Рига. Ближний Запад, или Правда и мифы о русской Европе, стр. 41

Хватает в латвийской провинции и таких мест, в которые без машины не очень-то доберешься, но после посещения которых за руль не очень-то сядешь. Раз страна козыряет своим плодово?ягодным вином с маленьких виноделен и пивом с небольших пивоварен, то и на экскурсии с дегустациями тут приглашают повсеместно. Впрочем, в длинном списке открытых для посещения хозяйств – производители самого разного алкоголя из самого разного сырья. Многочисленные винодельни, соревнующиеся в умении превратить в вино любую ягоду или даже цветок. Сидроварня под Смилтене. Винокурня близ Цесиса под двусмысленной вывеской «Лаборатория здоровья», где здоровье предлагают то ли поправить, то ли сгубить водкой с живописным названием «Вода красных утесов» и настойками чуть ли не из всех ягод, растущих в Латвии. Хозяйство под Икшкиле, где вино делают из березового сока – включая игристое. Пасека под Вецумниеки, где помимо меда потчуют медовым вином и хмельным напитком – тоже, разумеется, медовым – под названием «Поцелуй пчелы».

Всевозможных этих мест в Латвии великое множество (где наливают, кормят, парят в бане, учат коптить на ольховых дровах и пр.) – информация о них сведена на том же портале celotajs.lv. Там же – бесконечный перечень народных умельцев, хранящих секреты традиционных промыслов или творчески подходящих к природному сырью, готовых продемонстрировать свою работу и продать результат. Тут бондари, гончары, кожевники, кузнецы, мастера по изготовлению деревянной посуды, ювелиры, работающие с янтарем (единственным латвийским ювелирным сырьем – но возведенным в национальный символ).

В Тукумсе имеется Музей соломы с Соломенной мастерской. В Тукумском крае (Tukuma novads), в хозяйстве «Медниеки» («Mednieki») можно подивиться на шестиметровую деревянную ложку и купить чего поменьше. В Алуксне Харийс Страдиньш мастер-деревообработчик в своей Мастерской Страдиня показывает и продает диковинную дубовую мебель собственной работы. В мастерской «Эзерини» («Ezerini») в крошечном местечке Сталбе (Stalbe) в Паргауйском крае (Pargaujas novads) – целый зоопарк, и немаленький, из камней: насекомые, лягушки, птицы, свиньи, котики. Все это тоже продается – кроме разве что огромного паука с брюшком из серого валуна, на восьми металлических суставчатых ногах.

Наводки:

* Латвийский портал о сельском туризме (ночлег, маршруты, места и пр.): www.celotajs.lv

Бюро латвийской ассоциации сельского туризма «Lauku celotajs» в Риге – Kalnciema 40

* Сайт хозяйства «Эзерлеяс»: www.ezerlejas.lv

* Сайт центра отдыха «Ракши»: www.kamieli.lv

* Сайт Музея соломы в Тукумсе: www.salmulietas.lv

* Сайт Мастерской Страдиня: www.stradinsh.com

* Сайт мастерской «Эзерини»: www.ezerini.lv

Глава 13. Квадратные метры. Недвижимость в Латвии

Запасной аэродром

Главными покупателями латвийской недвижимости после самих латвийцев в последние десятилетия были россияне. Что объяснимо: жилье на дальней провинциальной окраине Евросоюза, в стране с более чем сомнительными экономическими перспективами и скверным климатом никак не выглядит осмысленным вложением денег. Но у россиян свои резоны.

Редкий русский разговор о латвийских квадратных метрах – очный или на интернет-форуме – обходится без словосочетания «запасной аэродром». Активность, с какой граждане России покупали недвижимость в Латвии, – индикатор их неуверенности в завтрашнем дне на родине. Рига же выглядит эдакой «запасной Россией» – совсем рядом, все говорят по-русски, при этом членство в ЕС и НАТО гарантирует защиту от глобальных потрясений, а худо-бедно европейское устройство государства – от внезапных проблем с имуществом и бизнесом.

Другой важный фактор – мода. Светское реноме Юрмалы в какой-то момент сделало ее филиалом Рублевки. Слава места, где ежегодно летом собирается весь постсоветский бомонд, в сочетании с несерьезными, по меркам Москвы и Сен-Тропе, ценами провоцировала на покупку – если не виллы в дюнной зоне, то хотя бы квартирки в элитном комплексе близ концертного зала «Дзинтари». Эту недвижимость покупали как летнюю дачу – чтобы наведываться сюда во время «Новой волны», ну, еще на недельку-другую, если лето выдастся теплым. Разумеется, жить в абсолютно пустой Юрмале в несезон никому в голову не приходило.

И в Юрмалу, и в Ригу в нулевых и в десятых ездило очень много россиян, и кое-кто из них, кто мог себе позволить прикупить без особой нужды лишнюю квартиру, решал прикупить ее здесь. До кризиса 2008?го, когда мыльный пузырь на латвийском рынке недвижимости неудержимо рос и роскошно радужно переливался, рижская недвижимость, непрерывно дорожающая, казалась выгодным вложением денег. Когда пузырь лопнул и цены рухнули, она стала привлекательной в силу вопиющей – по московским, опять-таки, меркам – дешевизны. В конце концов, и вид из окна приятный: если квартира твоя в центре, тем более если в Старой Риге, то кругом – сплошная Европа.

Но едва ли не главным обстоятельством, делавшим такую покупку особенно привлекательной для граждан бывшего СССР, была возможность стать резидентом страны – члена Евросоюза. Особенно после того, как в 2010?м в свете кризиса Латвия приняла поправки в закон «Об иммиграции», позволяющие иностранцам получать пятилетний вид на жительство в обмен на инвестиции.

Согласно этим поправкам, для получения ВНЖ иностранец мог вложиться в капитал латвийских АО или банков – либо купить здесь недвижимость. Именно последний вариант пользовался среди россиян наибольшей популярностью. Если приобретаемое жилье или земля находились в Риге, Рижском районе или городе республиканского значения (то есть как раз в интересных россиянам местах – включая Юрмалу), минимальная стоимость покупки, необходимая для получения ВНЖ, должна была составлять 100 тысяч латов (142 тысячи евро), в остальных случаях – вдвое меньше: 71 тысячу евро.

Тогдашняя стоимость латвийского «инвесторского ВНЖ» оказалась самой низкой во всем Евросоюзе. Латвия же сделалась чемпионом ЕС по количеству выданных гражданам третьих стран видов на жительство. Если во время кризиса конца нулевых спрос на ВНЖ в Латвии разом упал вдвое, то после принятия программы «ВНЖ в обмен на инвестиции» стал опять расти – и был все больше с каждым годом.

Большинство выбравших Латвию инвесторов?иностранцев вкладывались именно в недвижимость (на нее было потрачено 82 % от общей суммы инвесторских сделок), и в основном это были россияне. За время действия закона в его тогдашней редакции за латвийским видом на жительство обратились граждане аж 41 страны (12 427 человек), но 90 % соискателей были из бывшего СССР, а порядка трех четвертей – из России. Второе место с большим отрывом заняли украинцы.

Единственными, кто в более-менее массовом порядке заинтересовался латвийским ВНЖ помимо бывших советских граждан, оказались, к удивлению многих, китайцы (третье место по числу соискателей). Выяснилось, впрочем, что они стараются покупать недорогую здешнюю недвижимость – на минимальную сумму, достаточную для получения вида на жительство. То есть граждан КНР интересовала вовсе не возможность жить в Латвии, а документы Евросоюза.

Представитель латвийской риелторской фирмы пересказал свой разговор с китайским клиентом: тот вполуха слушал об особенностях здешнего рынка недвижимости и в конце концов признался: «Мы потратим 100 тысяч здесь, чтобы потом спустить миллион в Милане»

К четвертой годовщине действия программы «инвесторского ВНЖ» соискатели последнего вложили в проблемную латвийскую экономику больше миллиарда евро. Но, как это всегда бывает в Латвии, экономика оказалась в заложницах у политики. Поскольку квадратные метры у нас покупали и виды на жительство получали в основном россияне, закон все время его действия яростно критиковали здешние национал-радикалы: продаем, дескать, страну врагам. На требовании отменить закон об «инвесторском ВНЖ» зарабатывались политические капиталы, делались карьеры. Поскольку влияние националистов и представительство их в сейме все это время лишь росло, они в конечном счете добились резкого повышения «входного порога», то есть суммы инвесторской сделки, необходимой для права претендовать на вид на жительство – до 250 тысяч евро.