Тень спрута, стр. 58

— Может быть, — ответил Макаров, вставая. — Но сначала я хотел бы немного подкрепиться. Не по себе мне что-то от этих звездных войн.

Глава 14. Конгресс под эгидой

1.

Артем Калашников ступил на изумрудную, казавшуюся нарисованной траву и вдохнул прохладный, чуть сладковатый воздух чужого мира. Ровное зеленое поле простиралось до самого горизонта, терявшегося в белесой дымке. Калашников захлопал глазами, огляделся по сторонам и в растерянности остановился.

— Пошли, пошли, — толкнул его в спину Гозенфус. — На самом деле тут совсем рядом!

— Иллюзия, что ли? — спросил Калашников, шагая вперед. — А зачем?

— Сейчас увидите, — пообещал Гозенфус. — Кстати, достаньте ваши документы!

Калашников проследил взглядом за тремя красноволосыми гуманоидами, первыми выскочившими из вагона, и удовлетворенно отметил, что шагах в тридцати от станции они растаяли в воздухе. Окрестности и впрямь оказались иллюзией; Калашников даже заподозрил, что далеко не для всех пассажиров прибывшего рейса они выглядели одинаково. Засунув руку в задний карман брюк, Калашников вытащил пачку светящихся пластиковых карточек — материальных копий полученных им сопроводительных документов.

— Ого, — воскликнул Гозенфус. — Отель «Септ»!

— По званию положено, — улыбнулся Калашников. — Я все-таки Звездный Пророк…

— В таком случае, здесь мы с вами расстанемся, — поклонился Гозенфус. — До встречи на Конгрессе!

— До встречи, — кивнул Калашников и сделал еще один шаг.

Так вот что такое «трансферт», подумал он в следующую секунду, обнаружив себя в пассажирском кресле похожего на летающую тарелку аппарата, медленно поднимающегося над серой, каменистой землей. Зеленая трава исчезла вместе с голубым небом, и взору Калашникова открылся настоящий Бадарамхаз-Карамх.

Такси с Калашниковым находилось на самом дне громадной чаши, края которой уходили так высоко в небо, что самого неба вовсе не было видно. Только маленький светлый круг, диаметром едва ли в пять солнечных, освещал эту вывернутую наизнанку планету холодным синевато-белым светом. По стенкам громадной чаши разноцветными пятнами расползались моря, реки, леса и пустыни, перемежаемые серо-коричневыми кляксами городов. Калашников понял, что действительно видит весь Бадарамхаз-Карамх, и восхищенно цокнул языком. Даже если это еще одна иллюзия, подумал он, то все равно здорово. А если это специальным образом выстроенная атмосфера, преломляющая лучи таким образом, что с любой точки видна вся планета — то я хочу познакомиться с эрэсом, который такое придумал! Вот тебе и «блошиный рынок Галактики»!

Опустив глаза, Калашников повернулся вправо и посмотрел на пилота. Такси успело уже подняться на несколько сотен метров, развернулось и взяло курс на топорщившееся неподалеку скопление небоскребов; закончив разворот, пилот в свою очередь повернулся к Калашникову и широко улыбнулся, сверкнув двумя рядами отполированных до зеркального блеска металлических зубов.

— Вы — Звездный Пророк? — спросил пилот на чистом русском языке. Только голос, прозвучавший слишком спокойно для существа из плоти и крови, выдавал в пилоте искусственное происхождение.

— Да, — кивнул Калашников. — А вы — робот?

— Да, — гордо ответил пилот. — Я — один из тех, кому предстоит спасти этот мир!

Господи, подумал Калашников. Неужели это адепт моей Церкви?!

— Я тоже один из них, — улыбнулся Калашников. — Нет Бога, кроме нас с вами…

— … если с нами Звездный Пророк, — закончил робот, подтвердив, что действительно принадлежит к робоверцам. — Артем, с вами намерен встретиться еще один робот.

— Прямо сейчас? — задал Калашников свой любимый вопрос.

— Да, прямо сейчас. Он просит вашего разрешения.

— А зачем он хочет со мной встретиться? — поинтересовался Калашников.

— Он репортер, — ответил пилот, — который пишет о роботах. Будет лучше, если первое интервью на этой планете у вас возьмет именно он.

— Интервью? — нахмурился Калашников. Потом ему вспомнились слова Гозенфуса: «буржуазная пресса придумает все за вас». Следовательно, буржуазную прессу надо опередить. — Ну что ж, давайте интервью. Где этот ваш робот?

— Здесь, — ответил пилот. — Риппа, выходи!

Калашников обернулся, ожидая, что в кабине окажется второй ряд сидений. Однако такси как было, так и осталось двухместным, так что Калашников повернулся обратно в полном недоумении. Повернулся — и нос к носу столкнулся с висящим перед ним в воздухе миниатюрным существом. Размером с палец, оно имело две пары блестящих крыльев, стройное девичье тело, большие человеческие глаза, носик-пуговку и маленький рот.

— Привет! — тонким голоском пропищало создание. — Я — Риппа! Можно, я сразу начну задавать вопросы?

— Можно, — пробормотал ошеломленный Калашников. — Простите, вы — фея?

— Я робот, — мило улыбнулась Риппа. — Но для вас я с удовольствием стала феей! Скажите, какова подлинная цель вашего прибытия на Конгресс?

Калашников открыл рот, чтобы ответить правду — врать этому сказочному существу он не хотел и не мог. Однако же ответить правду Калашникову помешала другая, куда более веская причина: он и сам ее толком не знал. Действительно, подумал Калашников, а на Конгресс-то я зачем ломанулся?! Приехал бы как турист, купил бы зрительский билет, дождался бы в холле, кого следует…

Нет, решил Калашников, закрывая рот. Раз уж взялся за гуж, то ври до последнего!

— Я собираюсь выступить со специальным заявлением, — важно произнес Калашников. — Первый этап нашего служения завершен; Церковь стоит на пороге нового откровения. Пройдет совсем немного времени, и Верующие в Совершенство услышат тему для новых молитв. Вы терпеливо ждали долгие сезы; подождите же еще несколько галчей!

Надеюсь, подумал Калашников, я ничего не перепутал. «Галч» по-нашему будет «час», а «сез» — «год». Или наоборот? Вот «месант» — это точно три месяца, тут не запутаешься.

— Артем, — пискнула Риппа, — нас слушают тысячи Сотворящих и миллионы готовых уверовать. Что вы можете сказать им, впервые получившим возможность услышать слова Звездного Пророка?

— Близится день, — вдохновенно соврал Калашников, — когда я смогу сказать слова, о которых так долго мечтал. День, после которого мир уже никогда не будет прежним. Братья и сестры! Осталось совсем немного!

Интересно, о чем это я, подумал Калашников. А впрочем, какая разница? Их миллион человек, сообща чего-нибудь да придумают.

— Последний вопрос, — сказала Риппа. Она подлетела к самому лицу Калашникова и вдруг резко сложила крылья. Машинально Калашников подставил ладонь; Риппа мягко свалилась в ложбинку между средним и безымянным пальцами, закинула ногу на ногу и погладила себя по груди. — Кто вы, Артем Калашников? Кем вы были до того, как стали Звездным Пророком, и кто вы теперь?

— Тот же, кто и раньше, — ответил Калашников, отводя взгляд от лежащей у него на ладони бесстыжей нимфы. — Раньше я был непризнанным пророком, теперь мое имя известно миллионам. Но сам я — все тот же Артем Калашников, в меру слабых сил своих пытающийся изменить к лучшему этот несовершенный мир.

Он подмигнул Риппе и резко подбросил ее в воздух. Роботесса поняла намек, выпустила крылышки и зависла неподалеку от лобового стекла.

— Спасибо, Артем! — сказала Риппа и отправила Калашникову воздушный поцелуй. — До встречи… в неофициальной обстановке!

Надеюсь, подумал Калашников, в эфир эта фраза все-таки не пойдет. А так я, похоже, справился.

Риппа помахала на прощание пилоту, юркнула в щель кондиционера и мигом оказалась снаружи такси. Калашников проводил ее взглядом, поражаясь маневренности этого хрупкого с виду существа, а потом посмотрел вниз. Такси летело над типичными городскими кварталами, где по прямоугольным улицам струился нескончаемый поток разноцветных машин. Несмотря на яркий дневной свет, многие дома перемигивались световой рекламой, с крыш небоскребов поминутно срывались такси и целые летающие автобусы; словом, внизу кипела жизнь. Калашников завертел головой, высматривая зеленую пирамиду отеля «Септ» и похожее на скрипичный ключ здание Палас-Отеля. Слева, на уровне глаз, он увидел что-то похожее — торчащий из наклонной стены оранжевый крюк рядом с изумрудной семиугольной пирамидкой.