Совершеннолетие, стр. 35

Спортивная биография этого мастера сложилась на редкость удачно. Он заиграл в основном составе еще в то время, Когда играли Бабич и Бобров, и с тех пор вот уже свыше десяти лет считается одним из ведущих хоккеистов страны.

Главное оружие Александрова – многогранная совершеннейшая техника. Он никогда не разрешает себе останавливаться на достигнутом, изученном, апробированном. Замечательный французский художник Дега говорил:

«Если у тебя есть мастерства на сто тысяч франков, купи еще на пять су»; И Александров, не жалея, растрачивает эти пять су. Он всегда творит, всегда в поиске. На тренировках без устали отрабатывает и совершенствует все новые и новые финты, передачи, стремится из очень сложных положений бросить шайбу в ворота. Старается освоить то, что еще не умеет.

Вениамин многое сделал для нашего хоккея. Интересно, что он не боится рисковать и показывать что-то новое, чего раньше у него не было, не только на тренировках, но и в ходе самого ответственного матча.

Наблюдая многие годы за творческим и спортивным ростом этого хоккеиста, я все более полно и глубоко понимал мысль К. С. Станиславского, который писал: «Не существует искусства, которое не требовало бы виртуозности, и не существует окончательной меры для полноты этой виртуозности.

Центральным нападающим в этой прославленной трояке играл Александр Альметов, тот самый «юнец», который вызывал когда-то недоверие у Александрова и Локтева.

Саша, как и его партнеры, обладал прекрасной техникой, колоссальным игровым чутьем. И именно на использовании своих сильных сторон и строил игру Альметов.

Однако были специалисты, которые предъявляют к нему претензии, укоряя его в недостаточном объеме работы. Они говорили, что Саша работает меньше, чем, например, Старшинов, что он неохотно отходит назад, на помощь своей обороне.

Недостаток ли это? Да – в сравнении. Нет, если учесть особенности игры этого мастера, тактическое построение звена. Это манера, почерк Альметова, и если бы он изменил ему, то наш хоккей, видимо, потерял бы одного из лучших своих нападающих.

Сила Альметова – в его необыкновенном чутье позиций, интуитивном выборе наиболее уязвимого участка в позиции соперника. Саша опаснее всего на острие атаки, именно там он приносил команде самую большую пользу. А кроме того, нужно учитывать, что рядом с Альметовым в нападении играл Локтев, хоккеист, склонный к большому объему работы, находящий в этой объемной работе особое удовлетворение. Вот почему мы просили Сашу играть в обороне только в критические минуты, когда армейцы находятся а численном меньшинстве. Когда нужно, он работал за двоих.

У Александра прекрасно развита спортивная интуиция. Он, как шахматист, рассчитывает на много ходов вперед. Давая пас, Саша, впрочем, как и Константин и Вениамин, знает или, может, чувствует, где и когда, через сколько пасов он снова получит шайбу.

Да, большие мастера эти ребята! Но еще большая сила была в их монолитности, единстве. Все трое видели поле значительно шире, чем другие хоккеисты, все трое быстрее, чем другие, оценивали обстановку, находя решение, наилучшее из всех возможных. Рассчитывали мгновенно не только свои ходы, но и точно предвидели предполагаемые контрмеры соперника. В ходе матча они отлично использовали его слабые стороны. Нет у того взрывного рывка – играют на разных скоростях, доверчив защитник – применяют финты, груб – играют резко, «провоцируя» соперника на нарушение правил.

Мне кажется, я знаю свою команду и потому могу с полной уверенностью утверждать, что звено «А» дорожило своей репутацией, как хорошие артисты, оно переживало больше всех, когда получало низкую оценку за свою игру. И в этом тоже объяснение их силы, их высокого искусства.

А ведь им, признанным лидерам нашего хоккея, приходилось тяжелее всех. Семь лет они славились как сильнейшие, и потому зрители никогда не прощали им плохой или просто неудачной игры. И все соперники, даже слабые, считали для себя за особую честь нейтрализовать это звено: Локтев, Альметов и Александров всегда выступали против сильнейшего трио. И в матчах на первенство СССР, и в матчах чемпионата мира, и во встречах на Олимпийских играх.

Эта тройка была признанным лидером нашего хоккея, его ударной силой. И потому мне кажется странной позиция одного из руководителей нашего спорта, несколько раз упрекавшего меня, за то, что мы еще три-четыре года назад не создали трех звеньев на «базе» каждого из этих больших мастеров. «Ведь получилось у Фирсова, говорил мой собеседник, – почему же нельзя попробовать разбить и эту тройку?»

Но все ли так просто?

Локтев, Альметов и Александров представляли большую силу, ни я, ни другие тренеры не могли быть уверены, что мы не ослабим нашу сборную, если раскассируем эту тройку.

Не было никакой гарантии, что опыт Фирсова может быть удачно повторен. Хотя бы потому, что среди молодых и несомненно одаренных хоккеистов спортсменов, равных Викулову и Полупанову, я не вижу все-таки.

Во-вторых, мы пробовали ставить к Альметову и Александрову юного партнера, и ничего хорошего из этого не получилось. Тот же Саша Альметов капризничал, был нетерпим к ошибкам нового партнера, решительно не хотел не только брать его промахи на себя (что делал Фирсов), но не соглашался даже просто не замечать их. Он не мог примириться с мыслью, что ему теперь придется порой отрабатывать за новичка, отдавать ему часть своих сил и мастерства.

И в-третьих, мы должны были считаться и с тем, что сами спортсмены не хотели разойтись, потерять друг друга. Ведь они были чрезвычайно сыгранны, и если эта тройка оказалась бы расформированной, то могла произойти утечка не только мастерства, но и опыта. А вынуждать хоккеистов расстаться – значило бы ущемлять их достоинство.

Нас интересует не только перспектива, но и сегодняшний день хоккея. Но с интересами самих хоккеистов нельзя не считаться. Им оставалось играть вместе уже немного, и было бы, наверное, жестоко лишать этих трех мастеров возможности продлить свою жизнь в, спорте.

Формируем тройку из мастеров

Так что же, значит, отлично сыгранные тройки получаются только в результате длительной совместной игры? Значит, тройку можно формировать только один раз? Раз и навсегда?

Нет и еще раз нет.

Путь, когда звено наигрывается годами, касается чаще только новичков. Совсем другое дело, когда тройку предстоит сформировать из ветеранов, больших мастеров хоккея. Обычно такую задачу приходится решать тренерам сборной.

Конечно, идеальным было бы решение сформировать сборную из трех сыгранных клубных троек. Если бы все тройки были равноценны тройке Альметова, то и задачи бы не стояло. Но гораздо чаще бывает так, что даже в сыгранных звеньях кто-то по уровню своего мастерства уступает и товарищам по звену и игрокам из других команд.

Вот и приходится ставить сильного на место более слабого. Ведь в сборной должны играть сильнейшие мастера хоккея. А таким мастерам, умным, талантливым, умеющим играть на товарища, привыкшим уважать товарища, понимающим современные принципы игры в хоккей, совсем не нужны годы, чтобы сыграться и добиться полного взаимопонимания.

И когда накануне Олимпийских игр 1964 года перед самым вашим отъездом неожиданно заболел Владимир Юрзинов и динамовское трио распалось, то спешным порядком было создано новое звено: Леонид Волков – Виктор Якушев – Анатолий Фирсов. И хотя Якушев впервые играл с этими хоккеистами («сыгрывались» они сутки), новое звено внесло заметный вклад в нашу победу на Олимпиаде.

Почти так же мало играли вместе перед первенством мира 1965 года Б. Майоров и В. Старшинов с А. Ионовым. И это было отличное звено в сборной.