Уолбэнгер (ЛП), стр. 76
Я слышала, как он возился с проигрывателем, как послышался скрежет и иголка коснулась винила. Гленн Миллер «Полуночная серенада».
Я открыла дверь, и вот он. Стоял возле огромной кровати греха Долбежника. Меня поразила его улыбка, когда он рассматривал меня с ног до головы.
— Ты отлично выглядишь, — говорил он, подходя ближе.
— Ты тоже.
— Кэролайн, я все в той же одежде что и раньше.
Он ухмыльнулся, когда я обняла его за шею. Его пальцы пробежались вверх-вниз по моим рукам, щекоча под локтем.
— Я знаю, — ответила я, целуя его возле уха. — Ты отлично выглядел тогда, и замечательно выглядишь сейчас.
— Дай мне получше тебя рассмотреть, — прошептал он, в ответ целуя мое горло. Я задрожала. Хотя в комнате было тепло.
Он покружил меня словно на танцполе, держа меня на расстоянии вытянутой руки. Розовая ночнушка, его любимая. Он забыл захватить подходящие к ней трусики, а я не стала напоминать. Он притянул меня к себе, и я сразу же занялась пуговицами на его рубашке.
— Хороший был вечер, — подытожил он.
Я расстегнула две пуговицы.
— Еще бы. Не могу поверить, что эти двое все знали с самого начала! Подумать только, они свели не только нас, но и всех остальных.
— Кто знал, что в воздухе будет витать любовь, когда ты ломилась ко мне в дверь?
Еще одна пуговица.
— К счастью ты так сильно попал под мои чары, что это было неминуемо.
— Кэролайн, все дело было в ночнушке. Именно на нее я запал. А твои чары были как дополнение. Я понятия не имел, что у меня появится девушка.
Рубашка была расстегнута и готова полететь вниз.
— Серьезно? А я-то думала, что мы просто валяем дурака, — хихикала я, когда вытаскивала из петель его ремень.
— Тогда считай, что я валяю дурака со своей девушкой. — Пряжка на ремне расстегнута, как и пуговица на джинсах. И, слава богу, они со старой доброй ширинкой. Он поднял меня, подхватив за ягодицы и отнес на кровать, пока я стаскивала его рубашку. Она повисла у него на руках.
— Мне нравится, как это звучит, — шептала я, и он опустил меня на кровать.
Склонившись надо мной, он целовал мою грудь, повторяя это слово снова и снова. Девушка, — поцелуй, — девушка, девушка, — и опять поцелуй.
— Ты знала, что Мими и Нил решили жить вместе? А это не слишком рано? Я надеюсь, они понимают что делают, — говорила я, выгибаясь навстречу его поцелуям.
— Вот я точно знаю, во что в ввязываюсь.
— И во что же?
— В отношения с тобой, глупенькая, — сказал он, и я услышала божественный звук бьющейся от пол пряжки ремня. — И сейчас я хотел бы сосредоточиться на счастливом конце. А может и двух, или лучше трех. Я выпил оставленный тобой женьшеневый чай, так что берегись. — Он усмехнулся, закинул мою ногу себе на плечо, и начал спускаться поцелуями по икре.
— Значит счастливый конец?
— А мы, по-твоему, его не заслуживаем? — спросил он, опускаясь на колени, прикасаясь губами к внутренней стороне бедра.
— Ох, черт, да, — засмеялась я, вскидывая руки над головой, выгибаясь к нему. Привет «О». Я снова рада нашей встрече. Своими губами он подарил мне один. Языком добился и второго. А когда он вошел в меня, и толкнул так, что я проехалась вверх по кровати, я едва не испытала и третий.
Без одежды, влажная кожа соприкасается, мои ноги обернуты вокруг его талии, а его бедра движутся мне навстречу. Его глаза горят, когда я ощущаю каждый его дюйм. Вошел. Вышел.
— О, боже, — застонала я, и тут я услышала это.
Бум.
— О, боже, — снова повторила я.
Бум-бум.
Я засмеялась от этого звука. Мы долбили в стену.
Он посмотрел сверху вниз, вскидывая бровь.
— И что смешного? — спросил он, останавливая свои движения. А затем вошел в меня медленно, очень, очень медленно.
— Мы долбим в стены, — вновь захихикала я, видя, как меняются его глаза, когда он слышит мой смех.
— Еще бы, — признался он, слегка усмехнувшись. — Ты в порядке?
Я еще крепче обернула ноги вокруг него, убедившись, что я как можно ближе к нему.
— Давай, Долбежник, вознеси меня к небесам, — подмигнула я, и он послушался.
Я прыгала по кровати от силы его толчков. Он вбивался в меня с невероятной силой, давая именно то, что я могла вынести, затем подталкивая через край. Он смотрел на меня, сверху вниз, не отрываясь, сверкая уверенной ухмылкой. Закрыв глаза, я позволила себе почувствовать, как глубоко меня пробирало. И под глубоко, я имею в виду очень глубоко...
Он схватил мои руки и закинул их на изголовье кровати.
— Думаю, тебе лучше держаться, — прошептал он, закидывая мою ногу себе на плечо и ускоряя движения бедрами.
— Саймон! — выкрикнула я, когда мое тело начало пульсировать. Его глаза, эти чертовы голубые глаза не отрывались от меня, пока я сжималась вокруг него.
Он выкрикнул мое имя, и ни чье больше.
Немного погодя, почти заснув, я почувствовала, как Саймно встал с постели. Слыша как он выключил музыку, я удобней устроилась на подушке. Мое тело было восхитительно уставшим, и каждая клеточка была без сил. Мы, и правда, долбили в стену. И теперь я была по обе стороны той стены.
Я слышала, как он вышел в коридор, гадая, что ему там понадобилось. Если он был таким же уставшим, как и я, то ему хотелось пить, поэтому я успокоилась и вернулась ко сну.
Спустя пару мгновений я проснулась от того, что его руки обернулись вокруг меня, притягивая к его теплому телу. Он поцеловал меня в шею, щеку, и лоб. И тут я услышала... мурчание?
— Что это? — спросила я, оглядываясь по сторонам.
— Я подумал, ему может стать одиноко, — сонно признался Саймон. Поглядев из-за плеча, я увидела Саймона, а затем и Клайва. Саймон сходил за ним. Клайв громко мурлыкал, довольный тем, что про него не забыли. Он ткнул в меня своим носом и устроился прямо между нами.
— Невероятно, — бормотала я, закатывая глаза глядя на них обоих.
— А чему ты удивляешься? Ты же знаешь, я без ума от кисок, — невозмутимо ответил Саймон. И затем его беззвучный смех начал сотрясать кровать.
— Тебе повезло, что я люблю тебя, — добавила я, позволяя ему обнять меня крепче.
— Еще как повезло.
Он перестал смеяться и заснул, а я задумалась, какое будущее уготовано мне и моему Долбежнику.
Я знала, не всегда будет так легко и просто. Но я уверена, это будет чертовски хорошее время.
Эпилог
Все было тихо, пока я вел обзор, убеждаясь, что в доме все спокойно. Я осматривал новую территорию, в поисках валяющихся ватных палочек. Я не должен позволять такому случиться. Если за этим не следить, то их станет еще больше. Так уже было.
Я подошел к странному шкафу, на котором стояли пустые бутылки. Я поиграл одной, видя, как она упала на пол. Мне надо будет сюда вернуться, после того как осмотрю территорию.
Проверяя вид из окна, я понял, что даже с этого места смогу и дальше наблюдать за соседями. Я высмотрел потенциальные места для сна возле другого окна, после чего переглядывался с совой на улице. Никто из нас не хотел сдаваться, поэтому прошло около 15 минут, прежде чем я пошел проверять своих людей. Он наконец-то угомонились, после нескольких раундов кошачьей возни. Ей богу, как дети малые.
Кормилица заняла большую часть спального места. Здоровяк, я так его называл, потому что он был намного выше Кормилицы, снова издавал эти звуки, те, что я едва мог выносить. Кормилица начала ворочаться. Она спала гораздо тише. Когда она мало спала, то совсем со мной не играла, поэтому надо ей об этом напомнить. Ей совсем не понравилась наша игра, поэтому я последний раз задел ее лапой.
Со всей природной грацией я запрыгнул с пола на кровать, хотя люди совсем не ценили мою грацию. Я прошелся по ногам, коленям, рукам, плечам, пока не нашел удобное место прямо у него под подбородком. Вытянув лапу, я положил ее ему на отверстие, которым он дышит, желая остановить эти звуки. Здоровяк отмахнулся от меня, перевернулся, и звуки прекратились. Он занял чуть больше места, именно в том углу, где ему позволила Кормилица. Когда он закончил, я снова поднялся, покрутился, пытаясь лечь удобней. И мои люди опять этого не оценили.