Звездный бумеранг, стр. 32
— У нас достаточно, — с усмешкой вставил Паркер.
Председатель медленно поднял белесые брови.
— У вас? Ах да… миллионы свободных рук… Миллионы неудовлетворенных желаний, меркнущие мечты, туманное будущее. И вы знаете, дело не в насущном хлебе и хорошем платье, дело в том, что человек без работы становится скотиной. Не правда ли? А когда общественное устройство способствует этому, я не нахожу более серьезного преступления против человечества, если не считать непосредственного уничтожения людей — войны.
— Каждый человек живет и действует по своим способностям, по своим силам. Таково божественное прозрение.
— В первом вы правы, а во втором… Давайте об этом поговорим некоторое время спустя, когда вы подробнее познакомитесь с жизнью, деятельностью наших людей, с нашими мечтами. Тогда нам будет легче понять друг друга. Разрешите мне только заметить: на Земле люди поклоняются огромному количеству богов — Саваофу, Аллаху, Будде и другим, а вы пролетели несметное количество километров в межзвездном пространстве и не встретили ни одного бога. Не правда ли, странно? — Председатель улыбнулся по-своему, одними морщинками, перевел глаза на Володю и спросил:- Ну, а как вы чувствуете себя у нас в гостях?
— Хорошо, — ответил Володя за всех.
— Прекрасно! Одинаковые жизненные импульсы, параллельные световые векторы, веер идентичных энергий, превращений материи… Простите… в общем, у нас много сходного.
— У вас домашние животные особенные, — подсказал Агзам, не без содрогания вспомнив уамлянскую корову пуа и рыбу-зверя.
— Разнообразие живых организмов во вселенной неограниченно.
Посмотрите на экран.
Председатель прикрыл глаза, линии морщин стали резче.
И тут же в золотой раме появилось изображение: среди расползшихся и переплетенных веток странных деревьев во весь рост стояло чудовище на двух ногах, с длинными, достающими до земли передними лапами; на шарообразной голове чудовища разместились десять глаз, круглых, без ресниц; на теле ни одного волоса, гладкая кожа свисала складками.
— Этот снимок нами получен только вчера с планеты одной из соседних звездных систем. Много лет назад мы разослали по всем направлениям передающие автоматы. Часть из них погибла, а некоторые достигли иных миров и начинают нас информировать. В данном случае мы определенно получили информацию с планеты, где живые существа еще находятся в первичной стадии развития, и тем более интересны для науки будут сведения оттуда.
— А на Землю вы не посылали автоматы? — спросил Володя, вспомнив о загадке Сихоте-Алиня, над которой уже много лет бьются наши ученые. И, услышав удовлетворительный ответ, обрадовался:- И вы, конечно, не получили никакой информации?!
— Да, автомат исчез бесследно. Но уловив и расшифровав радиопередачи, мы решили направить на вашу планету своих ученых. Правда, звездолет не был приспособлен для посадки на планеты, он был послан с разведывательной целью, и если все действия астронавтов окончились благополучно, то это зависело от благоприятного стечения обстоятельств, мужества и знаний наших славных астронавтов. Но не будем об этом говорить, мы очень рады вам, мы счастливы тем, что установили связь с братьями, и надеемся, что теперь наука двинется вперед со световой скоростью. А меня особенно интересуют проблемы, над которыми работают ваши ученые. Я надеюсь, вы удовлетворите мое любопытство.
В это время экран померк и на нем появился уамлянин.
— К опыту все готово, — доложил он.
— Хорошо. Я сообщу, когда освобожусь, — ответил Председатель и поморщился. — Нам придется беседу прервать до завтра, дорогие гости. У нас есть одна весьма серьезная гравитационная проблема. Я прошу меня извинить.
Выходя в коридор, Агзам тихо сказал Володе:
— На Земле в честь нас обед бы закатили… По плову я соскучился.
— Не в еде дело, — усмехнулся Володя.
Глава седьмая ЗАТАЕННЫЕ МЫСЛИ
Паркер разговаривал мало. Не то чтобы после испуга (когда астронавты выловили его на маленькой станции, он потерял дар речи), просто он еще не нашел своего места среди всего происходящего, не определил направления своей судьбы, а проще говоря, не знал, что он будет делать не только завтра, но и сегодня. Ему было трудно: разве угадаешь, за какие дела здесь гладят по головке, а за какие бьют. "Еще чего доброго, — размышлял онзапрячут в каталажку и продержат до старости. Поэтому надо быть осмотрительным".
Одна мысль особенно неотвязно донимала Паркера: когда можно будет пуститься в обратный путь и возвратиться на Землю? Уамляне обещали следующий полет не задерживать, но о времени отлета ничего не говорили.
После беседы с Председателем Главного Совета познания Паркер долго сидел на диване у себя в комнате, погруженный в раздумье. Он пришел к выводу, что надо немедленно познакомиться, и подробно, с устройством звездолета, изучить управление, устройство и работу электронных машин- одним словом, если вдруг выдастся необходимость управлять звездолетом, не растеряться.
Находясь на звездолете, Паркер не придавал значения ребятам, а здесь, на планете, он прекрасно понял, каким авторитетом пользуются эти пареньки, их уважают и их просьбу уамляне выполнят скорее, чем его. А просьба может быть и такой: посадить звездолет на территории Советского Союза. Какую роль будет играть тогда он, господин Паркер? Надо полагать, самую незавидную.
"А если звездолет посадить на территории Штатов? — Паркер подумал и сам себе ответил:- Стоит повести дело разумно, и мне обеспечена куча денег, а может быть, и роль государственного деятеля, и, чем черт не шутит, — вдруг президента… Если повести дело с умом…" Как "вести дело с умом", Паркер пока боялся даже думать. Могут заподозрить, догадаться о его скрытых намерениях. От жителей этой планеты с их техникой и наукой можно ожидать всяких неприятностей.
Паркер подошел к видеотелефону, стоявшему на тумбочке так же, как в комнате Володи и Агзама, и набрал номер. "Когда вокруг прекрасные женщины, представительный мужчина не может быть спокоен, — усмехнулся ПаркерЖенщины нередко скрашивают горести и помогают осуществлять мечты".
На экране всплыло изображение Киу. Она не вскинула удивленно брови, как ожидал Паркер, а мило улыбнулась и спросила:
— Вам уже известно?
Паркер призвал на помощь всю свою смекалку и долю секунды пытался догадаться, что же должно быть ему известно. Но так и не догадался. В следующее мгновенье он решал: "Сказать, что кое-что известно или чистосердечно признаться в абсолютном неведении?"
— Мне ничего не известно, — наконец выдохнул он.
— Зачем же вы соединились?
— Хотел видеть вас.
— Вы опять за свое?
— Сердцу не прикажешь. — Теперь Паркер был умнее, во всяком случае он очень хорошо запомнил мастерский удар Киу там, в звездолете.
— Есть необходимость научить вас приказывать и сердцу, — пошутила Киу и посерьезнела. — Мне предложено Советом познания ознакомить вас с устройством звездолета.
— Как это прекрасно! — нашел в себе силы воскликнуть Паркер и, собрав всю силу воли, подавил вспыхнувший панический страх и удержал на лице любезную улыбку. "Уже догадались и смеются?" — эта мысль душила его.
Он всматривался в женщину и никак не мог понять, догадалась она о его страхе или нет, когда строго, отделяя фразы, сказала, словно учитель ученику:
— Едва ли это будет прекрасно. У нас есть поговорка: "Радуйся после того, как узнаешь все". Советую запомнить.
— Запомню, все запомню, дорогая миледи, — с готовностью согласился Паркер. Надо было играть до конца. — Когда же мы встретимся?
— В любое время.
— Мне бы хотелось сейчас же.
— Пожалуйста.
Встретились они на улице. Сели в магнитопоезд. И хотя Паркера продолжал волновать вопрос: "Догадались они или нет", — он всю дорогу смотрел на Киу и все больше удостоверялся, что нигде не видел такой красивой женщины. К своему удивлению, он даже ощутил сердечный трепет.