100 великих спортсменов, стр. 58

ЛАРРИ БЁРД

(родился в 1956 г.)

Если впервые поглядев на Ларри Бёрда вы могли подумать, что перед вами будущая баскетбольная суперзвезда, то можно было бы точно сказать, что в голове у вас бо-ольшой беспорядок. Перед вами стоял явный герой пьесы под названием «Белый человек прыгать не умеет», но чтобы суперзвезда – да он не прошел бы элементарного медицинского освидетельствования на это звание. Для начала он просто не был способен бегать и скорее ковылял на утиных ножках, явно не слишком знакомых друг с другом. Потом был его бросок, скромное движение, начинавшееся примерно от уха, а потом посылавшее мяч к корзине невысоко, в обманчивой близости от рук защитников. Завершалось все его неспособностью к прыжку, недостатком, который в раздевалках НБА зовется «болезнью белого человека», поводом для его же собственной шутки: «Когда я прыгаю, под мои кеды и бумажки не пропихнешь».

Как же мог игрок, обладающий таким количеством атлетических недостатков, сделаться одним из величайших спортсменов всех времен? Должно быть, дело было в одном из непонятных компонентов, составлявших вместе Ларри Бёрда, величину, заметно превышавшую сумму составлявших ее частей. «Баскетбол никогда не был для меня отдыхом. Он был скорее моей любовью. Я просто играл в баскетбол и всегда пытался сделать все возможное, чтобы победить», – говорил он, пытаясь объяснить, что же заставляло Ларри бегать, бросать, прыгать – и побеждать.

Невероятный подъем Бёрда к достоинству суперзвезды начался в самом неподходящем для этого городке Френч-Лик, Индиана, селении столь небольшом, что проезжавшие сквозь него водители полагали, что проезжают через местечко под названием «Ограничение Скорости». Там он искал утешения в своей «любви», спасаясь в ней от жестокой реальности маленького городка, и сердце его искало спасения в «Городской Игре». Высокий и неловкий подросток, наделенный хлопковой шевелюрой и подбородком упрямца, юный Бёрд во время своего обучения в выпускном классе средней школы «Спрингс-Вэлли» в среднем забрасывал 31 очко, подбирал 21 отскок и делал 9 передач, попав при этом в сборную штата.

На тренеров колледжей, однако, его мастерство особенного впечатления не производило. Тренер Джо Б. Халл из Кентукки, просмотрев его, решил, что Бёрд слишком нетороплив, чтобы включиться в быстрый баскетбол, исповедовавшийся «Дикими Кошками». Бобби Найт из Индианы, просмотрев юношу в действии, покачал головой и произнес: «Этому парню еще нужно научиться броску в прыжке». Тем не менее Найт предложил ему место в Университете Индианы. Однако семнадцатилетнему Бёрду, тихому и провинциальному, было не по себе в просторном кампусе Блумингтона и, проведя там всего шесть недель, он собрал вещички и возвратился во Френч-Лик, где поступил в крохотный местный колледж, Институт Нортвуд, но ушел и оттуда, когда узнал, что ему придется проучиться здесь два года, а потом поступать в четырехлетний колледж. Вновь возвратившись во Френч-Лик, Бёрд поступил на работу. Он водил муниципальную мусорную машину, чтобы помочь матери, и поигрывал в баскетбол в рамках ААЮ, очевидно оставив мечты о колледже.

И в этот самый момент вмешались баскетбольные боги, сошедшие со своих спортивных небес, чтобы этот будущий небожитель не остался незамеченным, и на молодого человека прямо из синей лазури свалилось предложение из Университета штата Индиана. Таким образом, Бёрд поступил в малоизвестное учебное заведение, устроившееся, как поют исполнители баллад, «на берегу Вобаша» в Терре-Хауте, чтобы выступать за команду, носившую подходящее имечко «Сикаморы».

Изрядно протерев штаны на скамейке весь свой первый год, проведенный в качестве студента, Бёрд отличился в сезоне 1976/77 года. Набирая в среднем по 32,8 очка и 13,3 отскока за игру, он привел «Сикамор» к рекордному результату за всю их историю – 25:3. Его юниорский сезон прошел в том же духе, поскольку возглавляемые Бёрдом «Сикаморы» достигли четвертьфиналов НИТ, а Бёрд оказался вторым среди снайперов в среднем с 30,0 очками за игру. Тем не менее и команда Индианы и Ларри Бёрд пребывали в безвестности, и об их достижениях знали лишь в той части света, что лежит на берегах Вобаша.

Сезон 1978/79 года полностью преобразил эту картину. В том году птичка Бёрд действительно парила высоко, закончив год вторым среди снайперов и четвертым по подборам и заслужил титул лучшего баскетболиста года среди студентов. И в этом же самом году он в одиночку вывел из неизвестности собственную команду на первую позицию в национальном рейтинге, которую она сохраняла весь год, до финальной игры чемпионата НКАА с возглавлявшейся Мэджиком Джонсоном командой штата Мичиган. Имена Бёрда и Мэджика впервые прозвучали вместе. В первый, но не в последний раз.

Со времени своего появления в НБА в 1979 году Ларри Бёрд и Мэджик Джонсон стали парой вечных соперников, и соперничество это было из тех, которые освещают собой весь спорт. Но если внимание всей прессы было обращено к одному из них, другой пребывал спокойным и невозмутимым перед лицом публики. Это сделалось явным вечером 6 апреля 1979 года, когда большой парень из маленького индианского города, наделенного странным именем, впервые ступил ногой на почву большого города, где говорят со странным акцентом, – то есть Бостона.

Президент «Кельтов» Ред Ауэрбах вспоминает, что, лишь глянув на эту физиономию, очень гармонировавшую с амбаром и вывеской, на которой краснокожий жует табак, он подумал: «Ну и деревенщина». Деревенщина или нет, но Ауэрбах понимал, что Ларри Бёрд представляет собой будущее команды, на счету которой было 29 побед при 53 поражениях. Отступать было некуда, и в тот вечер Бёрд подписал свой первый контракт с «Селтикс», а потом Ауэрбах повез молодого человека в «Бостон Гарден», чтобы представить его болельщикам, собравшимся, чтобы посмотреть на него, но не команде, которая вполне предсказуемым образом вновь проиграла. Журналисты пытались выудить что-либо из самого нового «Кельта», однако им пришлось ловить буквально каждое отпущенное им слово, поскольку молодой человек вещал чрезвычайно короткими фразами, рядом с которыми школьный пример из учебника грамматики показался бы многословным.

После игры утомленный вниманием Бёрд отправился прочь – на поиски местной флоры и фауны. Примерно в первом часу ночи помощники генерального менеджера Джеффу Когену позвонили домой затем, чтобы он немедленно явился и забрал самого нового члена команды, который умудрился отыскать водопой в одном из самых жестких соседних районов Бостона. Отправившись курьерским поездом в указанное место, Коген обнаружил там к собственному удивлению «Бёрда возле стойки, рядом с этими парнями, в своем комбинезоне, кепке, веселого и на своем месте. Он удивительным образом соответствовал обстановке. У него уже появились болельщики».

Игрок, называвший себя «Гик из Френч-Лик», также превосходно вписался в свою новую команду, неким алхимическим образом преобразив «Кельтов» в команду-победительницу. В течение первого года, проведенного им в команде, «Селтикс» стал самой победоносной командой лиги, а Бёрд был удостоен НБА звания новичка года за ту роль, которую он сыграл в преображении команды. На бис он привел «Кельтов» к титулу чемпионов НБА на следующий год. И начиная с этого мгновения игрок, которого пресса называла «Легендарным Ларри», продолжал переписывать эту легенду каждый год, да так, что к 1986 году, седьмому проведенному им в НБА, опрос далласской газетой шестидесяти ведущих специалистов в области баскетбола назвал Бёрда лучшим из нападающих, когда-либо игравших в эту игру.

Точное описание Ларри Бёрда невозможно составить, пользуясь одними словами. Однако стоит все же изобразить несколько сцен – выбранных среди многих и скорее выгравированных, чем нарисованных красками в памяти очевидцев.

Ксавье Макдэниэл, Икс из «Суперсоникс», вспоминает встречу между Сиэтлом и Бостоном, когда при ничейном счете был объявлен тайм-аут, и Бёрд крикнул ему: «Я сейчас вернусь на площадку и забью вот с этого места!», указав на точку на паркете очень далеко от кольца, а потом выполнил свое обещание после возобновления игры. Признавая, что «подобно гимнасту я выполняю суперсложные элементы», Бёрд выполнял броски обеими руками – он пишет и ест левой рукой – и иногда кричал противникам: «Бросаю левой!», выпуская мяч из руки и чаще всего с удовлетворением наблюдая, как снаряд опускается в корзину. Журналист Фред Кербер вспоминает одну из встреч «Олл Старз», когда Бёрд положил «свой» мяч броском с расстояния двадцать три фута девять дюймов, что сделало его, по словам «Спортс Иллюстрэйтед», «Королем трехочковых бросков». Интересно, что, бросая кирпич за кирпичом, бормоча что-то под нос, Бёрд оглянулся на крохотную кучку репортеров, стоявших около площадки, и сказал, что-то вроде того, что ему нужен стимул. Один из перепачканных чернилами бумагомарак, готовый услужить, предложил пари в 10 долларов на следующий бросок Бёрда. Бёрд обдумывал предложение меньше времени, чем нужно, чтобы прочитать это предложение, а потом развернулся и бросил, да так точно, что мяч чисто вошел в кольцо. А потом две горизонтальные щелочки, которыми он обычно пользовался вместо глаз, зажглись радостным огоньком, улыбка расползлась по его лицу, и он сказал: «Вот так бы и всегда».