Все сокровища мира, стр. 62
– На кого ты работаешь?
Чеширский поразмыслил, не иначе как вспоминая, кто же является его работодателем. И покачал головой.
– Вопрос неправильный. Ты не видишь, но я сейчас загнул палец. Первый.
– Что ты от меня хочешь?
– Чтобы мы вместе пошли на Полигон Рябцева.
– То есть Триггер тебя не интересует?
– Интересует. Но другой. Не тот, который ты пеленгуешь.
– Ты считаешь, что он в лаборатории Рябцева?
– Вопрос неправильный.
– Что с остальными? С майором, Ильзой, «каракалами»?
– Думаю, они умерли. Когда я уходил, их убивали.
Этот обмен вопросами и ответами занял изрядно времени, ни одного ответа Чеширский не выдал без всестороннего обдумывания.
– На кого работают люди в черном?
– Вопрос неправильный.
Правая рука у него занята пистолетом – надо полагать, лимит неправильных вопросов исчерпывается числом пальцев на левой руке. Остается лишь надеяться, что никаких неприятных встреч, чреватых потерей пальцев, у Чеширского не случилось в его одиноком путешествии по Зоне.
– Какие условия ты мне предлагаешь?
– Мне надо попасть на Полигон. Ты знаешь, как туда попасть.
– Никогда, ни разу не был там! – перебил я.
Чеширский словно не услышал моего возгласа, продолжал теми же короткими обдуманными фразами:
– Там стоит защита. Ты сможешь ее пройти. Именно ты. Это мое условие. Что надо тебе, выбирай сам.
– Хотелось бы понять: из чего, собственно, выбирать? Что ты можешь предложить?
– Во-первых, я могу помочь избавиться от людей в черном.
– Почему они за нами гоняются? Что хотят?
– У них заказ. На тебя. И они убьют тебя. Убьют не здесь, а снаружи, за Периметром. И ты не воскреснешь.
– Так-так-так… Можно о воскрешениях чуть подробнее?
– Ты сам все знаешь. Я видел тебя в трамвае.
Вот оно что… Значит, его путь по Зоне оказался не таким уж безоблачным и легким. Но я решил блефовать: сам я не был до конца уверен в реальности всех трамвайных приключений. У Чеширского тоже не может быть стопроцентной уверенности, что все, там увиденное, не продукт его умирающего мозга…
– Не понимаю, о чем ты? Какой трамвай?
Он помолчал дольше обычного. И произнес уже без прежней уверенности:
– Возможно, ты видел что-то иное…
– Ладно, проехали. Но ты сказал «во-первых». Есть и другие предложения?
– Я могу помочь вывезти из Зоны то, что ты называешь Триггером.
– Ты действительно знаешь, что именно я называю так? И представляешь вес, габариты и некоторые особенные свойства этого артефакта?
– Никогда его не видел. Знаю по твоим рассказам. Задача решаемая.
– Не припоминаю наших бесед на эту тему.
– Они случились перед тем, как меня убили у Троицкого моста.
– Вот даже как…
Теперь пришел черед призадуматься уже мне. Правила игры изменились – теперь не я, а Чеширский второй раз проходит жизненный отрезок. По меньшей мере второй раз. Потому, наверное, и не стал фиксировать мне конечности – знает, что до рукопашной дело не дойдет и мы как-то договоримся.
– Выбирай, – предложил Чеширский. – Одно из двух. Или мы охотимся на охотников. Или вывозим так называемый Триггер.
– И что я уже выбрал из предложенного? Перед тем, как тебя убили у моста?
– У тебя тогда не было выбора. Я пытался заставить. Ты проглотил капсулу. Она приклеивается к стенке желудка. Ни слабительным, ни рвотой от нее не избавиться. Антидот был у меня.
– Слышал о таких штучках… За какой срок должна была раствориться оболочка?
– За двадцать четыре часа.
Я попытался проанализировать внутренние ощущения – Чеширский и сегодня мог запихать мне в рот капсулу, пока я находился в бессознательном состоянии, а я мог рефлекторно сглотнуть. А мог засунуть и не в рот.
Ничего инородного внутри не ощущалось. Что, разумеется, ничего не значило. Эти капсулы не дураки разрабатывали, чтобы их можно было ощутить легко и просто… Потому что, кроме рвотных и слабительных снадобий, есть на свете и специально обученные люди, именуемые хирургами, и за двадцать четыре часа можно до них добраться.
– Наверное, я выберу избавление от черных. Но сначала хочу побывать в нашем лагере и узнать, что с Ильзой.
– Хорошо. Побываем.
– И еще… Прежде чем мы сейчас обо всем договоримся, достань из рюкзака один прибор, в просторечии именуемый «библией». Ты его знаешь, видел на нашей первой ночевке.
Голова Чеширского изменила положение, но потянулся он не к рюкзаку – к выдвижному ящику стола. Детектор лежал там – расчехленный и приведенный в рабочее положение.
– Я уже все подготовил, – пояснил Чеширский. – Ты и в прошлый раз попросил его достать.
Обидно… Интересно, смог он настроить детектор так, чтобы тот не отмечал его вранье? Вопрос риторический… Жизнь покажет, что Чеширский смог, а что нет.
Глава 19
Навигация в период ледохода
1
– У них там привал, – показал Чеширский на небольшой двухэтажный флигель. – Они всю ночь были на ногах. Сейчас должны отсыпаться.
– Откуда информация?
– Я знал, что здесь произойдет. И проследил за ними.
– Понятно… Сколько их?
– Было семь. Одного ты уложил.
Люди в черном выбрали место для бивака в четырех кварталах от сада, и выбрали с умом, надо признать. Все подходы к флигелю отлично просматривались и простреливались. Но стоит ли смущаться такими мелочами, когда на твоей стороне воюет человек-невидимка?
Чеширский натянул капюшон, превратившись в два парящих в воздухе глаза. Потом надвинул пониже край капюшона – и глаза стало возможно рассмотреть только при взгляде снизу, от самой земли, но никак не из окон флигеля.
Он двинулся через двор. Точнее сказать, должен был двинуться, никак проконтролировать действия союзника я не мог. Оружие и снаряжение он мне вернул, но из ультрафиолетового фонаря оказались вынуты батарейки, и запасные пропали из рюкзака.
На мои попреки Чеширский ответил: дескать, погиб у моста он из-за меня и из-за моего фонаря. Я, мол, осветил его, подставив под пули. А затем, как он предполагает, забрал антидот с его не успевшего остыть тела… Чего только не услышишь про себя, любимого.
Он, Чеширский, на меня не в обиде, поскольку сам выбрал неверный путь шантажа. Но фонарь пока пусть побудет в нерабочем состоянии. На всякий случай.
Я оставался в укрытии, под аркой подъезда, и держал окна флигеля под прицелом. Нельзя исключить, что среди противников кто-то проходит этот маршрут второй раз… В таком случае о нападении они знать не могут, но информацией о невидимом комбинезоне Чеширского владеют и могут подстраховаться.
Пора бы уже раздаться внутри выстрелам – я был готов в любую секунду рвануть через двор с высокого старта… Но они не раздавались и не раздавались. Что-то пошло не так…
Если они как-то обезопасили себя от нападения невидимки и сумели завалить Чеширского без шума, то мне… Я не очень представлял, что мне делать в таком случае. Самое умное, конечно же, отступить и не пытаться атаковать держащегося настороже противника, поискать другую оказию. Но меня не покидала мысль, что в руках у отморозков могли находиться майор и Ильза: в лагере мы обнаружили тело одного «каракала» и больше никого, ни живых, ни мертвых. Спаслись остальные трое, или же попали в плен, или же люди в черном зачем-то утащили их трупы – не понять.
В любом случае Чеширский не соврал: стрельба, услышанная мной, не стала всего лишь отвлекающим маневром, стряслось что-то более серьезное… Ткань двух палаток была вспорота, и остались в них вещи, которые при спокойном уходе никак не могли быть оставлены, – например, косметичка Ильзы. Для сравнения: во время наших приключений на ТЭЦ упомянутый предмет лежал у нее в разгрузке…
Причем если они в плену, для них это, возможно, лучший вариант. Не те здесь места, чтобы бродить по ним без опытного проводника. Хотя у майора опыт есть, но нет и следа знаменитой сталкерской чуйки – у него другой метод: жертвовать людей, как пешки, для прохождения ловушек Зоны. И я не хотел, чтобы Ильза…