Приключение ваганта, стр. 64

При последних словах барона черные рейтары дружно загудели.

– Ну, так что, ты согласен? – спросил Арденнский Вепрь.

– С большим удовольствием, ваша светлость… – Андрейко поклонился. – Благодарю за доверие.

– Ну, насчет благодарности не спеши. Тебе еще нужно показать, чего ты стоишь, в настоящем бою. Но если струсишь или попытаешься сбежать, обязательно найду и повешу на первом же суку как паршивого пса!

Андрейко промолчал, лишь согласно кивнул. А что тут скажешь? Судьба ведет его незнамо куда и зачем. Придется потерпеть. Там будет видно, что и как.

– А как быть с тобой? – обернулся Гийом де ла Марк к Гийо, который стоял, прислонившись к стене конюшни. – Пойдешь ко мне на службу?

– Как ваша милость пожелает, – ответил Пройдоха несколько уклончиво.

Об Арденнском Вепре он знал гораздо больше, чем Андрейко и Жиль, поэтому мало верил в его добрые намерения. Гийом де ла Марк был очень недоверчив и, прежде чем близко подпустить к себе незнакомого человека, обычно устраивал ему жесткую проверку, которая нередко заканчивалась трагически.

– Тогда покажи, чего ты стоишь., – сказал де ла Марк. – Только поединков на мечах сегодня достаточно. Придумаем что-нибудь другое.

– Верните мой кинжал, – попросил Гийо. – Махать мечом я не обучен.

Его просьбу исполнили быстро; кинжал присвоил верзила Хайнрих, который участвовал в пленении беглецов.

Гийо взял клинок, задумчиво повертел его в руках… и вдруг бросил! Просвистев в воздухе, как стрела, кинжал нашел свою цель – высокий колпак главного повара барона, который вышел поглазеть на поединок и стоял под дверью поварни. Клинок пришпилил колпак к двери; он прошел над макушкой кухмистера [65] на расстоянии в два пальца. Ошарашенный повар присел, медленно вытащил голову из колпака и отпрыгнул в сторону как заяц. Рейтары так и покатились со смеху, а де ла Марк, прищурив глаза, задумчиво сказал:

– Однако… Вот так фокус. А ведь мог же и в меня бросить…

– Ваша светлость, как можно?! – Гийо изобразил ужас.

Арденнский Вепрь снисходительно улыбнулся, но глаза у него остались холодными. Он коротко спросил:

– Будешь мне служить?

– Сочту за честь! – твердо ответил Гийо.

– Что ж, отлично. Эрхард!

– Слушаю, майне фрайхерр!

– Поставь всех на довольствие, а этого приставь к лошадям. Но кинжал забрать! Теперь его оружием будут вилы и кнут.

С этими словами Гийом де ла Марк обернулся и пошел в личные апартаменты. Разошлись по своим делам и рейтары. Беглецы переглянулись и с облегчением вздохнули. Над их головами прошумел вихрь, предвестник сильного ливня, даже гром в отдалении прогремел, но гроза так и не разразилась.

Жизнь снова улыбнулась беглецам беспечной улыбкой. Но что им принесет служба Арденнскому Вепрю, никто из них даже не представлял.

Глава 21. Сокровище арденнского вепря

А что же Гаскойн? Куда подевался лучший друг Пройдохи? Дав деру, пес сначала затаился, а затем побежал вслед за черными рейтарами. Он понимал, что его хозяин попал в беду, его небольшое сердечко разрывалось от преданности к Гийо, но что могла поделать крохотная псина супротив громадных, закованных в железо конников? Тем не менее Гаскойн проводил отряд Эрхарда до самой крепости, однако проскользнуть внутрь (хотя и была такая возможность) не рискнул. Все-таки Гийо не зря с восхищением говорил Жилю и Андрейке, что у его пса человеческий ум.

Конечно же это было не так, но Гаскойн и впрямь иногда вытворял штуки, которым просто нельзя обучить животное. Иногда зрителям, которые смотрели на представления Гийо, казалось, что пес умеет читать мысли хозяина. Очутившись вне крепостных стен, Гаскойн тихо заскулил, потому что каким-то непонятным чувством ловил исходящие от Гийо волнение и страх за свою жизнь. Он успокоился лишь тогда, когда Жиля и Пройдоху отвели в каземат. Гаскойн нашел себе укромное местечко неподалеку от ворот замка и затаился там до утра.

Следующий день для Гаскойна выдался хлопотным. Первым делом он бросился искать подходящий ручей, чтобы добыть себе рыбину на завтрак. Но вблизи не нашлось ни единой речушки, и тогда Гаскойн вспомнил свою беспутную юность, когда он, будучи бродячим псом, охотился на кур и гусей вилланов в окрестностях Азей-лё-Брюле. Удача не заставила себя ждать – Гаскойн обладал хитростью лисы и нюхом самого лучшего охотничьего пса. Он быстро выследил фазана и задушил его так быстро, что тот даже не успел трепыхнуться.

Насытившись, Гаскойн возвратился к крепости Арденнского Вепря и начал обследовать окрестности. Ворота открывались много раз, впуская и выпуская всадников, но пес так и не решился проникнуть на крепостной двор. Он чуял запах псины, и это ему очень не нравилось.

Осторожный и предусмотрительный Гийом де ла Марк не сильно надеялся на ночную стражу. Он хорошо знал пристрастие рейтар к спиртному. Некоторые из них готовы были за бутылку доброго вина отдать душу нечистому. Кары, которыми грозился Арденнский Вепрь за чрезмерные возлияния во время несения сторожевой службы, рейтар вовсе не пугали. Наемники были преданны де ла Марку и старались ему угодить во всем, но только не в этом случае. А устраивать показательные казни барон опасался: немцы были дружны и твердо держались друг за друга, что грозило бунтом. Поэтому провинившихся на некоторое время сажали в каземат на хлеб и воду. Наказание было справедливым, и никто не роптал.

Арденнский Вепрь для охраны своего разбойничьего гнезда приобрел ирландских волкодавов. Это были звери пострашнее сторожевых аланов. Некоторые из них достигали около двух локтей в высоту и имели устрашающие челюсти. По эдикту короля Карла каждое французское графство обязано было содержать двадцать четыре ирландских волкодава, чтобы защищать стада от нападений волков. Ирландские волкодавы и борзые при дворах европейских королей считались очень ценным подарком.

У де ла Марка их было четверо. Конечно же он не снизошел до покупки ирландских волкодавов за большие деньги и не получил их в подарок; его люди похитили щенков из псарни самого герцога Бургундии. Днем псов закрывали в вольер, а на ночь выпускали. Волкодавы считали хозяином только Арденнского Вепря и могли преспокойно загрызть любого слугу или рейтара, кто осмелился бы выйти во двор замка в ночное время без сопровождения псаря, к которому псы снисходили как к кормильцу. Так что шансы Гаскойна остаться в живых, попади он в лапы своих сородичей, были мизерными…

Жизнь беглецов, принятых на службу к барону, не изобиловала событиями. Хорошо отоспавшись днем, Жиль по вечерам развлекал разбойников де ла Марка, среди которых были и французы (в основном бургундцы), музыкой и песнями, Гийо трудился на конюшне, а что касается Андрейки, то он вместе с новобранцами упражнялся во владении разнообразным оружием и привыкал к тяжести кирасы. Только он один чувствовал себя превосходно; наконец сбылась его мечта стать настоящим воином, и он часами отрабатывал разные приемы владения рейтшвертом, упражнялся с лэнсом – кавалерийским копьем, более легким и коротким, нежели рыцарское, и с алебардой, стрелял из лука и рейтарского пистолета.

Пистолет для Андрейки был совершенно новым оружием, и поначалу он пугался грохота выстрела и чихал от густого порохового дыма. А уж стрелять из пистолета и вовсе было страшно. Оружие показалось Андрейке тяжелым, неудобным, и он не представлял, как можно из него вести огонь на скаку. У пистолета был длинный ствол и большое железное «яблоко» на конце рукоятки, которым вполне можно было проломить голову в рукопашной схватке. Черные рейтары Арденнского Вепря имели по два пистолета: один (полегче) у пояса, а второй (тяжелый, с более длинным стволом) пристегнут вместе с кобурой к седлу.

Пули пистолетов пробивали любые латы, но только на близком расстоянии. А уж про скорострельность, присущую лукам и арбалетам, можно было только мечтать. Да и зарядить пистолет оказалось непросто. Но самым сложным моментом для Андрейки был сам выстрел. Возле запального отверстия находилась полка, на которую насыпали порох, затем нужно было прицелиться и поджечь его тлеющим фитилем. На земле еще ладно, но вот в седле у него или порох просыпался, или фитиль гас в самый неподходящий момент, а уж про меткость и говорить нечего. В конечном итоге сержант, обучавший Андрейку стрельбе, плюнул в досаде, злобно выругался по-немецки и всучил ему арбалет – тренируйся с ним, коль такой бестолковый.