Точка выброски, стр. 49

— Да, не зря мне говорили, что эти российские грузовики так же надежны, как и автоматы Калашникова! — принц выразительно посмотрел на стоящего рядом министра обороны Магрибии. — Что ж! Когда-то я слышал об одной русской поговорке. Там что-то было про куриц, количество которых подсчитывают осенью. Давайте подождем еще несколько дней и увидим, чьей победой закончатся состязания!

Эти слова он адресовал российскому представителю. После чего взял того за руку и повел к своему «Хаммеру», на ходу о чем-то спрашивая и кивая головой. Их беседу остальные уже не слышали, но было понятно, что обсуждаются именно российские автомобили «КамАЗ», так как собеседники все время посматривали в их сторону, оживленно при этом жестикулируя.

Спустя два часа для всех грузовых автомобилей на трассе объявили старт. Каждый экипаж стартовал с того же самого места, на котором он находился в момент приостановки ралли.

Джалиль Сафаров сидел за рулем, напичканный теплым куриным бульоном и витаминами. Простуда не проходила, но серьезные лекарства ему принимать было нельзя — гонщика сразу же могли дисквалифицировать как принявшего допинг. Поэтому ему приходилось терпеть и держаться. «В плену у боевиков нам было гораздо тяжелее, — думал он. — Сейчас мы на свободе, но вот расслабляться мне еще рано. Нужно во что бы то ни стало доехать до финиша. И ни в коем случае не растерять накопленного преимущества. Мы вырвались из лап боевиков. Осталось сделать совсем немного — одержать очередную победу на этих соревнованиях».

Глава 40

В Дакаре, столице западного африканского государства Сенегал, сегодня был самый торжественный день в году — день награждения победителей ралли. Правда, в этом январе он наступил на неделю позже, чем это планировалось ранее, но менее праздничным, чем обычно, этот день от этого не стал. На пьедестале почета стояло девять человек — команды трех экипажей грузовиков, прибывших к знаменитому Розовому озеру первыми. Вокруг них суетились многочисленные журналисты и телеоператоры ведущих мировых телеканалов. Но для обычного телезрителя — того, который репортажи об авторалли смотрит далеко не каждый день, в финальных результатах этого года не было ничего сенсационного. И в этот раз на пьедестале стояли те же самые команды, что и в прошлом, да и в позапрошлом году. Разве только порядок призовых мест сейчас немного изменился.

В этом году первой среди грузовых машин финиша достигла команда пилота Игоря Сергеева. Главный фаворит соревнований — команда Джалиля Сафарова в этот раз пришла только второй. Третьими, как и в прошлом году, а до того и в позапрошлом, снова были гонщики из Германии. Но настоящей неожиданностью гонок стал тот факт, что совсем немного до призового места не дотянул третий российский экипаж — «боевая техничка» команды, занявшая весьма почетное для себя пятое место.

Под звуки фанфар руководители оргкомитета вручили победителям и призерам главные награды соревнований. Как следует еще не оправившийся от болезни Джалиль Сафаров, стоящий со своим экипажем на второй ступени пьедестала, повернулся к победителям — пилоту Сергееву, штурману Чернову и коротко остригшему свою буйную рыжую шевелюру механику Карасеву. «Поздравляю вас, ребята!» — «Да что ты!» — ответил улыбающийся Сергеев. Олег Карасев наклонился к Джалилю и прокричал ему на ухо: — «Если по справедливости, то вы должны были тут стоять! Ты больше всех нас эту победу заслужил!» — «Знаете что, — ответил Джалиль, — для меня сегодняшнее второе место гораздо дороже, чем предыдущие пять первых».

К пьедесталу подошло еще несколько человек. Среди них своей белоснежной национальной одеждой выделялся статный араб — принц Княжества Магрибия Насир. Принц держал в руках маленькую сверкающую статуэтку, изображавшую человека в бурнусе. Улыбнувшись гонщикам, он заговорил по-французски: «Начиная с этих соревнований, на каждых из них теперь будет вручаться мой личный приз тому участнику, который проявит наибольшую волю к победе. Я думаю, что оба российских экипажа в этот раз были достойны этой награды, но мне нужно было выбрать только одного гонщика». Подбежавшая к пьедесталу переводчица начала переводить его слова на русский. «Этот приз имени моего погибшего брата я учредил в честь восстановления мира на священной земле Магрибии. А когда я узнал, что российского гонщика зовут так же, как звали моего брата…» — на этих словах голос принца оборвался. Приложив руку к груди и немного помолчав, он продолжил: «Глубоко символично, что у гонщика из России, который получит этот приз, такое же имя. Мой покойный брат всю жизнь проявлял свою непоколебимую волю к победе. Так пусть же эта награда станет достойной памятью о нем!»

Джалиль не знал, что случилось с братом принца и кем был этот погибший брат. Он стоял на второй ступени пьедестала, обливаемый шампанским из громадных бутылок, и думал, что все-таки оказался прав. Несмотря на то что его побег из плена не удался, несмотря на то что он едва не замерз до смерти, стоя на выступе скалы, и чуть не свалился в пропасть. Несмотря даже на то, что в этот раз он не смог стать победителем гонок. Джалиль прижимал к груди позолоченную статуэтку и был счастлив. Сразу же после награждения должно было состояться торжественное подписание контракта между Княжеством Магрибия и автоконцерном «КамАЗ». После этого гонщики возвращались домой, в Россию. Ну что ему еще нужно было для счастья?

Такого большого наплыва иностранных гостей городок Аль-Бокерия не видал уже лет пятьсот, с момента прохода последнего каравана древности. Сразу же после того, как информация о найденном римском легионе была обнародована, город буквально наводнили историки и археологи из разных стран мира. Кроме европейских исследователей и представителей местного Национального археологического института, сюда приехали ученые из США, профессор из Японии, а также журналисты и просто любопытные туристы, охочие до сенсаций. Больше всего многочисленным гостям города радовался местный французский коммерсант. Устраивая новоприбывших в импровизированные гостиницы, он зарабатывал на этом немалые деньги. Три дня в разоренном боевиками археологическом лагере хозяйничали военные и следователи из столицы. После этого Алесю и Богдану целую неделю пришлось заниматься исключительно организационной работой — наймом новых рабочих и приведением в порядок территории лагеря. Раскопки необходимо было продолжать, несмотря на все случившееся.

Гуннар Давидофф, прилетевший из Стокгольма, оказался совсем непохожим на помешанного на науке пожилого миллионера, каким себе его представляли археологи. Довольно молодой, в очках с толстыми линзами, худой, как и Алесь, только повыше его ростом, и с таким же пробковым шлемом на голове, он скорее напоминал прибывшего на археологическую практику бакалавра или магистранта, чем финансового спонсора экспедиции.

Хотя джип с телом Жаклин был найден и опознан и сегодня ее вдовец Гуннар должен был вместе с герметично закрытым гробом отправляться в Париж, он говорил о своей жене, как о живой:

— Знаете, Жаклин живет, как будто бы во времена римских императоров Калигулы и Клавдия. Ее совершенно не интересуют современные события. Я так люблю большой спорт. А для нее его вообще не существует.

— Скажите, Гуннар, а как вы с ней познакомились? — спросил его Алесь.

— Это было в Нью-Йорке. В Музее Гугенхайма. Мы разговорились с ней около археологической экспозиции. И тут же расстались, даже не обменявшись телефонами. А через месяц я случайно снова встретил ее в Париже.

— Это замечательно! Вы довольны, что римляне здесь все-таки отыскались?

— А разве могло быть как-нибудь иначе? Кстати, я до сих пор еще не решил — кого из вас мне назначить новым руководителем экспедиции?

Друзья переглянулись. Они совершенно не думали об этом. И высказались одновременно: