В царствование императора Николая Павловича. Том второй (СИ), стр. 3

Бенкендорф тоже одобрил выбор императора. Он только добавил, что Перовскому предстоит нелегкая работа – надо будет вычистить нессельродовские авгиевы конюшни. Надо будет попросить Александра Павловича, чтобы он, с учетом информации из будущего, составил список тех служащих министерства иностранных дел, кои проявят впоследствии нелояльность к нашему отечеству.

— Да-да, именно об этом я тоже хотел попросить вашего друга, Виктор Иванович, — сказал Николай, — а Василию Алексеевичу мы поможем. Главное теперь – дождаться возвращения ваших друзей из будущего…

Блажен, кто на просторе…

Утром Адини проснулась чуть свет от непонятного звука за окном. Выглянув сквозь шторы на улицу, она увидела большую машину – так здесь называли самодвижущиеся повозки, которая медленно ехала по проезжей части, разбрызгивая впереди себя воду.

— Это поливалка, — услышала она позади себя чуть хриплый спросонья голос Ольги. — Улицы поливает – пыль смывает. А вообще, нам надо потихоньку собираться. Через полтора часа за нами заедет Николай, и мы к его приезду уже должны быть готовы.

— А ну-ка, покажи свою ручку, — сказала Ольга, — подойдя к Адини. Вчера вечером, оставшись вдвоем в квартире, они как-то незаметно перешли на «ты», после чего сразу почувствовали облегчение. Ольге было трудно обращаться на "вы" к девушке-подростку в два с лишним раза моложе ее, а Адини, видя простое отношение ее новых знакомых друг к другу, чувствовала себя немного не в своей тарелке. И перейдя с Ольгой на «ты», она словно вошла в их круг.

Адини послушно протянула Ольге руку. Место на предплечье, где ей вчера сделали укол, припухло. На нем появилось красное пятно размером с пятак.

Ольга посмотрела, хмыкнула, и ничего более не сказав, погнала девушку в ванну мыться. О том, что место укола нельзя мочить водой, она ее предупредила еще вчера.

Наскоро перекусив пирожными и запив их крепким кофе, они оделись – Адини покраснела, увидев себя в зеркале – по меркам XIX века она выглядела довольно легкомысленно. Но, уже начав привыкать к здешним нравам, она не краснела, как в первый день пребывания в будущем, выходя на улицу в коротком платьице, которое в ее времени не одела бы и маленькая девочка.

А на улице их уже ждал, стоя у своей машины Николай. Он приветственно помахал рукой дамам, и галантно открыл дверцу автомобиля, приглашая их заходить. Адини удивилась, увидев на переднем сиденье незнакомого мужчину. А тот неожиданно встрепенулся, и неловко попытался вскочить с кресла, забыв, что он пристегнут ремнем безопасности.

— Ваше императорское высочество, — растерянно пробормотал он, — прошу меня извинить, я не знал…

— А вам, ротмистр, — сказала с улыбкой Ольга, — не надо извиняться. Александра Николаевна здесь находится инкогнито, как частное лицо. И тутуловать ее не надо, дабы не вызывать подозрений и ненужных расспросов.

— Вы правы, Ольга, — сказала Адини, — ротмистр, как вас зовут?

— Дми… Дмитрием, — растерянно пробормотал Соколов, ворочаясь в кресле.

— А меня – Александра, — и Адини кокетливо сделала книксен. Похоже, ее очень сильно позабавила растерянность ротмистра Соколова. — Будем с вами знакомы. А вот вам записка от моего папa — и она расстегнула дамскую сумочку, достав оттуда вчетверо сложенный листок.

Соколов прочитал записку и попытался расстегнуть замок ремня безопасности. Видя все это, Николай досадливо взмахнул рукой, и попросил «занять места согласно купленным билетам».

Наконец, все расселись и тронулись в путь. Ехать пришлось не очень долго. Дача Шумилина находилась километрах в тридцати от города. Где-то через часа полтора Николай повернул с шоссе на грунтовку, а потом свернул на одну из линий садоводческого товарищества. Плавно покачиваясь на ухабах, машина доехала до ворот, за которыми виднелся двухэтажный деревянный дом с верандой и балконом. Это и была дача Шумилина.

Николай вышел из машины и подошел к воротам. Со стороны участка к ним подбежал здоровенный черно-коричневый бесхвостый пес. Увидев Николая, он стал радостно поскуливать, и прыгать, словно он встретил старого знакомого.

— Привет, Сникерс, — сказал Николай, — ты с хозяином сюда приехал?

Вопрос был чисто риторическим, — к воротам с ключом от замка, подошел высокий плотный мужчина лет тридцати, с рыжеватой курчавой бородкой. Это был сын Шумилина, Вадим.

— Привет честной компании, — сказал он, — отец уже вас заждался. Вадим открыл ворота, взял за ошейник пса, сказав ему: «Свои», после чего Сникерс деловито обнюхал приехавших, и тактично отошел в сторонку.

Николай представил Вадиму своих спутников. Ольгу Румянцеву он уже видел, а вот с гостями из прошлого Шумилин-младший тепло поздоровался, пожав руку ротмистру, и почтительно поклонившись Адини. Похоже, что отец уже рассказал ему – с кем придется иметь дело.

Вскоре появился и сам хозяин дачи. Он держался бодрячком, хотя всем было видно, что ему не совсем комфортно, да и бинты, торчащие из-под футболки, показывали, что эпическое сражение на Фонтанке не прошло для него даром.

— Рад видеть вас у себя, — приветствовал он гостей, — проходите, чувствуйте себя, как дома. Николай, возьми под опеку Дмитрия Григорьевича. А ты, Ольга, займись нашей очаровательной Адини. А я пойду с Вадимом, накрою на стол. Я сделал свекольник – он как раз по жаре будет в самый раз, а вечером Вадик и Коля сделают шашлыки. Скоро должен подъехать Антон. Он обещал привести хорошее вино из Дербента.

Адини с любопытством смотрела, как мужчины отправились в беседку, где сидя в тенечке на скамейке стали обсуждать какие-то свои, мужские дела. А Ольга, взяв ее за рукав, повела в дом, чтобы умыться с дороги и привести себя в порядок. Адини с любопытством осмотрела дачу Шумилина. Она бывала во дворцах, усадьбах, но никогда не чувствовала себя так уютно, как в этом небольшом домике, сложенном из соснового бруса, в котором пахло свежестью летнего дня и деревом.

Она с ногами забралась на мягкий диван, и стала листать альбом с фотографиями, который подал ей забежавший на минуту в комнату гостеприимный хозяин. Снимки не были похожи на картины, но, сделанные опытным фотографом, они не хуже иных миниатюр схватывали интересные моменты жизни Александра Павловича и его семьи. Ольга, на правах старой знакомой Шумилина, комментировала ей увиденное.

— Это Александр Павлович во время службы в уголовном розыске, — сказала она, показывая на снимок, на котором молодой еще Шумилин садился в автомобиль, на борту которого было написано «Дежурная часть».

— Александр Павлович служил в полиции? — удивленно спросила Адини. — Он что, воров и мошенников ловил?

— Приходилось разных мазуриков отлавливать, — голос Шумилина, раздавшийся за спиной дам, заставил их вздрогнуть. — Правда, отдел, в котором я потом работал, занимался все больше душегубами. За что его и называли «убойным». Но, наши прелестницы, давайте, не будем прятать свою красоту от суровых мужских глаз. Прошу к столу…

Никогда еще Адини не ела из простой глиняной чашки деревянной ложкой такой вкусный свекольник. Люди, сидевшие вокруг нее, не носили громких титулов и фамилий, не занимали высокие положения в своем обществе. Но ей было с ними интересно, потому что они вели себя просто, шутили, смеялись, и говорили то, что думали…

И ей очень захотелось стать своей в их обществе, чтобы никто не вспоминал, что она дочь императора, что обращаться к ней надо с полным титулованием, и что в ее присутствии надо вести себя подчеркнуто вежливо, не смеяться, не подтрунивать друг над другом, не кичиться своим происхождением.

А еще ей очень хотелось, чтобы рядом с ней был Николай, такой спокойный, мужественный, которого уважали даже убеленные сединой мужчины, такие, как господа Шумилин и Воронин.

Ольга, сидевшая рядом с Адини, все время заботливо подкладывала ей в тарелку – их здесь не заменяли после каждого блюда лакеи, но это почему-то Адини ничуть не смущало – разные вкусные вещи.