Поиски "Озокерита", стр. 1

Белохвостов Федор Иванович

“ПОИСКИ “ОЗОКЕРИТА”

Редактор Илёшин Б.И.

Художник Дергаченко Г.В.

Технический редактор Рачков П.А.

Корректор Дружкина А.Н.

Сдано в набор 20/VIII-1958 г.

Подписано к печати 24/ХП-1958 г.

Печатных листов 71/2. Формат бумаги 70 ? 921/32.

Тираж 75 000. Заказ 2426

НЛ02588. Цена 3 руб. 75 коп.

г. Саратов. Типография № 1 Облполиграфиздата.

Однажды меня пригласили в разведотдел к полковнику Сергееву. Я предчувствовал, что речь будет идти о

каком-то задании — так было всегда: раз уж вызывают к Сергееву, то надо готовить себя или к немедленному

вылету, или срочному выезду. Быстро собрался и отправился в отдел. В приемной встретил меня адъютант

полковника младший лейтенант Федоров, стройный, худенький юноша, с румяным девичьим лицом.

— Полковник занят. Просил подождать, — сказал он.

Я прошелся по приемной.

— Товарищ капитан, вот новый альбом. Посмотрите от скуки. — Адъютант имел множество альбомов:

немецких, румынских, венгерских фотографий. Собирать эти альбомы было, кажется, его обязанностью, и

относился он к этому с большой любовью. Он подал мне венгерский альбом. Я поудобнее устроился в мягком

кресле и стал рассматривать снимки.

Дверь кабинета полковника открылась, и оттуда вышел коренастый, среднего роста человек в штатском

костюме. Я сразу узнал его. Это был Андрей. Однажды мы с ним летели вместе на задания. Был с нами тогда

еще славный паренек, немец по национальности, бывший секретарь горкома комсомола одного из городов на

Волге. Мы летели все в одном самолете, но с разными заданиями, и сошли, как запросто говорили тогда

разведчики о прыжке с самолета, на территорию, оккупированную немцами, в разных районах. Это было,

пожалуй, более года назад.

Андрей, не заметив меня, направился к выходу. Я назвал его по имени. Он быстро повернулся в мою

сторону.

— Батюшки, да это Иван.

Мы обнялись. Несколько минут стояли молча и рассматривали друг друга.

— Ну как ты тогда? Все благополучно? — спросил Андрей, взяв меня под руку.

— Все хорошо. А ты?

— Обошлось нормально. Только вот — видишь, — и он пощелкал пальцем правой руки по левой кисти,

обтянутой черной перчаткой. Я сразу понял, что у него протез, и спросил, как это случилось.

Мы сели на диван, и Андрей начал рассказывать.

— Тогда я более полгода служил у немцев. Занимался техническим снабжением воинских частей,

собственно целой группы армий “Центр”, которой командовал генерал-фельдмаршал фон Клюге. Разумеется, я

не играл в деле первую скрипку, но был великолепно осведомлен, что готовили гитлеровцы под Курском.

Работал я прилежно и чуть было не стал волею судьбы близким человеком фон Клюге. Этот немец представил

меня к награде за особое усердие по снабжению армии, а затем лично сам вручил мне железный крест 1 класса.

Вот, брат, как! В общем, все шло, как надо. Неприятность случилась со мной после уже, когда я возвращался к

своим,

Я знал отлично расположение частей и соединений гитлеровских войск и выбрал такое место для

перехода линии фронта, где мало было немцев. В маскхалате удачно перешел оборонительную линию врага и

подошел уже совсем близко к нашим передовым частям. Но неожиданно вплотную столкнулся с группой

гитлеровцев. Это было, видимо, боевое охранение немцев. Солдаты во главе с унтер-офицером кучкой сидели в

лощине и о чем-то тихо переговаривались. Назад идти мне было нельзя. Меня уже увидели немцы. При этом

они явно растерялись. Это замешательство противника и помогло мне принять решение: воспользоваться

темнотой и выдать себя за немецкого офицера.

— Какого дьявола вы тут собрались в кучу? Порядка не знаете? Почему все вместе? — тоном

рассерженного начальника закричал я на них.

Унтер начал оправдываться.

— Рассредоточиться немедленно! — скомандовал я и, указывая на унтера, приказал:

— А вы пойдете со мной, посмотрим, что русские делают.

Унтер, как видно, был труслив и услужлив. Ему не оставалось ничего иного, как приложить пальцы к

пилотке в знак готовности исполнить приказ офицера.

Солдаты разошлись.

— Тихо идите вперед. Вы должны знать эту местность. Я пойду за вами, — приказал я.

Унтер еще раз приложил пальцы к пилотке, вынул па-

рабеллум из кобуры, пригнулся и двинулся вперед. Я пошел за

ним. Так, гуськом, крадучись, прошли мы метров двести. По

моим расчетам, уже недалеко должны быть и свои. Где-то

справа с треском простучала пулеметная очередь, и по всему

переднему краю, как по сигналу, открылась ружейно-пулемет-

ная стрельба. Унтер в нерешительности остановился, присел. Я

решил, что настал подходящий момент, — рывком бросился

сзади на немца и смял его. Под унтером послышался

приглушенный выстрел, левую руку мою обожгло. Не успел я

сообразить, что случилось, как на нас навалились два человека,

появившихся неизвестно откуда. Потом подоспели еще двое.

Немец пытался было крикнуть, но издал только приглушенный

хрип: и унтеру, и мне заткнули рты, туго стянули челюсти.

Управлялись с нами быстро, без суеты. “Ловкая работа”, —

отметил я про себя. Попытался пошевелить левым плечом, но

почувствовал невыносимую боль. “Что же случилось с моей

рукой? — соображал я. — Наверное, этот мерзавец держал

пистолет наготове и от испуга выстрелил”.

Нас повели. Метров через двести под ногами почувство-

вались комки земли, наваленной бугром. Из темноты послы-

шался голос.

— Есть?

— Есть, — хрипловато ответил солдат и подтолкнул ме-

ня, чтобы я перепрыгнул через окоп.

Перебрались еще через один окоп. Потом нас втолкнули в блиндаж, освещенный коптилкой, сделанной из

трехдюймовой гильзы.

— Ого! Откуда это взяли офицериков? — весело спросил молодой курносый капитан.

— К нам ползли, товарищ капитан, вот мы их и сцапали.

— Значит, офицерики в разведку шли? Ну-ка, развяжите им рты, — приказал капитан, разглядывая

пленных.

Мне развязали рот.

— Развяжите мне руки. Я ранен в руку, — попросил я. Капитан, удивленно взглянув на “немецкого

офицера”, отлично говорившего по-русски, приказал развязать руки…

Это было в районе Курска.

— На другой день наши части перешли в наступление, а я был отправлен в госпиталь, где мне

ампутировали кисть левой руки. Но что рука! Можно жить без руки, — шутил Андрей. — Зато я был доволен

своей работой Ведь немцы, когда разрабатывали план, “Цитадель” и готовили операцию под Курском,

рассчитывали на внезапность. Они собрали на небольшом участке огромные силы: на каждом километре

фронта находилось до четырех с половиной тысяч солдат, около пятидесяти танков, до восьмидесяти орудий.

Представь эту армаду! И если наше командование заранее узнало об операции “Цитадель”, то в этом заслуга

наших разведчиков. Вот в чем моя радость. А рука — сущие пустяки.

— Нет, ты просто молодец. — высказал я свое восхищение его подвигом. Я по собственному опыту знал,

как трудно приходилось работать в тылу врага, с каким риском нужно было переходить линию фронта.

— Что ты, дружище! Что ты, — стал отрицать Андрей. — Вот теперь у меня действительно есть одна

великая идея.

— Какая? Не секрет?

— Хочу полететь куда-нибудь к немцам, поработать “часовым мастером”. Я же хорошо умею чинить

часы

— Как же это ты с одной рукой?

— Это даже лучше. Меньше подозрений. А руку я сделаю себе механическую. Я все уже продумал.