор страстно мечтал о тех непостижимо еще далеких мирных днях, когда он смог бы полностью отдаться поэтическому творчеству. И когда после ранения он был демобилизован по инвалидности, то немедленно занялся любимым делом, которое всегда считал своим исконным призванием.
В течение нескольких послевоенных лет в республиканских издательствах Украины увидели свет четыре сборника стихов В. Кондратенко — «Кровью сердца», «Гвардейцы», «Великое время» и «Дорогами наступления», лейтмотивом которых была тема ратного подвига советского народа в минувшей войне. Казалось бы, творческая судьба этого писателя раз и навсегда точно определена. Но...
Недаром говорят: литература — это океан, еще никем до конца не познанный. Чем глубже недавний военкор изучал события отполыхавшей четырехлетней битвы, чем дольше осмысливал судьбу своего сурового поколения, тем явственнее чувствовал: в стихах и догмах ему не под силу во всей полноте рассказать миру о том, что видел и пережил под Бродами и в Голосеевском лесу, на горьких дорогах отступления и под хутором Вертячим, на Курской дуге и при освобождении родной Украины, скорбь о которой всегда была в его сердце и выплеснулась в проникновенной поэтической строфе:
Нет, это не был творческий кризис. Просто поэт Виктор Кондратенко вел поиск изобразительных средств для своего боевого и жизненного опыта. И все чаще и чаще его мысленный взор останавливался на жанре художественно-документального романа. Тем более, что к этому времени уже появились первые книги о битве под Москвой, об осажденном Ленинграде, о ратном триумфе на берегах Волги. Только о грандиознейшем сражении на Курской дуге, где произошло крупнейшее во всей мировой войне встречное танковое побоище, где фашистский вермахт потерял более полумиллиона солдат и офицеров, сражение, очевидцем и участником которого В. Кондратенко был от начала и до конца, не существовало ни единого масштабного художественного произведения. И вот у поэта Кондратенко созревает замысел правдиво поведать читателям о всех перипетиях Курской битвы, которая, по единодушному мнению военных историков, «надломила становой хребет гитлеровского рейха». И что самое главное — он решил сменить вид литературного оружия и обратиться к жанру многопланового романа.
Решение это нельзя считать ни самонадеянным, ни преждевременным. В послевоенные годы многие признанные поэты, особенно те, что прошли на фронтах испытание огнем, охотно брались за освоение неизведанного материка прозы. Но лишь немногим счастливцам суждено было стать такими выдающимися прозаиками, как Константин Симонов и Олесь Гончар, Михаил Стельмах и Григорий Тютюнник. Однако Виктор Андреевич верил в свои силы. Он ведь не был новичком в прозаическом цеху, его перу уже принадлежали две книги очерков и сотни газетных публикаций. Разве это не фундамент штурма романного жанра?
Но вскоре оказалось: для создания многопланового эпического полотна у него не хватает ни профессиональных знаний, ни литературного мастерства. Вот и начались для молодого прозаика бесчисленные месяцы самостоятельной учебы, творческих исканий, счастливых находок и разочарований. Только через годы и годы, в канун двадцатилетнего юбилея великой Победы над «третьим рейхом», увидел свет первый исторический роман В. Кондратенко «Курская дуга».
Книга сразу же была замечена и высоко оценена и массовым читателем, и литературной критикой, и военными историками. Общественное мнение было единодушным: это первое крупное произведение о победе советского оружия летом 1943 года представляет собой не только яркую веху в творческой биографии писателя, но является достойным вкладом в советскую литературу о Великой Отечественной войне.
«Автор «Курской дуги», — писал Александр Корнейчук, — знаток фронтовой жизни. Ему удалось талантливо показать в своем произведении историческую эпопею разгрома немецко-фашистских войск под Курском. Романист драматично описывает батальные сцены великой битвы, и в то же время мне нравится скромность, отсутствие многословия, сдержанность и внутреннее горение. Со страниц романа доносится до нас обжигающий огонь военного времени. Мы видим стойких и мужественных бойцов в огне атак, где во всей полноте раскрывается внутренний мир советского человека...»
Уже первым своим романом В. Кондратенко засвидетельствовал, что в литературу пришел прозаик серьезный и многообещающий. Время подтвердило это предположение. Словно промеряя в памяти дороги своей фронтовой молодости, он воскрешал самые яркие, узловые моменты в истории Великой Отечественной войны и отражал их в документальных книгах.
Ровно через три года после «Курской дуги» вышел из печати новый его роман «Последний комендант» о героической обороне Киева в июле-сентябре 1941 года. Потом «Вторжение» (1970) и «Полюшко-поле» (1971), за который автор был удостоен премии им. А. Фадеева и серебряной медали. Наконец в последние годы увидели свет повести «Без объявления войны» и «Внимание: «Молния!». Целая серия книг военно-патриотического содержания!
Как-то известная поэтесса Юлия Друнина сказала о себе: «Я все еще не возвратилась с войны». С полным правом может это повторить и Виктор Кондратенко. Вот уже четыре десятилетия его муза не снимает шинели, а перо ратописца не знает устали.
«Мой боевой путь проходил в полосах Юго-Западпого, Сталинградского, Донского, Центрального, Воронежского, Белорусского фронтов и исчисляется тысячами километров от Волыни до Волги и от стен Сталинграда до Вислы, — писал Виктор Андреевич. — Именно поэтому военная тема стала для меня не просто излюбленной, но жизненно необходимой. Все свое творчество я посвятил увековечиванию подвига советского воина. Он по праву является соавтором всех моих книг и его главным персонажем. И я горжусь этим. Высшая честь для советского писателя — будить совесть человечества, дабы никогда не повторились на планете Земля ужасы второй мировой войны...».
АЛЕКСЕЙ МУСИЕНКО
1
Над клубами дыма, над вспышками батарей садится солнце. Огненный шар плывет в тучах. Он тускнеет, становится черным. Прохоровское поле покрыто каким-то необычным багровым туманом. Оно невелико — пятнадцать километров по фронту и семь в глубину. На этом клочке земли, в междуречье Северского Донца и Псла, в жаркое июльское утро с востока и запада пошли в атаку две танковые армады. Солнце вставало за спиной наших танкистов и помогало им, оно слепило глаза фашистским экипажам.