Сотовая бесконечность, стр. 94
Зато из окружающего селение леса прилетел с десяток арбалетных болтов, ни один из которых не миновал цели, а потом… Едва последняя жертва упала с коня, на поляне возникли два конных рыцаря из загадочного ордена джедаев.
Схватка на мечах заняла минут пять.
Все бандиты были убиты.
Среди трупов нападавших Пьетро легко узнал одноглазого бородача из таверны «Приют», предводителя наёмников и рыжебородого.
Так что уехали рыцари уже на следующее утро. А точнее, к полудню…
А Праздник удался на славу! Веселились во Фриленде все от мала до велика.
А потом ещё долго четыре незамужние девицы, внезапно забрюхатевшие, отчаянно пытались убедить родителей и односельчан в том, что понесли они от соблазнившего их в ту ночь рыцаря-избавителя Алйкса де Моува. Один, четверых за ночь! Потому и неохотно вспоминала их впоследствии мужская часть молодёжи Фриленда. Зато женская… Хоть и не так громко… Тем более что и старший рыцарь, похоже, успел в этом деле отличиться…
А Пьетро Бурддак таки стал солдатом, потом оруженосцем, а в возрасте двадцати двух лет и рыцарем.
Вволю навоевавшись, он вернулся домой, женился на Амелии Сидховен, стал очередным старейшиной, а затем и бароном Фрилендом.
Никогда, до самой своей смерти, настигшей его восьмидесятитрёхлетним патриархом в разгаре битвы с очередными завоевателями, не забывал он прочитанного в труде Гермеса Трисмегиста. Природа вещей, изложенная в книге, разительно отличалась от всего, чему Пьетро учили. Мальчик успел прочесть немного, но из прочитанного понял, что миров, осквернённых разумом, на самом деле больше, чем один. Да, там употреблялось именно это слово: осквернённых. Миры сии увязаны меж собою некими соединительными нитями, и по этим соединениям можно передвигаться, подобно тому как паучок бегает по паутине. Сравнение с пауком было более чем уместным, ибо в книге указывалось даже количество миров: ВОСЕМЬ. Ещё в книге упоминалось о том, что на самом деле миры этой восьмёрки вовсе не потому соединены, что близко расположены, а совсем уж поблизости могут располагаться совершенно иные миры, не сообщающиеся с ними, но, в свою очередь, объединённые в иные восьмёрки… Пьетро толком не разобрался в сути, понял только, что мироздание по Трисмегисту – невообразимо запутанное, сложное. Воистину паутина. Увязнуть в нём, заблудиться – раз плюнуть.
Невероятные «Наблюдения» навсегда запечатлелись в памяти Пьетро. И только в старости он вдруг сообразил наконец-то, ЧТО именно искали те два рыцаря. Захваченный ими легедарный Талисман Фиора без заклинаний из этой книги мог не сработать… Им не повезло. Они прошли мимо нужных заклинаний, совсем рядом. А у него, глупого мальчишки, не хватило ума заставить себя выслушать. Как не хватило ума позднее вернуться и разыскать книгу самому. Чтобы дочитать. Возможно, там содержались сведения о том, как совершить переход, как пробежать по паутинке к другому миру. И даже, быть может, говорилось о том, существуют ли паутинки, соединяющие разные восьмёрки…
Но кто же он такой, этот Гермес Трисмегист?.. Откуда он мог ЗНАТЬ?!
Глава пятнадцатая
ИЗДЕРЖКИ РЕМЕСЛА
Все слушали Санька, раскрыв рты.
– Труба! Эти двое бродили по территории князя после темноты, как по Диснейленду. Ржали, спорили во весь голос о чём-то, ну, смертники, короче. Так ещё у меня время спрашивают…
– Чёт-то ты забрехался, Шурик. Какого хера сам-то делал в квартале кавказцев? – недоверчиво возмутился большой толстый парень по кличке Кабан.
Санёк достал сигарету, важно закурил и продолжил:
– Выполнял поручение Альбины. Какое именно – не твое свинячье дело. Хочешь, спроси у неё сам.
– А в нос за свинью? – грозно сказал Кабан, медленно подымаясь с горячей трубы.
– Тише, тише, – остановили Кабана другие члены банды. – И ты, Саня, выражения выбирай, как-никак со своими разговариваешь. Дальше-то что было? Не томи. Положили чудиков твоих черножопые?
– Не торопи, – продолжал Санёк. – Старший ко мне, значит, сколько время, говорит, сынок, а второй, кент лет двадцати пяти, его за рукав дёргает и усмехается. Я говорю, уносили бы вы отседова свои ноги, батя, пока вас азеры не порешили. А второй мне серьёзно так: а мы не задачи, чтобы нас решать. Ну, думаю, вообще долбанутые или очень блатные. Спрашиваю так аккуратно: господа, а у вас крыша, наверное, серьёзная такая…
В подвал зашла Альбина, тихо села в углу на кирпичики и сделала вид, что тоже слушает. С её появлением публика немного всколыхнулась. Все понимали – надо переориентировать своё внимание на главную, но было весьма интересно, чем закончится рассказ Санька. Тому, в свою очередь, перехотелось досказывать.
– Наша крыша, говорят, это синее небо над головой. Смотрю, а возле нас уже пять человек князевых. Красавцы. Трёхдневная щетина, в дублёнках, у каждого одинаковые горбатые носы и хулиганки на головах, правая рука в кармане или за пазухой, стволы, короче, наготове держат. Мне сразу – до свидания, привет бригаде Альбины, а двоих тех в оборот. Я включил пятую скорость и на свал. Порядочно отбежав, оглянулся. Смотрю – лежат горные витязи, не шевелятся, все пятеро, а эти два мажора дальше себе идут, продолжая бурно беседовать…
– Так, харе тут народ разводить, – это Альбина поднялась. – Лучше бы вышли во двор, глянули, кто под вашими окнами бродит, а то засели тут в подвале, как кроты.
Все подбежали к высокому подвальному окошку и убедились, что да – по окрестностям семенит чужак.
– Ну что, идёмте, накажем пижона, – озвучил общее намерение Кабан.
– Чур, я первый, – вызвался Санёк.
Альбина одобрительно кивнула…
– Закурить не найдётся? – прозвучал незнакомый голос за спиной Виктора.
Он обернулся, увидел парня лет семнадцати с противной вызывающей физиономией.
– Нет, ну почему же, найдётся.
Достал пачку «Ватры» и угостил.
– А спички? – нагло прогундосил малолетний незнакомец.
Виктор вынул спички и попытался дать закурить.
– Я сам, – сказал парень, взял коробок и уронил его в снег. – Подыми.
Специально же уронил, гад. Ему ещё повод нужен, сразу бы лез морду бить, к чему этот выпендрёж?
Классический вариант уличного конфликта – «Закурить не найдётся?» – широко распространён в здешних местах, потому Виктор к чему-то подобному был готов.
– Да пошёл ты, сосунок.
И грубо, открытой ладонью толкнул малолетнего хулигана в лицо, так что тот, потеряв равновесие, грохнулся в кучу грязного снега. Виктор развернулся и пошёл дальше по своим делам. Обиженный, заложив два пальца в рот, громко свистнул. Из мрачных углов вечерней улицы медленно выплывали десятка два примерно таких же молодых людей с дикой, неприятной внешностью. Бежать было глупо, да и бесполезно, наверняка найдётся пара человек, которые бегают быстрее, к тому же скользко, он с сумкой…
– Ребят, может, по мирному договоримся?
Нет, слова тут горох, а люди – стены. Сколько он продержится до потери сознания? Звать на помощь? Смех, да и только, – никто не придёт, максимум выглянут в окно поохать.
Круг неприятелей постепенно сужался, на их лицах читалась ненависть. Виктор стоял в центре, пытаясь определить, кто ударит первым. Нервы напряглись до предела, и казалось, что сейчас порвутся, как перетянутая струна. Кто-то из толпы достал нож. Лезвие ярко сверкнуло в свете полной луны.
Виктор очень удивился, заметив среди пацанов одну девушку. Сколько же ей лет, вероятно, ещё школьница… Среди всех окружающих она выглядела самой хладнокровной. Вот её-то и надо бояться, такая убьёт не моргнув глазом.
Всё-таки инстинкты берут своё. Загнанный в угол, Виктор больше не мог тянуть. Он «выстрелил пружиной», нанеся удар первым. Парень, вскрикнув, распластался на снегу. Потом серия ударов обрушилась на хулигана, стоявшего рядом, он тоже пал. А Виктор и не думал останавливаться. Сыграв на неожиданности, он умело выхватил нож из рук третьего юнца и прижал холодное лезвие тому к горлу, прикрываясь его телом, как щитом. Публика насторожилась, опешила.