Человек на балконе, стр. 11
Забравшись в постель, он несколько минут лежал с открытыми глазами и думал о трясущемся складском рабочем по фамилии Эриксон, который три года назад украл у одного своего коллеги из пиджака двести крон.
Колльберг вообще не спал. Он лежал в темноте и смотрел в потолок. Он тоже думал о мужчине по фамилии Эриксон, который числился у них в картотеке отдела полиции нравов. Одновременно он размышлял над тем, что если того, кто совершил убийство в Ванадислундене, нет в картотеке, то современные вычислительные машины помогут им примерно так же, как американской полиции, когда она пыталась схватить бостонского душителя. Другими словами, никак не помогут. Бостонский душитель убил в течение двух лет тринадцать человек, он убивал только одиноких женщин и не оставлял после себя никаких следов.
Время от времени он посматривал на свою жену. Она спала, но вздрагивала каждый раз, когда ребенок в ее теле толкался ножками.
XI
Было утро понедельника, и прошло уже два дня и шесть часов с тех пор, как нашли мертвую девочку в парке Ванадислунден.
Полиция обратилась к общественности через прессу, радио и телевидение и получила уже триста ответов. Каждый ответ регистрировался и направлялся непосредственно в группу, ведущую расследование, а результаты изучали с чрезмерным вниманием.
Полиция нравов проверила всю картотеку, лаборатория исследовала скудный материал с места преступления, вычислительный центр работал на полную мощность, сотрудники отдела расследования убийств ходили от дома к дому в окрестностях места преступления вместе с патрульными в штатском из девятого округа, допрашивали возможных подозреваемых и свидетелей, однако вся эта деятельность не привела к чему-нибудь, что можно было бы назвать прогрессом. Убийца был неизвестен и по-прежнему оставался на свободе.
У Мартина Бека на столе высились горы документов. С раннего утра его завалила нескончаемая лавина сообщений, рапортов и протоколов. Телефон звонил почти непрерывно, и Мартин Бек попросил Колльберга в течение часа отвечать на телефонные звонки, чтобы иметь возможность хотя бы немного передохнуть. Гюнвальда Ларссона и Меландера избавили от необходимости подходить к телефону. Оба сидели за закрытыми дверями и просматривали письменные материалы.
Мартин Бек спал ночью только пару часов и не уходил на обеденный перерыв, чтобы успеть на пресс-конференцию, с которой журналисты вынесли не очень много.
Он зевнул и взглянул на часы. Его поразило, что уже четверть четвертого. Он взял кипу документов, которые принадлежали отделу Меландера, постучал и вошел к Меландеру и Гюнвальду Ларссону.
Меландер даже не поднял головы. Они работали вместе так долго, что он узнавал Мартина Бека по стуку. Гюнвальд Ларссон бросил ненавидящий взгляд на документы, которые принес им Мартин Бек, и проворчал:
— Черт возьми, зачем ты принес их сюда? Не видишь разве, что у нас здесь полно этого добра?
Мартин Бек пожал плечами и молча положил бумаги у локтя Меландера.
— Я бы выпил кофе, — сообщил он. — Присоединитесь?
Меландер покачал головой, не глядя на него.
— Не ехидничай, — сказал Гюнвальд Ларссон.
Мартин Бек вышел, закрыл за собой дверь и столкнулся с Колльбергом, который спешил к нему. Увидев злое выражение на кругловатом лице Колльберга, он спросил:
— Что с тобой?
Колльберг схватил его за руку и выпалил так, что слова сливались:
— Мартин, это снова произошло! Он сделал это снова! В парке Тантолунден!
Они ехали через Вестерброн, сирены завывали, и по рации они слышали, что все свободные автомобили направляются к парку Тантолунден, чтобы как можно быстрее перекрыть весь район. Единственное, о чем узнали Мартин Бек и Колльберг перед тем как выехать, было то, что неподалеку от летнего театра нашли мертвую девочку, что обстоятельства напоминают убийство в парке Ванадислунден и что мертвое тело обнаружили так быстро, что убийца, возможно, еще не успел уйти далеко от места преступления.
Проезжая мимо стадиона «Цинкенсдамм», они видели, как на Вольмар-Юкскульсгатан сворачивают несколько черно-белых автомобилей. На Рингвеген и в парке уже стояло несколько машин.
Они остановились перед рядом низких деревянных домиков на Шёльдгатан. Вход в парк загораживал поставленный поперек ворот автомобиль с антенной. На узкой пешеходной дорожке полицейский в униформе заворачивал обратно каких-то детей, которые хотели пойти наверх в парк.
Мартин Бек широким шагом подошел к полицейскому, оставив Колльберга где-то позади. Он поздоровался с полицейским, тот махнул в направлении парка, и Мартин Бек быстро пошел дальше. Местность в парке была очень пересеченная, и только обойдя театр и поднявшись по склону холма, он увидел группку людей, стоящих полукругом спиной к нему. Они стояли в небольшой ложбинке приблизительно в десяти метрах от дороги. Чуть дальше дорога раздваивалась, и на развилке стоял полицейский и следил, чтобы сюда не проникли любопытные.
Когда он спускался с холма, его догнал Колльберг. Они слышали, как полицейские внизу разговаривают, но когда подошли ближе, все замолчали, поздоровались и расступились. Мартин Бек слышал, как Колльберг переводит дыхание.
Девочка лежала на спине в траве, и руки у нее были закинуты за голову. Левая нога согнута, и колено поднято так высоко, что бедро составляло с туловищем почти прямой угол. Правая нога вытянута. Лицо повернуто вверх, глаза наполовину закрыты, а рот открыт. Из носа у нее текла кровь. Вокруг шеи несколько раз обмотана прозрачная пластиковая скакалка. На девочке был желтый хлопчатобумажный сарафан. Три последних пуговицы оторваны. Трусиков на ней не было. На ногах белые носочки и красные босоножки. Выглядела она лет на десять. Она была мертва.
Все это Мартин Бек увидел за те несколько секунд, которые был в состоянии на нее смотреть. Потом оттянулся и посмотрел на дорожку. Сверху сбегали два человека из технического отдела. Они были в серых комбинезонах, и один из них нес большой серый алюминиевый ящик. Второй держал в одной руке моток веревки, и в другой — красную сумку. Когда они подбежали ближе, один из них, с веревкой в руке, закричал:
— Пусть тот дуралей, который поставил машину внизу поперек ворот, уберет ее, чтобы мы могли подъехать сюда на автомобиле!
Он быстро посмотрел на мертвую, потом побежал на развилку и начал ограждать веревкой место происшествия.
Па обочине дороги стоял патрульный автомобиль. Полицейский в кожаной куртке говорил по рации. Рядом с ним стоял мужчина в штатском и напряженно прислушивался. Мартин Бек узнал его. Фамилия этого мужчины была Маннинг, он работал в отделе негласного наблюдения второго округа.
Маннинг увидел Мартина Бека и Колльберга, сказал патрульным несколько слов и направился к ним.
— Похоже, весь район уже перекрыт, — сказал он. — Если, конечно, его вообще можно перекрыть.
— Как давно вы ее нашли? — спросил Мартин Бек.
Маннинг взглянул на часы.
— Первый автомобиль приехал сюда двадцать минут назад, — ответил он.
— Описания преступника нет?
— К сожалению.
— Кто ее нашел?
— Два маленьких мальчика. Потом они остановили патрульный автомобиль на Рингвеген. Когда мы сюда приехали, она еще была теплая. Так что вряд ли это произошло давно.
Мартин Бек огляделся по сторонам. С холма медленно съезжал автомобиль технического отдела, а за ним автомобиль с врачом.
Из ложбинки, где лежал мертвый ребенок, не был виден жилой массив, который начинался за пригорком в каких-нибудь пятидесяти метрах отсюда. Над кронами деревьев виднелись верхние этажи домов на Тантогатан, однако железная дорога, отделяющая улицу от парка, скрывалась в зелени деревьев и кустов.
— Лучшего места он не мог выбрать в целом городе, — сказал Мартин Бек.
— Ты хотел сказать, худшего, — заметил Колльберг.
Он был прав. Даже если человек, у которого была на совести смерть этой девочки, все еще оставался где-то неподалеку, он вполне мог надеяться, что ему удастся исчезнуть. Парк Тантолунден — самый большой в центральной части города. Вдоль парка тянется жилой массив, а между ним и берегом залива находится множество маленьких доков, складов, мастерских, свалок и огромное количество старых лачуг.