Товар из зоны отчуждения, стр. 27

Европейские и, скорее всего, российские и американские спецслужбы проводили мониторинг захоронений с использованием спутников, и на спутниках, хотя какая-то деятельность и была видна, не было никаких признаков того, что хранилища были вскрыты. Первичная проверка показала, что, во-первых, заброшенные, частично зараженные территории используются для сельхозпроизводства: ничья и много лет не использовавшаяся земля не могла не давать отличный урожай. Во-вторых, была установлена вероятность использования зоны Чернобыля для незаконного оказания услуг по захоронению особо опасных отходов. Из Европы, из России – отовсюду, откуда заплатят. Услуги эти редкие и дорогие, а если еще и не предпринимать мер предосторожности, не строить укрытий, а просто сбрасывать бочки в ямы и закапывать их. Но была уверенность в том, что хранилища радиоактивного мусора не тронуты.

Была до сегодняшнего дня.

Сначала Керр набрел на дорогу в лесу. Дорога была подсыпанная гравием и щебнем, но все равно сильно разбитая грузовыми машинами. И все-таки кто-то за ней присматривал: он заметил, что часть щебня на обочине пробитой в лесу дороге еще свежая…

Он поднял взгляд вверх и увидел, что дорога проложена так, чтобы ее не было заметно под кронами деревьев, а кое-где она и перекрыта маскировочной сетью.

Это еще интереснее…

Идти по дороге или параллельно дороге было глупостью – он перешел дорогу, отошел от нее, потом взял азимут и стал приближаться…

Потом он почувствовал неприятный, как будто бы трупный запах, но так и не понял, откуда он.

Потом он снял примитивную сигналку, связанную с примитивным сигнальным огнем их хлопушки…

И наконец, он добрался до того, что скрывал в себе лес. Как оказалось, дорога в каком-то месте начинала круто заворачивать, и пришлось заново брать азимут…

Это была поляна в лесу, метров десять на двадцать, полностью накрытая сверху камуфляжной сетью на уровне крон деревьев. Эта поляна использовалась как нелегальная шахта по добыче угля, так называемая «копанка». Но добывали тут не уголь, а нечто другое. Между двумя деревьями была укреплена балка, на ней работал электромотор, трос от которого шел в дыру в земле. Оттуда электромотор вытягивал куски бетона, которые раскалывали тут, на поляне, а потом разбирали руками. Тех, кто это делал, охраняли. Три человека, все трое с автоматами и в промышленных респираторах. Куски бетона раскалывали вручную, долбили молотком и зубилом. Иногда проверяли металлоискателем. Это несмотря на то что сжатый воздух тут был и можно было бы использовать отбойный молоток.

Стараясь двигаться как можно более медленно и плавно, Керр поднял камеру…

Электронное увеличение позволяло видеть лица тех, кто работает. Судя по состоянию одежды и лиц, эти люди работали под принуждением. Лица были белыми от пыли, они постоянно кашляли, их рты были замотаны какими-то тряпками. Промышленный респиратор стоит центы по сравнению с возможной выручкой от продажи радиоактивных материалов, но они пожалели денег на них. Им плевать. Интересно, а охранники понимают, что промышленный респиратор не защитит их от радиации?

Фон был высоким, Керр посмотрел на дозиметр – более семидесяти микрозивертов в час. Находиться тут было опасно, эти ублюдки устроили тут атомное кладбище и сами рано или поздно должны были стать его жертвами.

Черт… как они не понимают… как не понимают эти люди с автоматами? Они бы могли…

Керр вдруг понял, что те, кто долбит сверхпрочный бетон, они наверняка даже не наемные. Они рабы. И вполне вероятно, похищенные. Его внимание привлекла девочка в куртке, когда-то бывшей красной. Она держала долото, стоя на коленях, а мужчина бил по нему…

Ее, скорее всего, украли. Вот же…

Сколько они тут работают? Что они уже успели вытащить из атомного могильника? Сколько килограммов? Может, уже тонн?

Заныла лебедка, начал накручиваться на барабан трос. Потом из зева самодельной пещеры появилось что-то типа кошеля, полного белыми осколками рукотворного камня. Рабы побрели на разгрузку, один из охранников пнул подвернувшегося раба по ягодицам, тот упал. Судя по движениям, люди были изнурены работой и в очень плохом состоянии.

Керр понял, что надо отходить. Все равно он тут больше ничего нового не снимет, а того, что получилось, достаточно вполне для международного скандала. Возможно, самого серьезного за последние годы.

В своем убежище Керр вставил карту памяти в ноутбук и перегнал видео. Затем повесил камеру на дерево и записал короткое видеообращение – типа он, стрингер, нелегально пробрался сюда в Чернобыль, и вот – ратуйте, граждане. В Чернобыльской зоне используют рабов и, похоже, вскрыли радиоактивный могильник. Он показал экранчик своего дозиметра с уровнем радиации – любому квалифицированному физику будет понятно, насколько опасно то, что тут происходит. Видео он сохранил отдельным файлом, после чего заархивировал оба файла, подцепил на ноутбук спутниковый телефон Thyraya с приличным предоплаченным трафиком и отправил информацию через спутник. Затем он решил немного поесть, так как был очень голоден. По дороге он видел зайца, но у него нечем было его застрелить, и он боялся, что мясо зайца радиоактивно.

Через пятнадцать минут телефон замигал кнопкой вызова.

– На связи, сэр.

– Мы посмотрели твое видео, Карл.

– Вы удовлетворены, сэр?

– Да, это очень серьезно. Они сделали подкоп, верно?

– Да, сэр. Проложили тоннель из леса и пытаются выбрать радиоактивное хранилище изнутри. Они, скорее всего, попытаются продать радиоактивные материалы в большом количестве как начинку для грязных бомб. И этой начинки тут – тысячи и тысячи тонн. Если террористы проложат сюда тропку, то через несколько лет мир будет не узнать.

– Уже проложили.

– Да, сэр.

Это надо было додуматься – придумать продавать зараженные отходы как начинку грязных бомб за неплохие деньги. Того, кто это придумал, надо уничтожить, пока он еще что-то не придумал…

– И эти люди, сэр. Похоже, они работают под принуждением.

– Да. Скорее всего, эти люди похищены или обращены в рабство.

– Сэр, недалеко от того места, где находится вход, я почувствовал сильный трупный запах, но не смог определить источник. Я думаю, надо переворошить там все – где-то там есть кладбище рабов. Они наверняка убивают тех, кто не может больше работать.

– Вероятно. Ты не мог бы подобраться туда и взять образцы?

– Нет, сэр. Скорее всего, это место охраняется круглосуточно.

– Хорошо. Нам удалось пометить Гора, теперь он у нас под колпаком двадцать четыре часа в сутки. В Киеве он контактировал с сетью Альраид [64], они предоставили в его распоряжение большегрузную фуру и вооруженную охрану. Они направляются в Чернобыльскую зону, чтобы произвести обмен.

– Я понял, сэр.

– Грузовик с кабиной синего цвета, к нему подцеплена фура. После того как ты сделаешь дело, украинская Национальная гвардия завершит дело. Удачи…

Украина, Чернобыль. Высотка, пятьдесят четвертый дом. 03 мая 2021 года

Шестнадцать этажей. Мы располагались на крайнем, шестнадцатом. Установили две видеокамеры, на входе и на пятнадцатом этаже. Еще установили небольшую обзорную систему на все четыре стороны – четыре небольшие, но широкоугольные веб-камеры, подцепленные на планшетник, и программа, непрерывно анализирующая изображение и дающая реакцию на самое минимальное изменение или движение. Первоначально такие камеры несколько лет назад изобрели американцы, они им были нужны для того, чтобы находить снайперов Талибана в афганских горах по минимальным, не различимым человеческим глазом движениям. Нам надо было отследить активность противника и вовремя переместиться в нужную точку, если пойдет обмен в другом месте.

Обзор был отличным, до предполагаемой точки обмена на дороге – минимум километр, максимум – почти три, точно не установить. Две свечки в четвертом микрорайоне – отличная точка для размещения снайперов. Но снайперов они вряд ли будут опасаться – слишком далеко.