Новая хозяйка собаки Баскервилей, стр. 11
– Стой, стоять, – ежесекундно одергивала его Катя.
– Слушайте, собака просто от рук отбилась! Давайте мне поводок! – Юрий шел рядом, не отставая от нее ни на шаг.
– Да, видимо, засиделся, а может, что-то чует, – отвечала Катя, – а поводок я вам не дам. За эту псину я головой отвечаю.
– Ну как хотите.
– Странно, лес практически хвойный, а влажно. Где сосны, там всегда сухо, песок.
– Рядом море.
– Вы бросили своих подопечных? – Катя кивнула на отставших мужчин.
– Я им больше не нужен. Они теперь долго будут переваривать увиденное и услышанное. Они дальше и не пойдут.
Он оказался прав – вскоре голоса мужчин затихли, и теперь все пространство оказалось заполненным тишиной. Катя, ведомая Гектором, почти пробежала несколько метров, потом остановилась. Только сейчас ей стало понятно, что в этом практически диком месте она осталась наедине с незнакомым человеком. Вот уже не слышны голоса остальных пассажиров, скрыта за ветками яхта, кусты и маленькие деревца вдруг стали пугать своей таинственностью – кто там мог прятаться-скрываться, ни за что не узнаешь, пока не подойдешь близко. В голове возникли фразы из газетной криминальной хроники: «Тело молодой женщины… И только благодаря собаке…» Катя с трудом сдерживалась, чтобы не пуститься наутек. Она остановилась, пытаясь найти предлог, чтобы повернуть назад. Даже присутствие Гектора не могло ее успокоить. Она повернулась было к Юре, но именно в эти несколько мгновений уловила ту самую тайную жизнь этого места, которая по воле человека становилась явной. Катя замерла, прислушалась, пригляделась. Этот лес уже скоро исчезнет с лица земли. А пока потрескивали ветки, шуршала трава, падали листья.
– Вы слышите? – повернулась Катя к Юре.
– Я вижу, – тихо ответил он и осторожно указал на небольшую поляну. Катя пригляделась и охнула. Лес действительно жил – на ветках было необычайно много птиц, которые не кричали, а только спархивали стайками и пересаживались с ветки на ветку, по овражкам шуршали ужи, струились в песке ящерки, по траве колобками двигались ежи. Ежей было много – Катя даже удивилась, пока не вспомнила о том, что потомство у этих зверьков обычно многочисленное.
– Что это? – она не смогла скрыть страх.
– Звери уходят, – Юрий это сказал очень тихо.
– Как – уходят?!
– От воды. Они чувствуют беду. И уходят. Их земли уже затоплены. На этой косе все те, кто смог спастись при затоплении. Их немного.
– И куда же они?
Юра помолчал, а потом произнес:
– Пойдемте назад.
– Куда они уходят? – Катя по-прежнему не двигалась с места.
– В никуда. Там дальше река, правее приток, левее и сзади – море. Им деться некуда.
Катя молчала. Потом спросила:
– Вы видели, куда выводок ежей пошел?
– Вон они, под кустом. Пока мы здесь, они никуда не денутся – боятся. Тем более собака…
– Надо их поймать.
– Как поймать.
– Руками.
– Они же колючие.
Катя посмотрела на Юрия так, что через секунду он снимал свою куртку и рубашку.
– Я понял. Ловить буду курткой, складывать в рубашку. – Помолчав, он спросил: – Вам сколько надо?
– Все нужны. Все, которых сможете поймать…
Юрий сначала снял куртку, затем клетчатую рубашку и, оставшись в одной футболке, приступил к охоте…
Когда они вышли на высокий берег, внизу у прибрежной кромки их ждал катер с помощником капитана.
– Вы куда запропастились?! Все уже на борту, – было очевидно, что внешний вид этих двоих удивил его. «Еще бы. А где вы еще увидите чиновника в грязных джинсах и с узелком, полным ежей?» – усмехнулась про себя Катя. – Где вы так испачкались?! – помощник капитана поспешил им навстречу.
– Везде. Вот. – Юра старался одновременно удержать равновесие, помочь Кате, не уколоться об иголки, торчащие сквозь ткань, и увернуться от Гектора, заинтересовавшегося ежами.
– Что это?
– Ежи. Спасенные от затопления. Была бы еще пара сорочек, спасли бы зайцев, лис и волков. Если, конечно, они здесь еще водятся. Позаботьтесь, чтобы это все зверье не сдохло, пока мы до Москвы доберемся. Все рекомендации получите вот у этой молодой дамы, – Юра указал на Катю.
Катя, пытаясь сделать невозмутимое лицо и оттирая глину с голубых джинсов, неожиданно солидно произнесла:
– Так, вы мне отдайте ежей и возьмите за поводок Гектора. Так будет лучше.
– Нет уж, вы эту псину сами ведите. Она меня не любит. Да и я симпатий особенных не питаю…
– Вы сейчас ежей покалечите…
– Не покалечу…
– Возьмите у меня собаку! – прикрикнула Катя.
– Ладно, ладно… – Юрий передал ей узел с ежами, а сам взял Гектора за поводок.
– Держите его крепче. Гектор – собака сильная.
– Не волнуйтесь, держу! Давайте спускаться, а то вон народ развлекается на яхте, глядя на нас.
Катя на мгновение подняла голову и увидела, как на палубе столпились все пассажиры. Кто-то кричал, кто-то размахивал руками. «Черт с ними…» – подумала она, но что-то ей очень не понравилось в этой картинке. Что именно, она не сообразила, но напомнило то ли кино, то ли какую-то игру…
– Гектор!!! – вдруг закричала она. Одновременно с ее криком раздался сухой треск, похожий на грозу и звук лопающегося арбуза. Пес молниеносно метнулся к ней, увлекая за собой Юрия, который крепко держал собаку за поводок. Мокрый песок поехал под его ногами, и он упал. «Будет дождь. Откуда ни возьмись. А он прав, гроза похожа на звук лопающегося арбуза», – подумала Катя, с удивлением глядя на то, как помощник капитана бросается на землю. На земле лежал важный чиновник, член комиссии по освоению Нового моря. Глаза его были прикрыты, чуть ниже плеча по белой футболке растекалось красное пятно.
Глава 2
Люди, вышедшие купить всего лишь тюбик крема для рук, кухонное полотенце или трусы, даже не подозревают, ареной каких страстей является магазин, который они посетили. Они даже не подозревают, что, покупая какую-либо мелочь, они невольно втягиваются в непростую, полную драматизма историю. Но все движения, все вихри, все полутрагичные и гротескные отношения скрываются за искусно оформленными витринами и безукоризненным поведением персонала, а потому снижают остроту удовольствия от занятия, именуемого модным словом «шопинг».
Высокое и узкое здание торгового центра «Люкс» появилось на этом московском перекрестке всего лишь несколько лет назад. Облицованное темным стеклом, оно было похоже на огромный флакон мужской туалетной воды. Крыша пентхауса, чуть выступающая над стенами, только прибавляла сходства. Люди, которые владели этим зданием, не понимали в специфике начатого дела ровным счетом ничего. Откуда бы взяться пониманию, если на этом месте всегда был рынок, и люди эти были его хозяевами. Рынок и торговый центр – это как две ступени развития человечества, как две эпохи становления. Как неолит и палеолит. На рынке все было понятно – один этаж, прилавки, мясо, рыба, молоко, оптовик, фермер, покупатель – продавец, санэпидемстанция, штраф, прибыль. В торговом центре было все несколько сложнее – пять этажей, множество павильонов, множество арендаторов, единые правила торговли, ассортимент, конкуренция, покупатель, санэпидемстанция, штраф, прибыль. Электрик Саша, доставшийся торговому центру от рынка «по наследству», по этому поводу выразился так: «Хоть петрушка, хоть чулки – быстро денежки плати!»
Построили торговый центр быстро – очень хотелось успеть к Новому году, к самому горячему времени. Поторопились, а потому эскалатор вез покупателей только до второго этажа, дальше надо было ехать на лифте, который затерялся в подсобных закоулках. Благодаря такой несообразительности и спешке, долгое время считалось, что у торгового центра всего два этажа. В этой уверенности покупатели упорно пребывали, несмотря на то что глянцевый фасад высокого здания явно говорил о пяти этажах. Пережив несколько голодных месяцев, арендаторы, заехавшие на третий, четвертый и пятый этажи, быстро снялись и уехали. «Делать мне нечего – кормить чужих!» – это говорил каждый, кто вывешивал объявление о закрытии. Еще через полгода владельцы приняли несколько нелегких, волевых решений. Первое: четвертый этаж сдать балетному училищу для организации учебных классов – благо места много.