Прирожденные убийцы, стр. 23
МИККИ. Так и скажешь. Прокричишь. Пройдем к парадным дверям, а потом сядем в фургон. А если перестанешь кричать, Богом клянусь – я тебе мозги вышибу.
УЭЙН. Заметано.
Микки хватает камеру, поднимает ее на плечо, затем кричит Дункану.
МИККИ. Ты! Как звать?
Дункан не может внятно ответить – Мэйлори завязала ему рот липкой лентой. Мэйлори берет Дункана за шиворот и поднимает с пола, прежде чем прочесть имя на его полицейском значке.
МЭЙЛОРИ. Дункан… Гамолка?
СМЕНА ПЛАНА:
ВНУТРИ, ЛЕСТНИЧНАЯ КЛЕТКА (ПЕРВЫЙ ЭТАЖ) – ДЕНЬ
Уорлитцер и помощники обдумывают следующий шаг, и тут слышат:
МИККИ (за кадром). Начинай.
Уэйн и Дункан появляются в поле зрения, Ноксы держатся за ними.
Помощники моментально поднимают ружья, но вскоре понимают, что если они застрелят Микки либо Мэйлори, тогда Уэйн или Дункан тоже погибнут.
Правая рука Мэйлори привязана у курка, а конец ствола дробовика накрепко примотан к шеи Дункана. Пистолет в ее левой руке смотрит на Уорлитцера.
Левая рука Микки привязана к дробовику, а дуло приставлено к Уэйну, правой Микки держит КАМЕРУ, она на правом плече и снимает Помощников.
ПРИМЕЧАНИЕ: Следующая сцена смесь ВИДЕОСЪЕМКИ и съемок на ЦВЕТНУЮ 35мм пленку.
Уэйн начинает орать свою речь, Микки настраивает резкость КАМЕРЫ, и ею смотрит на Уорлитцера. Дункан только мычит, и невнятно умоляет спасти его жизнь.
УЭЙН (орет). «Меня зовут Уэйн Гэйл! Я телезвезда Американских Маньяков, которых каждую неделю смотрят сорок миллионов человек! Я известный журналист, среди моих наград – Золотой Глобус и премия Эдварда Мюрроу! Если кто-нибудь подвергнет мою жизнь опасности, моя телекомпания предъявит иск Лос Анджелесскому окружному департаменту по делам шерифов. Мои адвокаты предъявят иск каждому, кто стрелял – лично. Юридическая фирма телекомпании – Роулэндс, Дэвис и Синклер…
Микки знал, что делал. Речь произвела впечатление на помощников.
МЭЙЛОРИ (кричит). С дороги!
Стена помощников начинает отступать.
Ноксы и их заложники двигаются вперед, а Уэйн орет всю дорогу.
Помощники не перестают целиться в караван, но не преграждают путь, пока караван не достигает дверей, ведущих в фойе, в котором, кажется, яблоку негде упасть.
На подходе – Уорлитцер, тоже дает пройти.
УОРЛИТЦЕР. Как далеко вы думаете зайти?
МИККИ. Прямо до парадных дверей.
УОРЛИТЦЕР. Этого не случится.
МИККИ. Уже случилось.
Караван двигается дальше по фойе к парадному входу. Уэйн и Дункан продолжают кричать свои реплики. Никто не решается преследовать их, но помощники держат караван на прицеле.
Чтобы отдышаться, Уэйн замолкает.
МЭЙЛОРИ. Не останавливайся!
Уэйн возобновляет свой крик.
Помощники в полной растерянности. Микки и Уорлитцер находятся нос к носу.
УОРЛИТЦЕР (Микки). Я вас лично отыщу, оторву башку твоей во все щели драной шлюшке-жене, а твой жалкий зад самолично в могилу закопаю.
МИККИ (спокойно). Как-нибудь в другой раз, но не сегодня.
Микки покидает КАДР.
СМЕНА ПЛАНА:
СНАРУЖИ ОКРУЖНОЙ ТЮРЬМЫ – ДЕНЬ
Двери распахиваются в ЗАМЕДЛЕННОЙ СЪЕМКЕ, когда караван из Микки, Мэйлори, Уэйна и Дункана переступает порог тюрьмы, оказавшись под открытым небом.
Полукруг из помощников шерифа за спинами каравана, на ЗАДНЕМ ПЛАНЕ. Уорлитцер стоит, побежденный, прямо позади Микки.
СТОП-КАДР на ВИДЕ СВЕРХУ.
Изображение СГОНЯЕТСЯ ДО ЧЕРНО-БЕЛОГО, затем ЭКРАН ЗАЛИВАЕТ БЕЛЫЙ СВЕТ.
СНАРУЖИ, ЛЕС – ДЕНЬ
БЕЛЫЙ СВЕТ ЗАТУХАЕТ до нормальной ЧЕРНО-БЕЛОЙ цветности. Изображение восстанавливается на ОЧЕНЬ КРУПНОМ ПЛАНЕ Уэйна. «Их» КАМЕРА снимает его на 16мм пленку, она закреплена на штативе.
Эта СЦЕНА играется на одном дыхании, т.е. одним планом, без монтажа. Звук идет асинхронно с изображением, первый раз мы убеждаемся в этом сейчас, когда Уэйн отходит чуть дальше до СРЕДНЕГО ПЛАНА. Он смотрит точно в КАМЕРУ.
УЭЙН. С Вами Уэйн Гэйл. Я ранен, а моя команда – Роджер и Скотт – мертва. Звук, скорее всего, чуть отстает от видео, потому что мы снимаем на любительскую камеру, используя стандартный рекодер, который нашли в фургоне. План Микки Нокса увенчался успехом. Мы вышли через парадные двери, сели в мой телевизионный фургон и совершили побег. Когда нас преследовали патрульные машины, Мэйлори Нокс убила помощника шерифа Дункана Гамолку и, на ходу, выбросила его тело через заднюю дверь. Микки, по переговорному устройству, сообщил властям, что я стану следующим, если те не прекратят погоню. Они прислушались к словам Микки, и отозвали преследователей. Почему не были подняты вертолеты, мне не известно. Единственное, что могу сказать – все произошло слишком быстро, чтобы успеть принять соответствующие меры. Мы только что съехали на обочину, чтобы записать это интервью. Напряженные отношения зашли дальше…
Микки кричит за кадром.
МИККИ (за кадром). Нам тут целый день, на хрен, стоять?!
УЭЙН. Без дальнейших расшаркиваний – Микки и Мэйлори…
Уэйн подходит вплотную, снимает КАМЕРУ со штатива, и на протяжении всего интервью, КАМЕРА остается у него в руках.
КАМЕРА настраивается на Мэйлори, сидящей на пеньке, а Микки то попадает, то выходит из КАДРА на ЗАДНЕМ ПЛАНЕ.
УЭЙН. Мэйлори, что Вы думаете о плане Микки? Вы знали, что он сработает?
МЭЙЛОРИ. Не знала, пока мы не попали на первый этаж. Там-то я полностью осознала: мы не выстрелим – и они стрелять не будут. Когда мы спустились, помню, я подумала: «Боже мой. Похоже, сработало». А Микки знал, что все так и будет. По этому поводу у него не было никаких сомнений. Только это не в смысле, что он знал, что все получится, да только вида не подавал. Он просто знал – должно сработать.
УЭЙН (за кадром). А какая мысль пришла следующей?
МЭЙЛОРИ. Я задалась вопросом, сколько еще пройдет времени, прежде чем мы останемся с ним наедине. И задалась вопросом, смогу ли я столько вытерпеть.
УЭЙН (за кадром). Вы имели какое-либо отношение к мятежу, произошедшему в прачечной?
МЭЙЛОРИ. Ты не слышал моих гребаных слов? …Ой, извините. Можно говорить «гребаных»? Нельзя, или можно?
УЭЙН (за кадром). Постарайтесь свести к минимуму.
МЭЙЛОРИ. Мы не имели никакого отношения к тому бунту. Тот мятеж был только… незнкаксказть…
Последнюю фразу может расслышать только Микки на ЗАДНЕМ ПЛАНЕ.
МИККИ. Божественное вмешательство.
МЭЙЛОРИ. Вот это самое. Мы не знаем проныру, который заварил кашу, и про сам этот мятеж ничего не знаем. Он просто случился. Это рок. Мы даже участников не знаем. Как бы мы смогли организовать мятеж, когда целый долбаный год в изоляции провели? Короче, на каждую хитрую задницу найдется хуй винтом. (смеется) Я хотела сказать, бунт – не наших рук дело. Если они хотят гнать, что мы тайно руководили восстанием, пусть гонят. Нам это спокойно спать не помешает. Ты сказал, что хочешь услышать правду, так правда в том, что мы везучие.
Микки щелкает пальцами на ЗАДНЕМ ПЛАНЕ.
МИККИ. Ну же, ну, давайте поторапливаться.
УЭЙН (за кадром). Хорошо, а что же дальше?
МЭЙЛОРИ. Ну, теперь мы с Микки собираемся утихомириться. Просто наслаждаться присутствием друг друга, останавливаться, чтобы вдохнуть аромат роз. Короче, жизнь в розовом цвете и все такое.
УЭЙН (за кадром). Как же Вы хотите раствориться? Вы, должно быть, самая знаменитая пара в Америке.
МЭЙЛОРИ. Ну, во времена нашей рабской жизни, мы слышали про штуку, которая называлась подземной железной дорогой. И у нас был целый фан-клуб людей, которые только того и ждали, побывать в роли кондукторов. (в камеру) Так что, вы там детишки, не теряйте надежду. Ведь Микки и Мэйлори заедут в ваш городок совсем скоро.