Ассасин, стр. 56
Стук в дверь раздался неожиданно.
Лайза поднялась с кресла и пошла в коридор. На пороге стоял высокий мужчина в распахнутой до середины груди рубашке и выцветших джинсах. Хмурый взгляд, небритые щеки, губы плотно сжаты, в руках нетерпеливо позвякивают ключи. Чувствуя необъяснимое желание захлопнуть дверь прямо перед его носом, Лайза пересилила себя и вежливо спросила:
— Кто вы? Что вам нужно?
— Ты — Лайза? — вопросом на вопрос ответил он.
— Да. А вы?
Мужчина, не дожидаясь приглашения, шагнул в квартиру.
— Какого черта?
— Меня зовут Рен… — бросил незнакомец, разворачиваясь. — И я ищу…
Не успел он закончить, как увидел летящий в челюсть кулак. Автоматически перехватив тонкую руку, он почувствовал, как длинные ногти едва не вспороли щеку с другой стороны.
— Я вижу, — Декстер едва успел поймать вторую руку, — что ты обо мне слышала.
Хозяйка квартиры шипела и вырывалась, словно дикая кошка, осыпая гостя такой бранью, которой позавидовал бы и капитан пиратского судна.
— Умерь пыл!
— Тварь, лучше бы ты сдох в подворотне! Как тебя еще земля носит, ублюдок! Неужто не нашлось на тебя шальной пули?
Вот это да — от подобной злости ошалел даже он — привыкший ко всему ассасин.
— Сядь!
— Свернуть бы твою поганую шею!
— Сядь, я сказал! — Эта бестия однозначно умела испытывать терпение. Едва он бросил ее на диван, как в голову тут же полетела фарфоровая статуэтка — Декстер едва успел пригнуться.
— Да твою же!..
Пришлось спешно выдернуть из штанов ремень. Два быстрых прыжка — и он настиг черноволосую фурию и заломил ей за спину руки. Из пальцев девушки выпала и укатилась под диван сувенирная тарелка — следующее, что должно было полететь ему в голову. Пока ремень прочно обматывался вокруг запястий, Лайза брыкалась и визжала так громко, что ему заложило уши. А после принялась материться так смачно, что Декстеру свело челюсти.
— Услышу еще хоть слово, и это окажется у тебя в глотке, поняла?
Он потряс перед ее носом найденными на полу капроновыми чулками. Лайза по инерции выплюнула ему в лицо еще пару нецензурных слов и осеклась. Глядя в полыхающие гневом серо-голубые глаза, она беззвучно открыла рот, затем закрыла его и предусмотрительно замолчала.
— Умница. Теперь по существу… — Он оставил ее сидеть на диване, а сам отошел к окну. — Ты — подруга Элли, и только поэтому твои руки и ноги до сих пор целые, ты меня поняла? — Рен предостерегающе посмотрел на Лайзу. Та нехотя кивнула. — Если откроешь рот, и я услышу не то, что хочу, меня не остановит даже этот факт. Я ищу Элли. Где она может быть?
Синие глаза гневно сверкнули, но рот так и не открылся.
— Я уже искал ее и дома, и на работе, но ее нигде нет.
— На том свете поискать не пробовал? А то ведь сам выписал ей туда пропуск…
— Что? О чем ты говоришь?
— О чем я говорю? — возмутилась Лайза. — Ты, может, скажешь мне, что ничего не знаешь и вообще ни при чем? И ты не слышал про наказание и про то, что сегодня последний день…
— Последний день чего?
— Шутишь, да? Ее жизни!
— Что?
Лайза, сдерживая клокочущую внутри ярость, зло смотрела на высокого незнакомца возле окна.
— Не может быть, чтобы ТЫ ничего не знал! Это из-за тебя ее наказали, из-за тебя ее отправили в Корпус — все из-за тебя!
— Корпус? — хрипло выдохнул Рен. Он ведь ошибся? Он просто неверно расслышал? — Ты сказала…
«Только не это, Дрейк. Только не туда!»
— Корпус! — гневно выкрикнула Лайза. — А потом еще этот сенсор сказал, что ловушка у Элли в голове активировалась, потому что она сбежала. Он говорил, что лучше вернуться, но Элли хотела найти тебя, хотела спасти себя, но как можно что-то сделать за пятнадцать дней, слышишь? За каких-то гребаных пятнадцать дней, как?!
— Когда? — спросили от окна так тихо, что Лайза едва расслышала вопрос.
— Сегодня! Сегодня истекает пятнадцатый день. Я ждала ее все это время — ждала вчера, позавчера, СЕГОДНЯ, но она так не пришла! Я с утра здесь, в этом кресле — все жду, что она постучится и скажет, что все в порядке, что ей больше ничего не угрожает, но она не пришла. Не пришла…
И Лайза не выдержала — разрыдалась в голос. Не в состоянии вытереть капающие с подбородка слезы, она наклонилась и потерлась лицом о подушку.
Рен подошел и принялся развязывать ремень.
— Когда? — спросил еще раз тихо. — Ты сказала, что Элли сбежала из Корпуса. Когда? Мне нужно знать точные даты. Что это был за сенсор, что он сказал?
Заикаясь и всхлипывая, Лайза вспомнила все, что произошло в ту ночь. Рен слушал не перебивая. И еще никогда он не испытывал такой сильной бури эмоций — злобы, страха, отчаяния, нетерпения. Он едва сдерживался, чтобы не сорваться с места. Горечь и раскаяние перемежались с ежесекундным желанием действовать прямо сейчас, стук сердца заглушал шумящее в голове чувство вины, кровь кипела, выжигая вены раскаленной лавой.
— Где она может быть? Ты знаешь, где она?
— Нет. Я не видела ее с того дня. Ты ведь поможешь ей, правда? Ты ведь поможешь, скажи?
Она вдруг вопреки собственному желанию поверила в него — в последнюю надежду для Элли в виде высокого темноволосого незнакомца.
— Я помогу, — тихо ответил Рен, скорее для себя, чем для Лайзы, и направился к двери. — Если я не помогу, значит, этот день станет последним для нас обоих.
Стоя на улице, Рен какое-то время прислушивался к внутренним ощущениям.
«Где ты, девочка? Где ты можешь быть, скажи мне?»
Он несколько раз пытался вызвать ее по «внутреннему» номеру, которым когда-то заклеймил сам, но тщетно. Элли каким-то образом заблокировала его, отгородившись широкой стеной от любых прикосновений, однако Рен чувствовал, что она жива. Еще жива…
Странное ощущение угасающего сияния появлялась внутри каждый раз, когда он пробовал дотронуться до нее, почувствовать, определить местонахождение. Элли словно отталкивала его, не позволяла приблизиться, закрывалась. Но несмотря на все ближе подступающее отчаяние, он чувствовал, что номер все-таки может помочь. Единственное прикосновение к ее памяти протянулось между ними тонкой нитью, и Рен ощущал, что еще немного — и он сможет ухватить ее конец и тогда ни за что не выпустит его вновь.
Он стоял на тротуаре и покачивался из стороны в сторону; мимо шли люди — кто-то косился, кто-то делал вид, что не замечает «идиота», кто-то обходил его по широкой дуге. Рен плевал на них. Темные пряди упали на взмокший от усилий лоб, но он все стоял и продолжал покачиваться, пытаясь отыскать слабую пульсацию внутри головы, поймать ускользающий кончик невидимой нити…
«Давай, милая… Давай…»
Когда его глаза открылись, он выглядел почти что сумасшедшим. Резко качнулся на месте, едва не сбил с ног пожилую женщину, бросившись к машине, и едва не выломал, открывая, дверцу джипа.
«Быстрее!»
Не обращая внимания на злобные бабкины выкрики, несущиеся следом, Декстер запрыгнул внутрь и завел двигатель. Колеса взвизгнули и сорвались в занос, пешеходы испуганно заозирались.
А Рен улыбался.
Теперь он знал, где искать Элли. И, если бог даст, успеет спасти ее.
Глава 4
Океан плескал мутные волны на гладкий берег. Пена, шурша, облизывала песчинки, выползала вперед и откатывалась назад, оставляя после себя мокрый след. А через секунду накатывала новая волна. Ветер кружил мелкий песок — бросал его, переносил с места на место, поглаживал.
Я сидела на небольшом возвышении, перебирала пальцами стебли засохшей травы и смотрела на то, как неутомимые волны одна за другой поднимаются из далеких глубин, чтобы, дождавшись своей очереди, ласково прогуляться соленым прибоем по пляжу затерянной бухты «СантаРайз».
Какое-то время мне удавалось ни о чем не думать. Лишь изредка чувствовалось, как кто-то пытается дотронуться до меня невидимой рукой, но я стряхивала ее, желая побыть в одиночестве. Голова играла со мной — то затягивалась туманной дымкой, в которой слышались голоса и появлялись странные картинки, то вновь светлела, позволяя любоваться морем, шум которого был единственным звуком, окружившим меня со всех сторон.