Заткнись и поцелуй меня (ЛП), стр. 60
– Я все исправил.
Теперь Вероника должна быть счастлива. И неважно, что сам Рэдфут чувствовал себя несчастным как никогда.
– Я не женат.
От пронесшихся по кухне слов перехватило дыхание. Мария схватила чесночный порошок, еще раз хорошенько посыпала рисовую смесь и только потом повернулась.
– Я присяду? – Мэтт махнул в сторону стола. Мария кивнула, и он упал на стул. – Мы в разводе. И прежде, чем ты что-нибудь ответишь… да, знаю, я должен был тебе рассказать.
Озадаченная, она скрестила руки на груди.
– Но с бывшей ты по-прежнему общаешься?
– Нет. Не так, как ты думаешь.
– Ты позвонил ей, когда тебя арестовали.
– Только потому, что не смог связаться с бывшим тестем. Он адвокат и отличный парень. Я полагал, мне понадобится его помощь, чтобы выбраться из тюрьмы.
Мария секунду поразмыслила.
– Она живет в Далласе?
– Да.
– Значит, ты видишься с ней каждые выходные. – И вновь сомнения и подозрения.
– Да, но…
– Уходи! – Мария указала на дверь.
Мэтт вытащил что-то из кармана рубашки и протянул ей через стол:
– Вот зачем я с ней вижусь.
Мария перевела взгляд. Не в силах сдержаться, она шагнула ближе и уставилась на фото маленькой девочки примерно лет трех. Большие зеленые глаза, песочные волосы… без сомнения, ребенок Мэтта.
– Брэнда, моя бывшая… Мы познакомились в колледже. Я был от нее без ума, а она бегала за другим парнем. И когда этот придурок ее обижал, приходила плакаться ко мне. Обижал он ее часто. Потом он бросил ее, сбежал в Европу. Однажды ночью Брэнда явилась ко мне, мы напились, и она забеременела. Я уговорил ее выйти за меня и думал, что жизнь прекрасна. – Он зарылся пальцами в волосы. – Прекрасна… вот только через шесть недель после нашей свадьбы придурок вернулся. Если коротко: мы развелись, и она вышла замуж за другого. И все это еще до рождения Бренди.
Мария услышала боль в его голосе.
– Мне жаль.
– Поначалу я хотел просто уйти, но один взгляд на эту девчушку – и я познал настоящую любовь. Ничто не сравнится с тем, когда твой ребенок смотрит на тебя.
Мария сглотнула ком в горле. Сейчас она видела другую сторону Мэтта. Нет, не так. Она всегда это в нем видела. Прекрасные качества, что делали его идеальным семьянином. Верность, надежность, доброта.
– Почему ты мне не сказал?
– Сначала хотел защитить Бренди.
– Защитить… от меня?
– Да… В смысле, нет. Не только от тебя. Я не хотел пускать людей в ее жизнь, а потом наблюдать, как они уходят. Брэнда и придурок развелись. Я видел, насколько Бренди больно, и… – Он наклонился через стол. – Я собирался тебе рассказать, когда пойму, что все становится серьезно. Но все стало серьезно слишком быстро. Как-то ночью ты заметила, мол, как хорошо, что ни один из нас не был женат – дескать, только лишний багаж в отношениях. Я запаниковал. И убедил себя, что если ты в меня влюбишься, то поймешь.
Мария замерла, пытаясь разобраться в своих чувствах. Мэтт ее не обманывал. Он ее любит. Так почему же сердце не заходится от радости?
Он прижал руку к столешнице:
– Я все ждал подходящего момента, но он никак не наступал. – Затем поднялся и, обогнув стол, подошел к Марии. – Мысль, что я могу потерять тебя, слишком пугала. Но в следующие выходные я хотел отвезти тебя на встречу с Бренди. Помнишь, я спрашивал, поедешь ли ты со мной? Я целую речь заготовил. О том, как мечтаю, чтобы мы поженились, завели детей – сестренку или братика для Бренди.
Комок в горле увеличился, и все стало ясно. Мария вспомнила слова гинеколога: «Вы потеряли одну из маточных труб. Я также обнаружил эндометриоз. Это означает, что у вас могут возникнуть большие трудности с зачатием».
Мэтт притянул ее в свои объятия. Мария вдохнула его запах и в ту же секунду осознала правду: он мечтал о том, чего она дать не в силах. Безумие, но ситуация с Хосе повторялась… как и ошибки. Любовь к Мэтту была настоящей, и в глубине души Мария понимала, что знает его достаточно хорошо, что он наверняка скажет, мол, все в порядке, ее бесплодие – не конец света. Но толку-то? В сердце эхом отдавались его слова: «И я познал настоящую любовь». Мария такой любви будет лишена и никогда не пожелает подобной боли Мэтту. Он хотел еще детей – и заслуживал их.
Отстранившись, она посмотрела ему в глаза:
– Мне жаль. Просто уйди.
– Черт. Я знаю, что зря тебе не сказал, но…
– Вот потому-то у нас ничего и не получится. – Наглая ложь, но Мэтту потребуется причина.
– Ты все еще любишь Хосе? – спросил он.
О таком Мария врать не решилась.
– Нет, но ты явно не доверяешь мне достаточно, чтобы говорить правду. А без доверия любые отношения бессмысленны.
Глава 33
Прошла неделя, и Шала погрязла в наведении лоска на Совершенство. Она встретилась, наверное, с каждым представителем власти и со всеми, кто мог помочь превратить город в крупнейшее место отдыха в Техасе. Шала передала мэру свои рекомендации из «с-этим-необходимо-что-то-сделать» списка – черт, даже встреча в «Напуганном цыпленке» прошла успешно, хоть и пришлось снова танцевать с Бо в обмен на обещание исполнить все перечисленные пункты.
Просмотрев все свои фотографии, Шала решила, что другие ей и не нужны – разве что с пау-вау, но снимать там по-прежнему было запрещено. Однако завтра намечался большой день – заседание совета.
Не то чтобы Шала переживала. На волнение просто не оставалось времени, все силы отнимала работа. Ну, когда эти силы не уходили на поджимание пальцев ног и удары кроватью о стенку совместно с шефом полиции. Или секс в душе. На губах заиграла улыбка, стоило вспомнить утреннюю сцену. Кто ж знал, что секс может быть таким веселым?
В спальню, которую Шала со Скаем облюбовали в доме Лукаса, шагнула Мария с коробкой в руках.
– Я собрала снимки. Теперь скажи мне, для чего они.
– Супер!
Шала попросила ее выманить у жен мужчин из совета племени какие-нибудь отпускные фотографии.
Едва встретившись на прошлой неделе, чтобы обсудить создание художественного сообщества, Мария и Шала моментально сошлись, словно потерянные сестры. Мария даже решилась обсудить Мэтта, хотя все равно оставалось ощущение, что раскрыла она далеко не всю историю. Но Шала ее не винила. Она и сама не хотела откровенничать о себе и Скае. Возможно, ее чувства не были такими уж безумными и запутанными, но по крайней мере казались именно таковыми.
– Ну так для чего? – вновь спросила Мария.
Шала посмотрела на коробку:
– Для моей презентации.
Мария озадаченно моргнула:
– Снимки семейного отдыха членов совета… Погоди-ка! Я поняла. Это способ убедить их позволить гостям фотографировать, да? А ты хороша.
– Конечно, она хороша. – В комнату вошел Скай. Уперся коленом в матрац и, наклонившись, поцеловал Шалу. По-настоящему поцеловал.
В последнее время он делал это все чаще. Да, поначалу казалось, что он не склонен к публичным проявлениям чувств, но все изменилось. Кроме секса. От него пальцы ног по-прежнему поджимались.
О, и еще в расследовании перемен не было. Они до сих пор топтались на месте. И с каждым днем склонялись к версии, что за всем стоял Чарли Рейнмейкер. Видимо, он нанял кого-то для грязной работенки, а потом произошла ссора, и, убив Чарли, неизвестный, естественно, покинул город. Не осталось никого, чтобы угрожать Шале, никого, чтобы оплатить ее убийство, а значит, опасность миновала. И можно вернуться в Хьюстон.
Однако когда она напомнила об этом Скаю, тот пришел в ярость. На какое-то мгновение Шала даже подумала, что ей вновь начнут угрожать арестом. Неужели он просто не хотел, чтобы она уезжала? Шала и сама не хотела, но рано или поздно им придется столкнуться с тем, что живут они в сотнях километров друг от друга. Так что надо либо обсудить отношения на расстоянии, либо – еще лучше – хотя бы прояснить, что вообще между ними происходит.