Товар из зоны отчуждения, стр. 30

Он появился как раз с того направления, откуда мы уходили, – со стороны многоэтажек. Замедлился, почти завис, видимо решая, что дальше делать, – и этого мне хватило. Я лег на спину, прицелился, используя в качестве упоров землю и мое колено, и выстрелил. Сначала мне казалось, что ничего не происходит. Потом вертолет на моих глазах начал сдавать назад и вниз и зацепил брюхом шестнадцатиэтажку, соседнюю с той, с которой мы стреляли. Сначала не было ничего, и несущий винт, и хвостовой работали, но потом вертолет начал валиться дальше вниз, с ударами, грохотом и скрежетом металла. Вертолет провалился назад, за шестнадцатиэтажку, и я увидел, как во все стороны полетели лопасти несущего винта [69].

П…ц.

Радоваться не было сил – я на автомате дернул ручку затвора, выбросил гильзу, вставил патрон в порт, закрыл и только потом осмотрелся…

Спец точными выстрелами держал остающихся в живых укропов у машин – те поняли, с кем имеют дело, и не высовывались, все-таки банда и армия – вещи разные. Где-то лаяли привлеченные шумом собаки – этих только не хватало тут. И в любой момент могло подойти подкрепление. Я закинул винтовку за спину, выхватил ПБ – на случай собак, и больше у меня все равно ничего не было, подскочил к Спецу, похлопал его по плечу. Тот понял, перезарядился, и я перетащил его к дороге и потащил к заброшенному жилмассиву. А он стрелял одиночными, чтобы особо не высовывались…

Перелом все-таки был. Я до последнего надеялся, что это вывих, но это был перелом. Довольно скверный, закрытый, не от осколка, а от падения, усугубленный еще и куском бетона, упавшего сверху. Аптечка сохранилась, она была довольно большой, и там на этот случай была универсальная шина Sam Splint [70]. С ее помощью я быстро наложил шину и зафиксировал. Еще Спец был ранен осколками, в одном месте здорово распахало. Рана кровила, но самого осколка не было. Я сыпанул гемостопа и заклеил сантехническим пластырем – пока и так сойдет.

Потеря вертолета и двух машин, потеря своего главаря вызвали у боевиков панику, но скоро она пройдет.

Примерный расклад – совсем нет жратвы, у Спеца – АК и три магазина, не считая того, что кормит автомат, ПБ и четыре магазина к нему и пачка патронов. У меня – винтовка, шестнадцать патронов к ней, правда, такая, что вертолет можно сбить. ПБ и такой же набор. Воды нет совсем, все средства выживания потеряны.

Но связь осталась, кстати.

Из кармана я достал трубку Thyraya [71], набрал номер. Специально в память не забивал – мало ли кому в руки попадет.

Связь плохая, с помехами, но была.

– Центр, Центр, я Малой. Центр, я Малой.

– Малой, слушаю.

По голосу я догадался, кто это.

– Товарищ генерал, – не соблюдая меры безопасности, сказал я, – Малой задачу выполнил. Цель уничтожена. Начинаю отход по основному коридору.

– Цел? – спросил отец.

– Цел. Начинается прочесывание, мы потеряли большую часть средств выживания. Но мы дойдем. Б…, мы дойдем.

– Я знаю. Дай трубку Спецу.

Спец забрал трубку… Я не прислушивался к тому, о чем они говорили. Вместо этого я осторожно выглянул в окно… там у дороги были боевики. Но не наступали, чего-то ждали. Возможно, беспилотника.

Спец хлопнул меня по плечу, вернул телефон.

– Посадочная площадка – за парком аттракционов.

– Далеко.

– Тогда не стоит терять время…

Слова, слова…

– Идти сможете?

– С такой штукой тебя перегоню…

За окном, подгоняя нас, раздались автоматные и пулеметные очереди…

Припять, Украина. 03 мая 2021 года

Триста тридцать восьмой калибр…

Наверное, это своеобразный символ новой войны – GWOT. Глобальной войны с терроризмом. Точно так же, как русский автомат был символом холодной войны. А американский карабин М4 – недолгой эры американского превосходства…

Этот калибр уникален. Разработки по специальному снайперскому патрону для стрельбы на запредельные дистанции начались еще в конце вьетнамской войны. Тогда некоторые снайперские команды применяли винтовку Ruger № 1, однозарядную и предельно прочную, в качестве дальнего патрона обычно применялся «300 Голланд» и «Голланд Магнум», британский патрон. После окончания вьетнамской кампании работы продолжились, в основном многочисленными частными компаниями. Для США это нормально, самая известная современная американская снайперская винтовка была создана фотографом Роном Барреттом – «Барретт М82». Наибольшего успеха достигла компания Research Armament Industries (RAI), представившая патрон 338 калибра и две винтовки под него –338 калибра магазинную и50 браунинг однозарядную. Первая не была принята на вооружение из-за проблем с патроном – использовалась гильза охотничьего патрона 416, она не выдерживала. Однозарядная винтовка пятидесятого калибра была принята на вооружение ВМФ США как винтовка для стрельбы по плавающим минам – точный выстрел позволял подрывать их на безопасном расстоянии от корабля. Но почти сразу эта винтовка перекочевала в спецназ – US Navy SEAL. Триста тридцать восьмой калибр и все наработки по нему перекочевали в Европу, сама RAI была на грани банкротства после ряда антиоружейных законов и финансировать исследования дальше не могла. Тем не менее в 1986 году снайперы, вооруженные винтовками 338-го калибра, выиграли Уимблдон – самый авторитетный американский чемпионат по стрельбе на тысячу ярдов, показав, что будущее у этого патрона есть. Финско-норвежское государственное предприятие NAMMO-Lapua начало работы по доводке патрона уже за государственный счет, это заняло четыре года, но увенчалось полным и безоговорочным успехом. Целью была разработка патрона для специальной снайперской винтовки, которую могли бы принять на вооружение страны Скандинавии. Саму винтовку разрабатывал оружейный гений, олимпийский чемпион по стрельбе сэр Малькольм Купер – винтовка разрабатывалась в сотрудничестве с финнами. Перед этим винтовка сэра Малькольма неожиданно победила в конкурсе на новую британскую снайперскую винтовку признанных фаворитов из Паркер-Хейл, но новая винтовка разрабатывалась по еще более жестким, запредельно жестким требованиям. Стрельба через заснеженные равнины, при ветрах, на огромные дальности, при температуре минус сорок по Цельсию. Эта винтовка появилась в восемьдесят девятом году вместе с новым патроном и называлась Arctic Warfare. Эта винтовка позволила Европе вырваться вперед в снайперской гонке НАТО, была принята на вооружении в Англии, Германии, Австралии, Бельгии, странах Скандинавии. Американцы пытались использовать тяжелые пули в 300 WM – «Винчестер Магнум», но затем ВВС США, а потом и армия вынуждены были принять винтовки под этот патрон, закончив многолетние эксперименты и признав его лучшим [72].

Он помнил эту винтовку. Ее носил Редхед – рыжий, они так его называли. Коренастый, веснушчатый валлиец, он был молчаливым, не участвовал в розыгрышах и часто сидел и занимался своим ружьем – чистил его, смазывал, выходил пристреливать. Он был с ними, когда ублюдки прижали их на удаленном аутпосте. Сначала смертник на мотоцикле врезался в дверь и вынес ее вместе с куском стены, ослабив их оборону, а потом талибы атаковали их с гор, стремясь вырезать их до утра. Или до того, как пришлют вертолеты. Тогда Редхед тоже стрелял, и один дьявол знает, сколько он уложил этих злых, бородатых людей, готовых пожертвовать своими жизнями, только чтобы добраться до их глоток.

Он помнил, как Редхед говорил, что его винтовка бьет до тысячи ярдов, как копье, почти и поправки брать не надо. Это было то немногое, что он помнил про стрельбу из триста тридцать восьмого.

И еще пехотный опыт подсказывал ему, что если целиться по центру фигуры, то попадешь. Чем ты ближе, тем больше вероятность попадания. Но при этом чем меньше расстояние между тобой и целью, тем больше вероятность, что кто-то съест твои жареные яйца на обед…