Том 20. Дни печали мисс Халагген, стр. 38

— Мисс Лерой? — спросил он. — Меня зовут Юнг. Джеймс Юнг.

Она внимательно посмотрела на него удивительно синими глазами.

— Ах, да… — наконец произнесла Мари.

— Вы, наверное, думаете, что я выжил из ума, мисс? Но это не так, уверяю вас. Вы получили мое письмо?

— Да, но ничего не поняла.

— На улице разговаривать плохо. Если вы согласитесь выпить чашечку кофе в ближайшем кафе, я смог бы подробнее и, надеюсь, более убедительно объяснить вам свои намерения.

Не дожидаясь ответа, он повернулся и сделал первый шаг. После секундной заминки девушка последовала за ним. Он с облегчением понял, что все же уговорит девушку совершить с ним совместную поездку.

— Мое письмо, очевидно, показалось вам несколько экстравагантным, — с извиняющейся улыбкой произнес он. — Но, когда я объясню вам, в чем дело, вы поймете, что все до банальности просто. Прежде чем продолжить, позвольте представиться: я продюсер. Приехал сюда навестить родственников, а теперь возвращаюсь обратно в Голливуд.

Он заметил, как заблестели ее глаза.

— Вы ставите фильмы?

Равен небрежно кивнул.

— Да… Но поверьте, это грязное ремесло.

Они вошли в кафе и сели за столик. Равен заказал кофе и бисквит.

— Теперь позвольте мне объяснить суть моего, может быть, несколько странного предложения. Я позволил вовлечь себя в глупое пари и хочу, чтобы вы помогли мне его выиграть. В Голливуде один мой знакомый утверждал, что все девушки в Штатах хотят стать актрисами. Я с ним не согласился и сказал, что привезу девушку, которая не помышляет о карьере актрисы. Понимаете меня?

Мари Лерой с недоумевающим видом согласно кивнула головой.

— Так вот, хотите верьте, хотите нет, но все девушки, к которым я обращался, спят и видят себя кинозвездами. Завтра или послезавтра мне пора возвращаться в Голливуд и там признать свое поражение. И тут я случайно услышал, что вы хотите поехать в Голливуд, чтобы заняться там танцами. Если вы согласны, я отвезу вас туда, но с одним условием. Мне нужно, чтобы на какое-то время вы стали моей союзницей и подтвердили, что не хотите стать актрисой. Ведь танцовщица — это совсем другое… А за это одолжение я помогу вам устроиться в одну из танцевальных трупп.

— Вы не шутите? — взволнованно спросила она. — Если это шутка, то скажите об этом сразу. Ваше предложение слишком важно для меня.

Равен покачал головой.

— Разве на такие темы шутят? Но почему вы так взволнованны? У вас неприятности?

Девушка кивнула, глядя в окно.

— Да. Я осталась совсем без средств и не представляю, что делать дальше. А о танцах я, действительно, мечтаю с детства.

— Что ж, считайте, что сегодня у вас счастливый день, — улыбнулся он, чувствуя, как кровь стучит в висках. — Итак, вы согласны?

— А вы хорошо будете вести себя?

Равен едва не рассмеялся ей в лицо. Неужели она всерьез предполагает, что он протащит ее через пол-Америки и ни разу не опрокинет на постель? Действительно, она какая-то ненормальная.

— Не беспокойтесь на этот счет, — заверил Равен. — Вам не придется на меня жаловаться.

С нерешительным видом она вертела в руках чайную ложечку.

— Вы позволите мне быть с вами откровенной, мистер Юнг?

Равен кивнул.

— Я в восторге от вашего предложения. Мне очень хочется поехать в Голливуд, так как я всегда мечтала об этом. Но у меня такое впечатление, что в этой истории кроется какая-то ловушка.

— Бог мой! Я вовсе не настаиваю на своем предложении! И если вы в чем-то сомневаетесь, то лучше сразу откажитесь. Но уверяю вас, ваши опасения беспочвенны.

Она пристально посмотрела ему в глаза. Ей не нравилось его холодное лицо, безжалостные глаза и тонкий рог, но она знала, что поедет с ним, так как не было другого шанса попасть в Голливуд.

— Благодарю вас, — решилась она. — Я поеду. Не подумайте, что я неблагодарная, но девушке следует быть осторожной.

— Мне доставило удовольствие видеть ваши колебания, — проговорил Равен. — Они в вашу пользу. Когда я предлагал то же самое другим девушкам, они были готовы на все, лишь бы поехать со мной. Но мне такие не нравятся. — Он допил кофе и встал. — Благодарю вас, мисс, за готовность помочь мне, — сказал он.

Равен долго смотрел ей вслед, прежде чем направиться обратно в отель. С такой девушкой, машиной и измененной внешностью у него есть все шансы прорваться сквозь полицейские кордоны. Да, в таком виде и с такой девушкой рядом ему ничего не стоит пройти по главной улице Сан-Луи и приветственно помахать рукой всем встречным копам.

Глава 18

Ночь была душной, а луна, стоявшая высоко в небе, пряталась за облаками. Равен в задумчивости медленно прохаживался по комнате. Он тщательно задернул занавески на окне. Он был готов к первому этапу бегства. На боковой улочке, рядом с отелем стоит скоростная двухместная машина, за которую он уплатил бешеные деньги. Зато сейчас, с полностью заполненным баком она нетерпеливо ждет, чтобы увезти его на свободу. За исключением Гошавла, который должен был прийти с минуты на минуту, никто не знал о его новом обличье. Услышав шаги в коридоре, он сунул руку в карман и сжал рукоятку револьвера.

Это был Гошавл. Они посмотрели друг на друга.

— Итак, вы уезжаете? — спросил Гошавл. — И девушка едет с вами?

Равен усилием воли сохранил спокойствие. Этот тип не промах, уже все разнюхал.

— Машина на месте? — спросил он, игнорируя вопрос.

— Конечно.

— Заправлена?

— По самую завязку. Способна пробежать двести миль без остановки, если только вас не остановят раньше, — насмешливо хмыкнул Гошавл.

Равен сел на кровать.

— Ну что ж, пора с тобой рассчитаться, — сказал он, вынимая из кармана толстую пачку банкнот, заранее им приготовленную. — Посмотрим, что у меня осталось… Я заплатил за машину и за этот номер за месяц вперед. Кроме того, я решил сделать тебе дополнительный подарок. Ведь ты же ждешь, чтобы я заткнул тебе глотку еще одним жирным куском, не так ли?

Гошавл потер руки.

— Полиция обещает пять тысяч долларов тому, кто поможет им вас обнаружить, — сказал он.

Равен вздрогнул.

— Пять тысяч долларов? — переспросил он, глядя в глаза Гошавла.

— Да. Приличные деньги, не правда ли?

Равен едва не рассмеялся. Этот идиот сам подписал себе смертный приговор. Неважно, какую сумму даст он этому мерзавцу, он все равно донесет на него первому же попавшемуся копу. Пять тысяч — приличная сумма, и он во что бы то ни стало захочет ее получить. Равен встал.

— Если я дам тебе столько же, ты будешь удовлетворен? — спросил он.

Маленькие глазки Гошавла засверкали.

— Еще как! — сказал он. — Я буду очень доволен.

Равен вынул из кармана другую пачку денег.

— Здесь примерно пять тысяч. Считай!

Он вложил деньги в дрожащие руки Гошавла и отошел к окну. Приподняв занавеску, он увидел Мари, собиравшую вещи. Время шло. Равен бросил осторожный взгляд на Гошавла, но тот, занятый подсчетом денег, ни на что не обращал внимания. Равен вытащил револьвер из кармана, взял его за ствол и тихо подошел к хозяину отеля.

— Здесь достаточно денег, чтобы почувствовать себя богатым человеком, — проговорил он равнодушным голосом.

Гошавл лишь кивнул, не отрываясь от своего занятия. Равен зашел ему за спину и отвел руку для удара. Гошавл внезапно вздрогнул, издав негромкий вскрик, видимо, увидел на грязных подушках тень с поднятой рукой. Удар рукоятки револьвера раздробил ему череп, и он повалился на постель, не издав больше ни звука. Из разбитой головы хлынула кровь.

Равен сделал шаг назад. Второго удара явно не требовалось. Он рассматривал труп Гошавла с чувством удовлетворения. Единственный человек, который мог его погубить, замолк навеки. Он сделал первый и очень важный шаг к свободе! Оставалось только выйти, сесть в машину и заехать за Мари, после этого можно уезжать.

Уложив Гошавла на кровать, он накрыл тело одеялом. Если кто-нибудь случайно заглянет в номер, то подумает, что постоялец спит. Он положил на покойника маленькую подушечку и закурил. Часы показывали девять двадцать. Все шло хорошо. Взгляд его упал на листок календаря, и он автоматически прочитал дату: «Пятница, 13 сентября».