Часовой Армагеддона, стр. 75

Санчес, очевидно, именно так и подумал.

Вокруг Валентина замелькали розовые сполохи, и тело охватил страшный холод. Портал закрывался, унося Валентина домой; он вскинул руки, точно хватаясь за воздух. Не хочу! Сколько можно, в последний момент-то! Я сам должен со всем этим разобраться! Портал неумолимо закрывался, и операторская проступала все явственней. Темный пиршественный зал почти скрылся за блеском ее светящихся стен.

Валентин наклонился и шагнул вперед, словно прорывая бумажный экран. Изображение операторской обтекло его по краям, и он снова оказался в банкетном зале. Зомби плясали вокруг него, пытаясь достать когтями, некоторые плевались ядом, но никак не могли попасть. Валентин еще раз вскинул руку, кости и слизь взметнулись до самого потолка, стол встал на дыбы и с грохотом обрушился на правую стену. Валентин бесстрастно отметил, что ни один зомби не смог удержаться на ногах, а потом вдруг понял, что тело снова стало теплым.

Шкатулка, понял Валентин. Я не позволил себя эвакуировать! Точнее, Шкатулка не позволила.

И ведь — кому не позволила!

Сполохи еще раз мелькнули перед глазами — и бессильно погасли. Валентину показалось, что где-то в отдалении Санчес ругается русским матом. Скорее всего показалось. Мексиканцы так не ругаются.

— Ну, Шкатулка, — сказал Валентин, — если ты даже такое можешь…

Он истерически рассмеялся. Перебороть самого принца Акино — и не справиться с ядом зомби? Зал пошатывался вокруг, жар усиливался, и Валентин вполне мог поверить в такую нелепицу. В конце концов, Шкатулка — всего лишь талисман.

Он приложил руку ко лбу. Градусов сорок, не меньше. Кстати, не слишком похоже на яд зомби — тот работал при комнатной температуре. Или это проделки Шкатулки?

Когда Валентин заметил, что рука его светится слабым красноватым светом, сомнений не осталось. Она.

Еще немного, и Шкатулка за меня пальцы загибать будет.

Прошло уже куда больше трех минут, отпущенных жертве зомби на прощание с жизнью. Температура начала спадать; Валентин почувствовал себя освеженным и бодрым. Недавно пережитый кошмар оставил после себя только острое чувство стыда. Если бы не Шкатулка…

Если бы не Шкатулка, возразил себе Валентин, я бы точно не стал дожидаться, когда они бросятся. Вообще, опасная штука эти талисманы. Что, если бы Шкатулка не справилась? Тот же таль-эллангрил меня на целый час вырубил…

Валентин плюнул с досады. Ведь знал же, знал, что не от всего на свете защищен, а разгуливал тут как по собственной спальне! Тоже мне, герой — освободитель спецназа!

Хватит, оборвал себя Валентин. Опять же, ничего еще не кончилось. Что-то в моем замке происходит, и убей меня Бог, если мне это нравится.

Вопрос первый. Какого черта здесь делали зомби?

Валентин еще раз посмотрел на вывороченные из пола каменные кресла — в добрых полтора метра шириной — и присвистнул. Стресс стрессом, а такая мощь на пустом месте не возникает! Видно, колдовал кто-то в зальчике-то, и совсем недавно колдовал. Ну-ка, посмотрим…

Валентин прикрыл глаза, растопырил пальцы, прощупывая окружающее пространство. Ну конечно, вот же оно! Силища-то какая, и впрямь на сотню зомби хватит. Что-то вроде той гадости, что Занг на мою гостиную напустил! Ну-ка, ну-ка…

Время для Валентина замедлилось, почти остановилось. Магия потоком хлынула в тело — возбуждая и согревая, разгоняя кровь, взбалтывая мозги. Валентин припомнил основные конфигурации, подсмотренные еще дома, поварьировал ими туда-сюда — и заклинание сложилось перед ним. Сложилось с пугающей быстротой, словно ниспосланное высшей силой.

Валентин еще секунду не понимал, что это значит. А потом изо всех сил хлопнул себя по лбу.

Тот же самый код!

Занг?!

Валентин ощутил легкий удар по затылку и рефлекторно присел, взглянув вверх. Его поразил внезапно сгустившийся мрак; потом он увидел низко нависший потолок — в каком-нибудь метре над головой!

В ту же секунду потолок обрушился вниз.

Валентин присел еще сильнее и изо всех сил, хватаясь за стены «перчатками» обеих рук, рванулся вон из под этого каменного молота. Слишком поздно, конечно; но есть же еще и Шкатулка.

Удар буквально ошеломил его. Потолок изогнулся, словно хвост исполинского ящера, и мягко шлепнул его вдоль всего вытянувшегося в прыжке тела. Валентин полетел вниз, не в силах противостоять этой мощи. Он гадал, что произойдет, когда пол и потолок сомкнутся вместе, заключая его в каменный мешок; но пола внизу не оказалось. Он продолжал падать, пока не понял, что в очередной раз недооценил противника.

На этот раз против него выступил сам Замок!

Глава 19

Какого черта, подумал Валентин. Мой Замок?! Интересно, он сам это все придумал, или подсказал кто?

Падение оборвалось на усеянном крупным щебнем каменном полу. Шкатулка смягчила удар, и Валентин не ушибся. Он даже успел включить инфракрасное зрение — достаточно быстро, чтобы увидеть сомкнувшийся над головой каменный свод.

Замок — сам по себе или же со своим новым хозяином — остался далеко вверху. Судя по продолжительности падения, в добрых трехстах метрах. Здесь, внизу, царили тьма и безмолвие.

Очень интересно, подумал Валентин. Как там говорил Розенблюм? Даже могучий маг не сможет пробить постоянно растущую скалу? Валентин горько усмехнулся.

Разве что попробовать своим дурацким лбом…

Он в сердцах ударил ладонью об пол. Надо же быть таким идиотом!

Великий Черный совместно со Вторым Учеником. Можно было и сразу догадаться. А ведь я ему почти поверил…

Валентин еще раз усмехнулся.

Конечно, поверил. Хорош бы он был, если бы я не поверил. Кто бы тогда его обратно в Замок взял?

Нет, не гожусь я для всех этих интриг, заключил Валентин. На меня хоть в три слоя талисманы вешай, все равно я ни на что не годен. Санчес и тот лучше меня в этих делах разбирается!

Валентин лег на спину и закинул руки за голову. Ребят жалко, подумал он. Великий Черный вряд ли простит им измену. А вот Розенблюма уж точно сделает Первым Учеником. Как он ловко у меня бутылочку выманил! Да и я хорош — Шкатулка, Шкатулка… Сила есть, ума не надо. Ничего удивительного, что тальмены такие безмозглые. Раньше я куда лучше соображал; одни неприятности от этих талисманов.

Валентин еще раз ударил кулаком об пол, угодил по острому камню и взвыл от боли. Вот тебе и Шкатулка, подумал он. От собственной дури не защищает. А впрочем, поделом мне, кретину. Интересно, сколько еще защита продержится?

Как я там сказал — «до самого вечера»? Очень мило; надо думать, по-местному это означает вовсе не до конца гражданских сумерек, а просто до захода солнца! Значит, у меня какой-то час остался. А потом…

Валентин вздрогнул всем телом. А потом ведь и убить могут!

А я тут валяюсь и ни хрена не делаю!

Он мигом вскочил на ноги и принялся осматривать свою темницу. Света в ней действительно не было ни на грош. В инфракрасном зрении Валентин отчетливо видел низкий потолок, почти касающийся головы в центре камеры, но заметно поднимающийся к стенам. Стены эти маячили в отдалении едва заметными серыми разводами.

Валентин пожал плечами и пошел вперед, желая рассмотреть стены как следует.

Только через минуту он понял, что что-то не так. Стены не желали приближаться.

Потолок по-прежнему нависал прямо над ним, словно следуя за пленником.

Зал Без Выхода, вспомнил Валентин. Очень мило.

И что ж мне теперь делать?

Валентин пожал плечами и сел, скрестив ноги. Известно что. Колдовать.

Вот только — успею ли?

Валентин ничуть не сомневался — как только защита Шкатулки закончится, его немедленно начнут убивать.

Итак, что мы имеем? Магомеханика Замка, надо полагать, отодвигает стены при попытке к ним приблизиться. Если начать долбить камень, Замок просто нарастит его до необходимой толщины — а в камере заметно прибавится щебня. Попытки пробиться вверх или вниз, скорее всего, дадут тот же результат.