Ненасытный (ЛП), стр. 23
Она смеется и затем снова атакует мой рот с еще большим энтузиазмом. Я не возражаю. Я ощущаю, как другие танцоры двигаются вокруг нас, но на мгновение возникает такое чувство, словно мы единственные люди в помещение. Я опускаю руки с ее талии, чтобы обхватить ее задницу, и она стонет прямо в мой рот. Никаких сомнений в том, что она чувствует мою эрекцию, прижимающуюся к ее промежности, и я знаю, что должен сдерживать себя, прежде чем что-то непристойное произойдет посреди этого танцпола.
Я отстраняюсь и почти испытываю головокружение.
— Мы уезжаем, — говорю я, — кое-что неожиданно поменялось.
Лиззи проводит костяшками пальцев по моей напряженной скуле.
— Догадываюсь.
Образы оставшейся части нашей ночи уже вспыхивают перед моими глазами, когда я вывожу ее из клуба на улицу, где прохладный ночной воздух предоставляет мне потрясающий вид на напряженные соски Лиззи, виднеющиеся сквозь тонкую ткань ее платья. Когда парковщик уходит, чтобы подогнать наши автомобили, я замечаю озорную усмешку на лице Лиззи.
— Итак, чему ты научилась сегодня? — спрашиваю я.
— Как быть чертовски сексуальной во всем для себя, что хорошо говорить «нет», а также, что я всегда контролирую ситуацию, — отвечает она, — и как использовать ППЧ.
— Используй это, — говорю ей с ноткой гордости в голосе.
Парковщик останавливается на моей «Тестаросса», а мгновение спустя другой подъезжает позади «Феррари» на седане Лиззи.
— Следуй за мной к моему дому, — говорю ей.
— Нет, — отвечает она и улыбается. Я улыбаюсь в ответ.
— Ты быстро учишься, — говорю я, — и ты главная сегодня вечером. Тогда я последую за тобой к моему дому?
Она качает головой.
— Я серьезно, Джакс. Мне рано завтра вставать из-за свадьбы. Уже итак за полночь, так что… — Лиззи пожимает плечами, и сексуальная ухмылка появляется на ее лице.
— Давай же. Я собирался устроить тебе оральный экзамен, — она хихикает, но скрещивает руки на груди и качает головой. Я продолжаю давить. — Ты можешь уехать рано утром, чтобы подготовиться…
— Неа. Я не поеду с тобой сегодня вечером, — на мгновение ее улыбка дрогнула, и я замечаю ее нерешительность. Но затем уверенность возвращается. — Я отплачу тебе завтра. Мы можем назвать это дополнительными баллами.
В течение секунды я не говорю ни слова. Это не должно иметь значения для меня, но я что-то чувствую, чего не чувствовал уже долгое время — разочарование. Но это не может быть правдой. Джакс Уайлдер не становится мягче ни для какой женщины. Кроме того, я не могу спорить со своей собственной логикой. Даже если мои яйца становятся более синими, чем голубая сойка. (Примеч. Голубая сойка — певчая птица из семейства врановых. Обитает в Северной Америке).
Тридцать минут спустя я получаю сообщение: Я дома. Как я справилась сегодня?
5+ во всем. Спокойной ночи, я отправляю сообщение в ответ, прежде чем залезть на кровать. Мои неуклюжие попытки мастурбации не увенчались успехом. Я сдаюсь через несколько минут, расстроенный тем, что не толкаюсь в горячее тело Лиззи, слушая звуки ее стонов.
Требуется много времени, чтобы заснуть с воспоминаниями о ее потрясающем теле, крутящимися в моей голове. Несмотря на то, что она все же отшила меня в конце ночи.
И будь я проклят, но теперь я хочу ее еще сильнее.
Глава 12. Лиззи
Это похоже на свадьбу; мужчины в смокингах и женщины в аккуратных платьях, которые сочетают в себе классику и сексуальность, не являясь большей частью того или другого. Похоже на свадьбу; дети, бегающие вокруг и не понимающие данного события и семейного воссоединения. Это даже пахнет как свадьба; цветочные букеты и слегка слишком много одеколона.
Так почему у меня такое чувство, словно я охотно посещаю свою собственную смертную казнь?
Возможно, потому, что с того момента, как я вошла в зал, каждый бросил на меня все виды возможных взглядов, но никто на самом деле не разговаривал со мной. Они как будто соревнуются между собой за то, кто одарит меня самым коротким незаинтересованным приветствием. Возможно, потому, что половина людей ведут себя так, будто они едва знакомы со мной, но еще около пяти дней назад я назвала бы их своими самыми близкими друзьями. Люди, с которыми я смеялась, дружила, разделяла свою жизнь и чувства. Теперь они ведут себя так, словно я носитель инфекционного заболевания, которое они боятся подхватить.
Если бы мое расставание с Броуди было бы разводом, нет никаких сомнений, чью сторону приняли бы все друзья.
В некотором смысле это заставляет меня почувствовать себя хорошо. Мелочи дают понять, что жизнь, которая у меня была до этого момента, являлась жизнью Броуди, а не моей. Однако трудно ощущать, что поступил правильно, когда на протяжении десяти минут притворяешься, будто очарован буфетом, при этом осознавая, что когда ты поднимешь взгляд, то не увидишь ничего, кроме осуждающих взглядов и плохо скрываемого шепота.
Как только я кладу еще одну сырную палочку на свою бумажную тарелку, то слышу кого-то позади себя.
— Она рассталась с ним? Ты уверена?
И пока я прохожу вдоль стола, это продолжается. Демонстрация ненависти к Лиззи.
— Ей повезло удержать его так долго.
— Повезло, что я ушла, когда смогла, — пробормотала я себе под нос.
— Недостаточно хороша для него в любом случае.
Ох, если бы вы знали, чем я занималась с тех пор, то осознали бы, что я не была «хорошей» девочкой.
— Она принимает все близко к сердцу. Посмотри, сколько она ест.
Этот последний комментарий заставляет меня отстраниться от шведского стола. Я с осторожностью перевожу взгляд и наблюдаю за входом, чтобы не встретиться взглядом с кем-то еще.
Где тебя черти носят, Джакс?
Он разозлился из-за прошлой ночи? Предполагалось, что я должна взять все под свой контроль, и так я и поступила. Даже если очень не хотела возвращаться домой к своему вибратору вместо невероятного члена Джакса. Но этого не может быть — он не подвел бы меня сегодня, верно? Я прогоняю эту мысль, стараясь игнорировать свое беспокойство.
Затем как по волшебству он входит в комнату. Впервые с тех пор как я пришла, все внимание с меня переключается на невероятный экземпляр, входящий в зал так, словно он вышел на утреннюю прогулку. Его волевой подбородок покрыт аккуратной щетиной, волосы свободно уложены в идеальную прическу, благодаря чему половина женщин со здоровым либидо падают в обморок, а вторая половина упивается его великолепием, словно он свадебный торт. Даже мужчины оценивают его, удивляясь, как он может заставить простой черный смокинг выглядеть в миллион раз лучше, чем у них.
Говорят, что на свадьбе ты не должен затмевать невесту или жениха — для Джакса это затруднительно выполнить.
Даже я стою, разинув рот, пока он идет через толпу, сканируя людей, поскольку ищет меня. Когда он находит меня, на его лице появляется очаровательно-безмятежная ухмылка, и он подходит ко мне. Джакс обнимает меня за талию своей сильной рукой, целует нежно в губы, а затем берет пицца-ролл с моей бумажной тарелки и откусывает кусочек.
— Довольно тихо для свадьбы, — говорит он, счастливо жуя.
— Они много болтали, прежде чем ты пришел, — отвечаю я.
Он оглядывается, замечая, как люди откровенно уставились на нас, на их лицах появились такие выражения, о существование которых я никогда и не догадывалась.
— Они смотрят на меня или тебя? — спрашивает он.
— Вероятно, на обоих, — киваю я.
— Ну, ты выглядишь великолепно.
— Спасибо, но думаю, что ты соберешь все овации.
Джакс широко ухмыляется, затем заталкивает остальную часть ролла в рот.
Церемония проходит без происшествий. Джакс, как и ожидалось, играет идеальную роль. Так естественно, как будто его собственный друг женится. Наконец мне удается отвести свое внимание от невероятного очарования Джакса и больше, чем слегка влажных трусиков, причиной чего стал его вид в смокинге. Я замечаю изменения в своих бывших друзьях. Они больше не смотрят на меня с жалостью или отвращением — теперь это больше походит на настоящую зависть. Я стараюсь не позволять себе стать немного самодовольной от этого, но каждый раз, когда Джакс наклоняется чуть ближе, чем должен, я смотрю самым озлобленным взглядом на бывших друзей, находящихся поблизости. Полагаю, что имею право на это, после того как они относились ко мне раньше.