Большая книга ужасов – 16, стр. 13

За спиной раздался оглушительный грохот. На полном ходу трамвай врезался в окно и, разбрызгивая стекла, влетел в комнату.

«Голубой вагон бежит-качается…» – донеслось до Фроловой, прежде чем железная махина накрыла ее.

Но даже в эту секунду она продолжала смотреть сама на себя. Девушка на кровати продолжала спать. Грохот ее не разбудил.

Глава V

Девочка с седыми волосами

В этот раз Мари была не такой приветливой. Она сидела за чайным столом и недовольно ковыряла ложечкой кусок торта.

«Снова старик пошел к морю, неспокойно синее море», – процитировала Танька, поднимаясь с пола.

Теперь справляться с телом было легче.

– Ну, и где же твои друзья? – бровки мадам Тюссо были сомкнуты на переносице. – Кажется, мы договаривались? И что это за фокус с водой?

– Химический эксперимент, – соврала Танька. – Говорят, кошки после себя оставляют воду, в которой медь растворяется. Хотела попробовать. Я же не знала, что на воск она тоже действует. Думала, на него только огонь действует.

– Думала она! – Маленькая ладонь опустилась на стол так сильно, что чашки подпрыгнули. – Здесь за всех думаю я! А те, которые пытаются думать сами, лишаются головы! Можешь у Марии-Антуанетты спросить.

Изящная дама с высокой пышной прической поклонилась и ласково улыбнулась Таньке. На ее открытой шее был отчетливо виден глубокий рубец, словно голову сначала отрубили, а потом приставили обратно. Фролова непроизвольно потянула руки к горлу.

– Так где они? – Мари отодвинула от себя растерзанный торт и встала. – Я не могу больше ждать! У меня для вас уже есть дело.

Она кивнула себе за спину. Там вдоль стен на низкой банкетке стояло несколько голов. В первую секунду Таньке показалось, что это настоящие отрубленные головы и сейчас хозяйка Музея заставит ее снимать маски с покойников. Но приглядевшись, она заметила, что это все-таки воск, и мысленно выдохнула.

– Вы должны будете украшать свежесделанные головы волосами. Каждую волосинку вставляют отдельно. Тысячи, миллионы волосков! И все должны быть на своем месте. Это достойная работа. И заметь – лысых среди моих подопечных нет! Но тебе нужны помощники. Когда ты их приведешь? А то ведь заставлю работать одну!

Перспектива возиться с чьими-то волосами Фролову не очень радовала. Тем более с помощниками. Да еще с такими, каких ей навязывали, – с Килькой и Тихомировым.

Но тут по полу простучали шаги, и из-за длинных юбок дам вынырнула кукла Таня.

– Предательница, – гордо бросила ей Фролова. Сколько бы Ленка ни плакала, сколько ни просила, эта кукла не жилец на свете. Уж Танька придумает ей достойную расправу.

– Как наши дела? – повернулась к кукле Мари. – Хоть ты скажи мне что-нибудь приятное.

Кукла что-то пискнула хозяйке Музея и потянула ее за юбку в сторону.

Столпившиеся фигуры расступились, и перед изумленной Танькой показалась Ирка Веселкина с Глафирой на руках.

– Как интересно, – пропела Мари, чье настроение мгновенно улучшилось. – Кажется, кошек мы еще не делали.

– Она ничего не знает! – кинулась вперед Танька, а вернее, сделала несколько неуклюжих шагов. – Ее можно отпустить. Она все равно ничего не сможет рассказать!

– Она знает достаточно, чтобы здесь оказаться, – отмахнулась от фроловских криков хозяйка.

Килька топталась на месте, не в силах сдвинуться или хоть что-нибудь сделать со своим телом.

– Отпустите ее! Она должна уехать! – не унималась Танька. – Совсем уехать, в другой город.

– Деточка, – ласково похлопала ее по щеке мадам Тюссо. – От нас нельзя скрыться.

– Но она же ничего не сделала! – продолжала настойчиво защищать одноклассницу Фролова. – Она вся из себя положительная! Ее не за что убивать!

– Дитя мое, – на лицо Мари вернулась ее извечная улыбка, – если бы у нас убивали только по делу, то не случилось бы и половины казней. Что бы мне тогда пришлось делать? Оставаться безработной? Вспомни, я всегда жила за счет смертей!

– Нашла чем гордиться, – пробурчала себе под нос Танька.

– Это все дело привычки. – С хорошим настроением к Мари вернулась словоохотливость. – Что же, остался еще один.

– Вот уж Макса вам сюда ни за что не притащить! – убежденно произнесла Фролова.

Услышав знакомое имя, Килька забеспокоилась, начала двигаться быстрее.

– Мак-сим? – Веселкиной удалось разлепить губы.

– Еще ни одному человеку не удалось избежать смерти! Так что и ваш отличник Тихомиров в конце концов у нас окажется.

– Этот конец наступит лет через шестьдесят, – проворчала Танька. – Что же, нам теперь сидеть и ждать его?

– Сидеть не надо, – разрешила Мари. – Ты отправишься обратно, а твоя подруга останется. Так ты будешь более сговорчивой.

– Ага, – Танька уже давно не боялась всей этой разряженной компании, – а вы пока ее распилите на части и начнете делать восковую фигуру.

– Зачем? – Мадам Тюссо обошла вокруг замершей Ирки. – Девушка ехала на трамвае, а он сам делает копии. Ну, ты же знаешь эту легенду про трамвай вне расписания?

– Теперь знаю, – проворчала Танька, соображая, что бы еще такого придумать, чтобы вытащить отсюда бестолковую Кильку. В голове вертелось только одно – кукла.

– Вот и умница, – потрепала ее по голове Мари. – А теперь иди на выход за Карлушей. Мы будем с нетерпением ждать твоего возвращения.

Танька поплелась за принцем. Проходя мимо Кильки, она ободряюще шепнула:

– Держись, Веселкина, мы что-нибудь придумаем.

Карл ждал ее около лестницы.

– Почему ты не хочешь помогать Мари? – Он явно не спешил, собираясь немного поболтать. – Она хорошая. Она так много для нас делает. Она дает нам вторую жизнь, делает нас бессмертными. Ты сможешь жить сколько захочешь!

– Я и так буду жить сколько захочу! – буркнула Танька, сбегая по ступенькам. Но сколько она ни бежала, лестница все удлинялась и удлинялась, а Фролова так и оставалась на ступеньку ниже Карла.

– Но если твоя судьба умереть послезавтра? – Слова принца были такие же бледные, как и он сам. – Почему ты ей противишься?

Танька перестала бежать и остановилась, уперев руки в бока.

– Это вы хотите, чтобы я послезавтра померла! – возмущенно заговорила она, поднявшись на один уровень с принцем. Под ногами Карла тут же выросла новая ступенька, которая снова разделила его и Таньку.

– Другие тоже могут быть судьбой, – невозмутимо продолжал Карл, чем стал жутко напоминать занудного Макса. – И эту судьбу надо принимать, а не убегать от нее.

– Тоже мне, великий учитель! – фыркнула Фролова. – Да тебя под ногами не видно, а туда же, поучает. – Танька развела руками, словно в упор не видит принца. – Да еще неизвестно, настоящий ли ты! Мари рассказывала легенду, по которой принцу помогли сбежать, а вместо него подложили недавно умершего мальчика. – Карл отвел глаза, Танька тут же заметила это. – Ага, – торжествовала она, – молчишь! А говоришь, судьба. Кто-то, кажется, попытался ее избежать?

– Иди.

Ступеньки под ногами принца стремительно сложились, и он вместе с Фроловой оказался на площадке перед дверью. Не произнеся больше ни слова, Карл распахнул дверь и чуть не вытолкнул Таньку на улицу.

На остановке ее уже поджидал трамвай.

Предусмотрительная кукла не стала переодеваться контролером – ее место около перегородки кабины водителя было свободно.

Другой песни в репертуаре бегемотика, видимо, не было.

Танька плюхнулась на сиденье, вагон качнуло – машинист резво взял с места в карьер. От очередного толчка Танька чуть не полетела на пол. И только встав на ноги, она заметила свою мучительницу – кукла удобно устроилась на заднем буфере.

Фролова снова подпрыгнула, но теперь уже от негодования. Проникнуть сквозь стекло, чтобы схватить обидчицу и проучить, возможности не было. Поэтому оставалось только мечтать о том, что она сделает с гадкой игрушкой, когда доберется до нее. Но замыслам ее не суждено было осуществиться.