Комики мирового экрана, стр. 15

БЫСТРЫЙ

И еще творческая биография Ллойда доказывает, какое важное значение имеет твердая уверенность в правильности избранного жизненного пути и непоколебимая решимость от него не отклоняться Для этого требуется исключительная настойчивость, вера в свои силы. Эти свойства Ллойд передал и своему герою, наделив его огромным запасом оптимизма и жизнерадостности.

Поэтому фильмы Ллойда способны и сегодня, по прошествии десятилетий, полных катастрофических потрясений, вызывать смех и вселять бодрость. Они привлекательны, как само стремление человека к достижению манящих его целей. Каждый понимает эти цели по-своему, но всем в равной степени нужна вера в их достижимость! И семидесятилетий артист, еще в годы войны закончивший творческую карьеру, недавно снова появился на экранах со сборной программой своих старых фильмов («Комический мир Гарольда Ллойда »).

Э. Арнольди

Бастер Китон

Его брачная ночь — 1917

Ученик мясника — 1917

Воздухоплаватель — 1919

Олух — 1921

Три эпохи 1923

Шерлок-младший — 1924

Навигатор — 1924

Иди на Запад! — 1925

Генерал — 1926

Сражающийся лакей — 1926

Голливуд-ревю — 1929

Король Елисейских полей — 1934

Робкий молодой человек — 1935

Бульвар заходящего солнца — 1950

Огни рампы — 1952

Вокруг света в 80 дней — 1956

Безумный, безумный, безумный мир — 196З

Человек в пижаме — 1964

Фильм — 1965

СПОКОЙНОЙ НОЧИ, НЯНЯ!

«Вместе с немой пантомимой, после без» надежной борьбы и неоднократных попыток «приспособиться», исчез с экранов один из ведущих комиков мирового кино - Бастер Китон». Эти слова польского историка кино Ежи Теплица, конечно, справедливы.

Действительно, появление звука положило конец популярности актера. Уже первый его звуковой фильм, «Голливуд-ревю», разрушил каменную маску Китона. Он понимал это, но все-таки снимался; снимался в третьесортных боевиках, соглашался на второстепенные роли, работал в Англии, Франции, Италии. После войны ему удалось сыграть в «Огнях рампы» вместе с Чаплином и в «Бульваре заходящего солнца» с Глорией Свенсон и Эрихом фон Штрогеймом.

ЗАКЛЮЧЕННЫЙ N 13

Китон в этих фильмах не изменился: все та же маска, все тот же задумчивый взгляд. Но никто теперь его не замечал. Казалось, невозможно воскресить былую славу замечательного комика. Многие его фильмы пропали или были уничтожены частными владельцами, считавшими, что хранить их не имеет смысла. Словом, Китон был забыт.

Но почему же тогда сегодня старые ленты Китона поражают высоким актерским мастерством и, что самое главное, удивительной современностью его героя. Дело в том, что комизм Китона гораздо ближе и понятнее нам, нежели зрителям 20—30-х годов.

Тогда особенно популярен был Гарольд Ллойд — обыкновенный молодой человек в очках и соломенной шляпе, похожий на любого из нас. Ллойд как нельзя лучше соответствовал периоду «просперити»: оптимизм, ясность цели, простота ее достижения.

Еще более известен был Чаплин. Тот отличался сентиментальностью, лиризмом, добротой. Он постоянно боролся за свое человеческое достоинство, стараясь даже в бедности сохранить пристойный вид. Особенно в 30-е годы, когда многие американцы потеряли работу, свое «место под солнцем», он был удивительно близок им, являя пример мужества и человечности. Китон же никогда не был «как все». Он был исключительным, особенным. Даже его знаменитая деревянная маска — мертвое лицо без тени эмоций — вызывала удивление, недоумение...

Без тени эмоций? Да так ли это? Присмотримся повнимательнее. Китон реагирует и притом очень точно: он боится, удивляется, сердится. Но никогда не улыбается.

Теоретики, изучавшие этот феномен, пришли к выводу, что Китон таким образом хотел добиться контраста между гротесково-фатальными приключениями, в которые попадает герой, и абсолютным отсутствием его реакции. Сам Китон, однако, утверждает, что его маска возникла чисто случайно: «Я до такой степени сосредоточивался на своей актерской задаче, что ничего не знал о выражении моего лица, пока мне не сказали об этом друзья и пока я сам не увидел себя на экране...» Отсутствие улыбки, таким образом, не было эффектным приемом. (Другое дело, что оборотистые продюсеры использовали эту актерскую особенность Китона в рекламных целях, запретив ему по контракту улыбаться не только на съемках, но и в общественных местах: за нарушение этого пункта договора Китон должен был выплачивать неустойку.)

Смотря ленты Китона, мы поражаемся точности замысла, отсутствию лишних деталей, «чистоте рисунка» роли. Там, где другие комики нагромождали гэги, необычные аксессуары, напяливали на себя самые невероятные костюмы, Китон входил решительным шагом и делал только то, что было нужно. Тогда это казалось бедностью, неумелостью; сегодня, когда мы научились ценить искусство сдержанное, точное, немногословное, Китон кажется нам несравненно благороднее своих ровесников клоунов, примитивных и плоских.

Кто-то даже назвал Китона предтечей всемирно известного американского графика Штейнберга, выступившего в 1940 году с серией рисунков, изображавших приключения человека, нарисованного тремя штрихами, с равнодушным лицом и треугольным геометрическим носом; этот грустный, холодный человечек заполнил страницы американской прессы, витрины магазинов, вышел на улицы американских городов. В нем нет места сентиментальности, он с недоверием относится к большим чувствам, он механистичен, и он смешон именно своей простотой, схематичностью, скованностью. Все это так. И все же он — человек, и он похож на нас. А мы стали похожи на Китона.

ДНЕВНЫЕ ГРЕЗЫ

Многие сцены его фильмов напоминают математические задачки: сначала они ставят Китона в тупик, а потом он все же решает их — и всегда с поразительной выдумкой и находчивостью. Кто знает, не в этом ли заключается принципиальная разница, делящая Китона от других комиков. Они растяпы, неспособные сделать простейшую работу, и именно их беспомощность вызывает наше удовлетворение и смех (мы бы это сделали запросто!). Знаменитые комики Оливер и Харди в течение получаса экранного времени пытаются внести пианино на второй этаж. Но это им никак не удается. В конце концов они лежат полумертвые, засыпанные клавишами, придавленные разбитым инструментом.

СПОКОЙНОЙ НОЧИ, НЯНЯ!

Перед Китоном, по сравнению с его коллегами, стоят исключительно трудные задачи. Он перегоняет паровоз через линию фронта, спасает свою невесту, захваченную разведкой противника («Генерал»). Он должен один перехитрить кровожадную семью южан, пытающихся пристрелить его по законам родовой мести («Наше гостеприимство»). Или, оказавшись на огромном корабле, по ошибке спущенном на воду, он невозмутимо стоит на капитанском мостике плавучей махины, готовит себе на завтрак яичницу в бездонном котле, предназначенном для нескольких сот моряков («Навигатор»). А сколько препятствий пришлось преодолеть ему в «Трех эпохах» или в «Шерлоке-младшем»)

Это противопоставление очень характерно: пустой трансатлантический лайнер и Китон, не имеющий понятия, как им управлять. Китон и паровоз, беспомощный человек и машина.