Анна, одетая в кровь (ЛП), стр. 24

Я думал, что давно выкинул это из головы. Мой отец всегда говорил мне, что мы не имеем право судить, что мы являемся всего лишь инструментами. Наша задача заключалась лишь в том, чтобы лишать их жизни. Отец знал, о чем говорил. Почему же тогда у меня нет такой уверенности?

Я медленно поднимаю руку и касаюсь ее холодного лица, слегка надавливаю подушечками пальцев ее щеку и понимаю, что ее кожа мягкая и уж точно не из мрамора. Она некоторое время парализована, затем неуверенно поднимает руку и кладет ее поверх моей. Наша связь настолько сильна, что, когда открывается дверь и появляется Кармел, никто из нас не двигается, пока я не слышу свое имя.

— Кас? Что ты делаешь?

— Кармел, — выпаливаю я, и вот она стоит у дверей. Она ухватилась за дверную ручку и, похоже, сейчас дрожит. Она пробует сделать еще один шаг, чтобы попасть внутрь дома. — Не двигайся, — продолжаю я, но она смотрит на Анну, которая потихоньку отходит от меня, морщась и хватаясь за голову.

— Это она? Это оно убило Майка?

Дура, она зашла слишком глубоко в дом. Анна, что есть сил, отступает назад, но я замечаю, как наливаются чернотой ее глаза.

— Анна, не надо, она ничего не знает, — говорю я с опозданием.

Что бы это ни было, но, похоже, это была одноразовая сделка. Она перевоплотилась в девушку с черными клубящимися волосами и бледным лицом. Минуту стоит гробовая тишина, а затем мы слышим, как капает ее платье, и тогда она бросается на Кармел, готовая выпотрошить несчастную. Я вскакиваю и перехватываю ее, на минуту предполагая, что сумею справиться с этой безудержной силой, но я идиот. К счастью, мне удается изменить ее курс посадки, поэтому Кармел отлетает в сторону. Это неправильно. Она теперь еще дальше от двери. На минуту мне приходит в голову, что Кармел уже не жилец. Что она просто ручная домашняя кошка, и Анна превратит ее в обед, если я что-нибудь не придумаю. Пока Анна припадает к земле, ее платье кровяными каплями оседает на пол, волосы чернеют еще сильнее, а глаза пылают диким сумасшествием, я тем временем мчусь к Кармел и становлюсь между ними.

— Кас, что ты делаешь? — в ужасе спрашивает Кармел.

— Умолкни и беги к двери, — кричу я. Я держу между нами атаме, но Анна не боится. Когда она пружинит, нет времени больше думать, поэтому я хватаю ее за запястье свободной рукой, а другой пытаюсь приставить к ней атаме.

— Анна, остановись! — я шиплю и замечаю, как белый цвет проступает в ее глазах.

Она скрежещет зубами и грубо выплевывает:

— Убери ее отсюда!

Я с трудом ее отпихиваю, чтобы этого больше не повторилось. Затем я хватаю Кармел за руку, и мы вместе выбегаем через дверь, не оборачиваясь, пока не сбегаем по крыльцу и не оказываемся на грязной траве. Дверь закрывается, и я слышу, как Анна бушует внутри дома, ломая и разрывая вещи.

— О, боже, она ужасна, — шепчет Кармел, уткнувшись головой в мое плечо. Я мягко сжимаю ее руку, отпускаю и мчусь назад на крыльцо.

— Кас, держись подальше от этого дома, — выкрикивает Кармел. Я знаю, что она видела нас вместе, но я также уверен в том, что Анна пыталась сдерживаться.

Когда моя нога ступает на крыльцо, Анна появляется в окне, скалит зубы, а вены выделяются и проступают на белой мраморной коже. Она хлопает рукой по стеклу, заставляя его дребезжать. Я вижу темные слезы в глазах.

— Анна, — шепчу я. Затем подхожу к окну, но, прежде чем мне удается прикоснуться к стеклу, она проворно поворачивается, уплывает вверх по ступенькам и исчезает.

Глава 13

Кармел без умолку болтает, пока мы живо топаем вниз по гравийной подъездной дорожке подальше от дома Анны. Она задает уйму вопросов, на которые я стараюсь не обращать внимание. Все, о чем я могу думать, это Анна. Что она убийца. Тем не менее, она не зло. Анна убивает, не желая этого. Она не похожа ни на одного призрака, с которым мне довелось раньше встречаться. Конечно, я слышал о наделенных чувствами призраках, которые знают, что выглядят мертвыми. По словам Гидеона, они сильны и редко ведут себя враждебно. Поэтому я не знаю, что делать. Кармел хватает меня за локоть, и я поворачиваюсь.

— Что? — огрызаюсь я.

— Ты мне можешь сказать, что именно там делал?

— Не совсем.

Должно быть, я спал дольше, чем следовало — либо так, либо я проговорил с Анной очень долго, потому что теперь через низкие облака на восток пробиваются маслянистые лучики света. Они раздражают мои глаза. Что-то происходит со мной, я несколько раз моргаю и только потом понимаю, что Кармел все-таки находится здесь, передо мной.

— Ты следила за мной, — говорю я. — Что ты здесь забыла?

Она неловко поворачивается.

— Я не могла уснуть. Хотела убедиться, что все, что происходит с нами, это правда, поэтому подъехала к твоему дому и увидела, как ты уезжаешь.

— Ты хотела узнать правду?

Она смотрит на меня из-под ресниц, будто пытаясь показать мне, что не хочет произносить это вслух, но я ненавижу такие игры. После нескольких долгих секунд моего раздраженного молчания, она сдается.

— Я разговаривала с Томасом. Он говорит, что твоя…, - она качает головой, будто ощущая себя полной дурой. Но, в основном, думаю, глупо верить Томасу. — Что твоя цель в жизни — убивать призраков. Будто бы ты Охотник за привидениями или что-то в этом роде.

— Я не охотник за привидениями.

— Тогда что мы здесь делаем?

— Я разговаривал с Анной.

— Разговаривал? Она убила Майка! Она могла и тебя убить!

— Не смогла бы.

Я поднимаю взгляд на дом и чувствую себя странно, находясь так близко к нему. Мне не нравится это чувство.

— О чем ты говорил с ней? — спрашивает Кармел.

— Ты всегда такая любопытная?

— Что, теперь это еще и личное? — кричит она.

— Может быть, — отвечаю я. Я хочу выбираться отсюда. Хочу оставить мамино авто здесь и с помощью Кармел разбудить Томаса. Я думаю, что как только его увижу, то вырву матрас прямо из-под него. Будет весело наблюдать, как он тихонько подскакивает на пружинах.

— Послушай, давай просто выбираться отсюда, хорошо? Следуй за мной, мы возьмем твою машину и поедим к Томасу. Я все тебе объясню, обещаю, — поспешно добавляю я, когда она смотрит на меня скептически.

— Ладно, — отвечает она.

— И, Кармел.

— Да?

— Никогда больше не называй меня Охотником за привидениями, хорошо? — она усмехается, и я улыбаюсь ей в ответ. — Итак, мы все прояснили.

Она проходит мимо меня к машине, но я хватаю ее за руку.

— Ты не упомянула, что кроме Томаса не должна ляпнуть кому-либо еще, не так ли? — она качает головой.

— Ни Натали, ни Кэтти?

— Я говорила Нат, что собираюсь встретиться с тобой, так что она меня прикроет, если родители будут спрашивать. Я сказала им, что буду у нее.

— Ты рассказала ей, для чего мы встречаемся? — спрашиваю я. Она смотрит на меня обиженно. Я полагаю, что Кармел Джонс встречается тайно ночью с парнями только для романтических целей. Я запускаю руку в волосы.

— Так что я теперь должен делать что-то в школе? Типа лизаться? — думаю, я слишком моргаю. Я ссутуливаюсь и чувствую, будто бы одна нога короче другой. Она смотрит на меня ошеломленно.

— Ты не так хорош в этом, да?

— Кармел, у меня было немного практики.

Она смеется. Черт, она действительно хорошенькая. Не удивительно, что Томас разболтал мои секреты. Вероятно, одни только ресницы сбили его наповал.

— Не волнуйся, — говорит она. — Я что-нибудь придумаю. Я всем расскажу, что ты превосходно целуешься.

— Не делай мне никаких одолжений. Слушай, просто следуй за мной, ладно?

Она кивает и садится в машину. Когда я сажусь в свою, то хочу уткнуться головой в руль и держать ее так до тех пор, пока звуковая сирена не умолкнет. Таким образом, сирена сможет заглушить мои выкрики. Почему эта работа такая тяжелая? Все дело в Анне? Или в чем-то другом? Почему я не могу держать ото всех в секрете свою работу? Раньше не было так тяжело. Раньше люди верили любому моему слову, потому что в глубине души не хотели знать правду. Люди, подобные Чейзу или Уиллу. Они проглотили сказку Томаса очень легко.