Рок. Лабиринт Сицилии, стр. 55
Все, кто присутствовал на заседании, после слов Гамилькара находились в подавленном состоянии. До многих слова Барки дошли до тех потаённых уголков разума человеческого индивидуума, отвечающих за испуг и тревогу человека. Они вдруг испугались своего решения в отказе Гамилькару помощи в том объёме, что он просил. И многие сейчас, если бы председательствующий поставил вопрос на переголосование, распорядились бы своими голосами иначе! Совет засомневался в правильности выбранного решения…
…Почувствовав это, суффеты Ганнонов, имеющие главенство на этот год в Совете, поспешили распустить заседание и сами покинули зал. За ними, торопясь, зал покинули и Магоны…
Гамилькар вышел из здания Совета суффетов в смятении. Он впервые не смог склонить Совет на свою сторону! Пока Баркиды воевали, их противники очень сильно укрепили свои позиции в городе! Зависть и жадность затмили разум Совета. Теперь судьба города брошена на чашу весов истории…
Барка принял решение сегодня же покинуть берега Тунесса, забрав данные Советом галеры и всадников. Выйдя из коридоров дворца суффетов, он оказался на портике на ступенях, спускающихся к площади. На площади скопилось сотни две горожан, которые услышали о приезде на Совет Гамилькара. По Карфагену, городу торговли, слухи распространялись со скоростью голубиной почты. И народ, узнавший о созыве Совета, ожидал известий. Стража, охранявшая здание Совета, сдерживала гудящую толпу скрещёнными копьями. Толпа волновалась, что-то требовала…
Гамилькар понял, что ему не удаться миновать горожан незаметно, и решил пройти прямиком через площадь. Подойдя к горожанам, он громко поприветствовал их:
– Я рад поприветствовать свободных граждан торгового города Карфагена, где каждый может заниматься тем, чем сочтёт нужным, лишь бы его труд был востребован другими гражданами города или самим городом! Приветствую народ Бирсы, Мегары, Малги и Старого города, а также пирсов Саламбы! – Гамилькар перечислил районы торгового мегаполиса. – Мы с вами не виделись давно! И вы пришли, я понимаю, поприветствовать меня и задать некоторые вопросы?
Народ заволновался ещё больше. Приезд Баркидов означал лишь одно, происходит что-то важное! Посыпались вопросы о войне, о Сицилии, о политике Совета…
– Мы рады видеть тебя, славный Гамилькар, – вперёд вышел старейшина Старого города, – раз ты здесь, это означает одно – война приобретает угрожающий характер для нашего города. Скажи, Гамилькар, так ли страшны легионы Рима, как о них ходят слухи?
Гамилькар задумался, решая в каком ключе дать ответ горожанам…
– Граждане, – начал он, – если я вам скажу, что легионы не страшны, ибо мы не раз одерживали верх в сражениях с ними, это будет неправда! Легионы Рима – это оружие, данное Риму их богом Марсом! Сыны волчицы очень воинственны и доблестны! Если наш город не отождествлял себя с постоянной войной и захватами чужих территорий, то Рим строился, ставя перед собой именно эти цели! Каждый гражданин Республики, будь он земледелец, скотовод, ремесленник, рыбак – прежде всего воин! Легионы в бою – очень страшное оружие! Народы Италии испытали уже их силу и почти покорены ими! Грозный Пирр, приплывавший в Италию, испытал их выучку и отбыл обратно, не получив подкреплений от предателей греков! Не буду лукавить, в этом положении оказался и я, попросив помощи у Совета для войны в Сицилии! Это я сделал только с одной целью, как можно дальше отдалить границы войны от наших цветущих садов и колосящихся полей. Мне было отказано в просьбе! Поэтому скоро и вы увидите стройные ряды манипул римской пехоты в Тунессе или, ещё хуже, около города. Но пугаться и впадать в панику не следует! Ибо эти манипулы состоят из таких же людей, какими являемся и мы с вами! Они также состоят из плоти и крови и точно так же подвержены смерти, как любой из нас! И если напрячься до предела, отстаивая свой город и свою свободу, то победа будет достигнута несомненно! На этот раз отсидеться за морем не получится! Чтобы отразить врага, надо надеяться только на себя!
Толпа недовольно зашумела, выкрикивая проклятья в адрес Совета. Были слышны призывы созвать Совет тысячи одного или Совет магнатов.
– Скажи, Гамилькар, чем мотивировали свой отказ в Совете? – крикнул кто-то из толпы. Народ зашумел после этих слов, выкрикивая слова недоверия Совету.
– Тихо, граждане! Чем они мотивировали свой отказ, вы можете спросить у них сами! Я же должен исполнять свой долг перед городом!
Гамилькар в сопровождении трёх своих воинов стал спускаться по ступеням. Народ расступался перед ним, желая ему удачи в его действиях и действиях его брата Карталона. Пройдя площадь, Гамилькар повернул к цитадели Бирсы, где размещались царские казармы и конюшни. Это было самое укреплённое место в Карфагене. Холм был обнесён мощной крепостной стеной с такими же мощными башнями. Эти укрепления воздвигли ещё первые переселенцы вместе с царицей Дидоной. Внутри цитадели построили храм мудрой и благосклонной к городу богине Танит, покровительнице своего детища. Позже возвели также храмы Бааля и Милгарта, которые утопали теперь в раскиданных вокруг них садах. Отдельно был построен храм Молоха, впоследствии собравший все бразды церемониального правления в свои руки. Укрепления постоянно достраивали и обновляли. Говорили, что под холмом существует разветвлённая система подземелий…
Гамилькар вошёл в цитадель через окованные огромные ворота и свернул с храмовой дороги на дорогу, ведущую к постройкам царских казарм. Здесь размещались элитные подразделения карфагенской армии – отряды Священной Касты. Эти отряды были и пешими, и конными. Кроме них, в цитадели имелись и казармы слонов. Эти огромные помещения, находившиеся внутри холма, могли вмещать сто боевых слонов, имеющих своё снаряжение. Каждый боевой слон обучался более трёх лет. Этим занимались специально обученные этому люди. Плохо обученный слон мог принести своему войску вреда больше, чем пользы. Поэтому к этому подходили очень серьёзно. Кроме того, форма обучения слонов тщательно скрывалась и охранялась, дабы враги не смогли извлечь из неё свою выгоду. Прибыв в расположение тяжёлой конницы, Гамилькар потребовал у находящегося здесь стратега быстрой мобилизации отведённой ему тысячи всадников и поставил им задачу – к вечерней заре погрузиться на отведённые ему галеры. Стратег принял приказ Барки как безотлагательный и стал принимать меры к его исполнению. Приказы Баркидов исполнялись безоговорочно. Все помнили штурм храма Молоха, предпринятого Карталоном Баркой, когда ему попробовали учинить препятствия с выдачей его пленников. Репутация Гамилькара была ещё страшнее! Если неисполнение его приказа грозило городу каким-либо вредом, смерть часто настигала виновника, какой бы ранг он ни занимал. Но, с другой стороны, среди военных Бирсы ходили разговоры, что, если бы их переподчинили Баркидам, они бы с радостью восприняли это известие и пошли бы за ними в любую битву!
С холма Бирсы Гамилькар отправился на верфи мыса Крама, где его ожидали новые, только что построенные боевые галеры. Проверив состояние галер и крепёж тяжёлых онагров и баллист, он остался доволен и только после всех проверок и забот отправился в свой родовой дом, расположенный в Старом городе, дав указания, чтобы к его возвращению всё было готово к отплытию флотилии из Карфагена. Этот день прошёл в Карфагене для всех горожан, правительства и военных как знак грозных событий, появившихся на горизонте истории города…
Глава 38
Кассий прибыл в город Ромула к утру шестого дня со дня высадки его в порту Реггия. Они въехали в город через Келенские ворота и отправились первым делом на Палатин, в казначейство Республики. Именно туда было направлено одно из писем Септемия Бибула. Город поразил обоих друзей высотою крепостных стен и военными фортификациями. Мощь твердыни резала глаза любому из гостей Рима. Создавалось впечатление, что римляне только и думают об обороне города. Это впечатление не рассеивалось и после того, как человек попадал внутрь города, за крепостные стены. Архитектура Рима времён Республики была без заметной роскоши. По периметру всей площади города выделялись военные постройки, которые находились на содержании городских муниципий или в ведении Республики. Основные храмы римского пантеона богов были сконцентрированы на Капитолии и прилегающей к нему площади форума. Там чувствовалось влияние греческой культуры, в основном, в отделке портиков и храмов. Там же, около форума, возвышались храмы Марса и Юноны.