Часовой Армагеддона, стр. 39

— Пророчества… Пророчества… — бормотал Хаям, скорчившись и закрывая лицо руками. — Я не знал, что это вы, о Великолепный…

— Пророчества?! — Детмар наконец соизволил присоединиться к разговору. — Чьи же это пророчества?

Он бросил на Георга быстрый взгляд, сжав губы и покачав головой. Ведь именно так мы и собирались поступить, прочитал Георг его талисманное послание, но совсем не так собирались закончить! Если бы этот сказитель читал наши мысли, конец был бы совсем другим! Все равно надо убить, подумал Георг, маг все-таки, положено; и опять щемящее чувство заставило его поморщиться: как просто было бы все десять лет назад. Подземная тюрьма, палачи; к вечеру маг уже рассказал бы свою подлинную историю. А сейчас даже допросить толком некогда.

— Нинель Алиссинской, господин, — пролепетал Хаям, — она очень популярна в Лигии, и говорят, что все ее пророчества сбываются. Я позволил себе…

Георг положил руку на талисман. Вроде не врет; напуган, но ни одно слово не светится желтым.

Валентин опять отключил Обруч. Кретин! У него могучий талисман, а он использует его как… как молоток, что ли! Бездарь средневековый! Цветовое кодирование эмоционального фона — это ж самый примитивный аналог полиграфа, его можно даже с помощью визомона сделать, только настроить как следует. Да только не работает оно толком — напряжение ловит, но поди узнай, отчего чувак напрягся — то ли врет, то ли боится, то ли до ветру хочет… Ежели Георг по желтому фону ложь определяет, это ж сколько народу он зазря перебил! Одно слово, тальмен.

Хаям между тем поднялся наконец на ноги и стоял, понурив голову. Валентин подключился.

— Сама-то история тебе понравилась? — почти кричал Детмар.

— Ну и что? — Георг пожал плечами. Ох уж этот Детмар, вечно вмешивается не в свое дело.

— Ты обещал, — напомнил Детмар. — И он не шпион!

— Он куда хуже! — взревел Георг. — Не хватало, чтобы он рассказывал это по всему Побережью! Что мы вдвоем не смогли одолеть Серого! — Он с ненавистью посмотрел на Хаяма; тот весь сжался в предчувствии удара.

— Он только передал пророчество, — гнул свое Детмар. — Сдержи свое слово, расскажи ему, что будет на самом деле, и ты получишь вместо трупа еще одного сторонника!

Георг поморщился. Имел я этих сторонников! Однако ссориться с Детмаром ему не хотелось. Все-таки Жезлом Детмар владеет лучше, чем я — Иглой; и с Серым сегодня драться… Внезапно его осенило.

— Я обещал исполнить любое твое желание, — рявкнул он на Хаяма. — Так вот: жить хочешь?!

Хаяма хватило только на то, чтобы молча кивнуть.

— Твое желание исполнено! — взревел Георг и захохотал. — Я не убью тебя! А теперь слушай мое пророчество, и попробуй только еще раз закончить свою историю по-другому! — Он выхватил Иглу и устремил в небо алый луч. Хаям побелел от страха. Этот луч мог разрубить пополам целый город. — Сегодня на празднике Единения Серый будет скован по рукам и ногам, раздет, привязан к столбу, и каждый из Воителей, желающий остаться в живых, должен будет надругаться над ним! Этот праздник запомнят в Фарингии надолго!

Хаям опустил голову еще ниже. Видимо, он наконец понял, что это такое — разговаривать с тальменами.

— Ты закончил, Детмар? — раздраженно спросил Георг, больше не глядя на уничтоженного сказителя.

— Потом разберемся, — махнул рукой Детмар.

— Сам разберешься, — уточнил Георг. — Говорят, в Ампере есть бордельчик, где шлюхи подобраны по цвету кожи — от молочно-белого до иссиня-черного, и притом все с одинаковой фигурой, так что мне будет чем заняться… Ладно, — прервал он свои мечтания. — Полетели.

Детмар кивнул, опуская руки на Жезл. Поднявшееся облако пыли заставило Хаяма закрыть лицо руками, а потом Валентин понял, что снова стал самим собой. Тальмены перенеслись; контакт с Обруча с Георгом оборвался.

Хаям поднял голову, покосился в сторону рощи и громко чихнул.

Глава 11

Тяжело в деревне без нагана, подумал Валентин. Глупы тальмены, но упрямы; ничем их не проймешь, кроме магического кинжала.

Мануэль неслышно соскользнул с дерева. Валентин вздохнул и последовал за ним. Талион уже прохаживался взад-вперед по поляне, отрешенно глядя в пространство.

Послышался шум ломаемых веток, и на поляну вывалился Хаям. В руке он по-прежнему держал прозрачную чашку, яркие одежды его были покрыты пылью. Хаям перевел дух и выкрикнул какое-то древнее ругательство.

— Понравилось? — хмуро спросил Мануэль. Хаям махнул левой рукой и медленно поднес чашку к губам, словно на банкете. Валентин с удивлением отметил, что сказитель не только ушел живым от тальменов, но даже изловчился унести с собой немного пива.

— Пиво — божественно, — доложил Хаям, причмокивая. — Поймать бы этих Избранных, посадить на цепь да трактир открыть — от клиентов отбою не будет!

Хаям держался вполне уверенно, но Валентин все же отметил, что руки у него заметно дрожат.

— Куда они направились? — спросил Валентин, обращаясь большей частью к Талиону. С Хаямом все было ясно, выжил, и слава богу. Валентин понял, что особо и не рассчитывал на уговоры сказителя.

— Скорее, всего, в Шингозак, посмотреть пепелище, — ответил Мануэль. — Избранные редко меняют планы.

Талион бы сказал, что они принадлежат Свету, подумал Валентин. Равно как ослы и бараны.

— А потом?

— Потом — Ганаган, где Детмар собрался изучать искусство Серого. — Мануэль почесал в голове. — Ни один из них не знает, как послать Огненную Стрелу.

— Да-а? — произнес Валентин удивленно. Очень интересно! Похоже, наши друзья-тальмены не шибко преуспели в боевых искусствах? А что, вполне возможно — они ж не воевали семь лет с собственным народом.

Интересно, почему они так уверены, что победят?

Валентин фыркнул. Почему, почему! Ума нет, вот почему.

— Куда мы теперь направимся? — нарушил молчание Хаям. Он спрятал добытую с боем чашку себе в котомку и вытер вспотевшие руки об жилет. — Кажется, Талион, ты собирался убить одного из Избранных? Тогда один подходящий момент ты уже пропустил!

Талион наконец перестал мерять поляну шагами и взглянул на Хаяма.

— Не сейчас, — произнес Талион и покачал головой. — Мне нужно все подготовить. Сейчас мы направимся в Ганаган.

— Зачем это? — поинтересовался Валентин.

— Я хочу сам поговорить с Избранными, — сказал Талион. Увидев на лице Валентина скептическую усмешку, он сделал успокаивающий знак рукой. — Я знаю, что это бесполезно, Фалер. Но я ни разу в жизни не говорил с Избранными.

Ага, подумал Валентин. Талион-то думает, что сегодня ему конец!

Он пожал плечами:

— Почему бы и нет? Разговоры с Избранными не отличаются продолжительностью. Тем более, что сам я пока не придумал, что нам делать дальше.

Разве что слетать обратно в замок и помочь Бранбо копаться в подвалах. Или перебрать в памяти коллекцию боевых заклинаний, в которых я никогда не был особо силен…

— Они тебя убьют, — неожиданно сказал Мануэль. Талион молча кивнул. Хаям махнул рукой и отвернулся, чтобы плюнуть в сторону.

— Что значит — убьют?! — спросил опешивший Валентин. — Ведь Хаяма же не убили?

— Талион маг, — пояснил Мануэль, — и почти гроссмейстер. Георг боится магов и старается уничтожать их при первой же возможности. Он ни за что не поверит, что встреча с магом случайна, и тут же решит, что этот маг — шпион, убийца или еще кто-то, кого следует немедленно уничтожить.

— Так какого же хрена? — возмутился Валентин, сгоряча перейдя на земную манеру выражаться. — Талион, ты что, спятил?!

— Я должен поговорить с Избранными, — гнул свое эльф. — В день своей смерти я имею право на безумие. Быть может, мне удастся понять, в чем их слабое место.

— Очень полезное знание — на том свете, — Валентин постучал по голове. — Тебя же убьют, не понял что ли?

— Я успею передать вам все, — Талион печально улыбнулся. — На это у меня хватит силы.