Рассказы и повести, стр. 91

«Пан поручник» кивнул головой и вытер нос рукавом:

— А для чего?

— Я тогда скажу… когда придёте. Только все приходите, все… В девять часов.

— Все хлопцы? — переспросил Бронек.

— Все, — подхватил Миша, — все хлопцы. Много хлопцев.

— Добже, — сказал Бронек. Он сунул два пальца в рот и свистнул.

Но Миша не ударил лицом в грязь Он тоже сунул пальцы в рот, и ещё более пронзительным свист прокатился по дебрям Страшун-улицы. «Пан поручник» даже каску приподнял от восторга.

…Миша вернулся домой озабоченный. Выйдет-ли всё, как он задумал? Вот он хочет собрать тридцать ребят, а будут ли они его слушаться? Сможет ли он с ними сговориться, если он даже; языка их не знает?

Всё это очень заботило его. Но отступать уже было поздно.

С трудом он дождался завтрашнего утра. В девятом часу он уже был у Онуте:

— Онуте, пошли!

— Куда уводишь Аннушку, москвич? — спросил дядя Корней.

— Мы ненадолго, дядя Корней… Пойдём, Онуте.

Они вышли за ворота и чуть ли не бегом пустились к монастырской стене. Было хмурое, гуманное утро. В тумане смутно различалась колокольня святого Яна. Миша забеспокоился:

— А вдруг дождь?

Онуте посмотрела на пасмурное небо:

— Ни… дождя не будет.

Они прибавили шагу. Вот и монастырская стена. Там никого не было. Миша обернулся к Онуте:

— Видишь — никого? Видишь?

Онуте развела руками:

— Не знаю… Сказали — придут.

— И Бронек сказал. — Миша помолчал. — А может, у них часов нет?

— Ни… часов нима.

Это немного успокоило его. Он стал прохаживаться взад-вперёд вдоль стены. Время тянулось медленно. Туман понемногу рассеивался. Процокал извозчик. Прокатил грузовик с красноармейцами…

— Уже, наверно, десять, — уныло сказал Миша.

Но тут из-за поворота показался Юргис. Он чётко отшлёпывал босыми пятками по каменным плитам и, размахивая руками, командовал по-литовски:

— Вьенс, ду… Вьенс, ду… (Раз, два…)

А за ним так же чётко, в ногу, вышагивало десятка полтора ребят: Антанас, Владек, Пятрас и другие. В руках у них были штыки, деревянные сабли, ружья, самопалы. Пятрас катил за собой на верёвочке «станковый пулемёт».

— Идут, идут! — закричал Миша и кинулся к ним навстречу.

— Сток! — скомандовал Юргис. И ребята в лад стукнули пятками.

Тут и с другого конца улицы показались ребята.

Миша оглянулся.

Это шёл отряд Бронека. Сам Бронек шагал впереди, рядом с ним — его «адъютанты» Юзек и Янек, а за ними — остальные ребята.

Миша кинулся к ним. Но они, завидев Юргиса с его ребятами, остановились.

Бронек подошёл к Мише:

— Вот, Москва. Цо, знова война?

— Нет, никакой войны не будет, — сказал Миша. — Мы все пойдём туда, на Зверинец.

— А для чего?

— Потом… Как придём туда, я и скажу.

Миша был доволен. Дело налаживалось: ребята пришли, да и погода стала хорошая.

— Ребята, становитесь, давайте все вместе!

Миша волновался.

Тут неожиданно показался дядя Корней. Рядом с ним семенил Зелёненький.

— Это что за дивизии тут выстроились? — спросил дядя Корней. — Никак, опять воевать?

— Нет, не воевать, дядя Корней, — отозвался Миша.

— Ну, коли так, возьмите Зеличка с собой. Пусть погуляет. А то ему скучно всё с большими. Возьми его, Аннушка.

Онуте взяла Зеличка за руку. Ребята двинулись вдоль улицы. Скоро они миновали новый мост и остановились у печальных развалин дома Онуте Петраускайте.

Глава шестая

ЗА РАБОТОЙ

Новое дело иной раз кажется трудным и непонятным. Не знаешь, как и взяться за него. А потом возьмёшься, смотришь — ничего, пошло! И то, что недавно казалось мудрёным и непосильным, представляется простым и лёгким.

Когда ребята остановились возле дома Онуте, Миша выступил вперёд:

— Ребята, видите вот этот дом, да? Вот давайте его разберём!

Ребята зашумели. Шутка ли — разобрать дом! Правда, дом небольшой, не то что в центре, не многоэтажный какой-нибудь. Маленький кирпичный домик, каких много на окраине.

Всё-таки это был настоящий дом. Передняя стена его провалилась внутрь. Туда же обрушилась черепичная крыша. Всё это возвышалось бесформенной грудой. Попробуй подступись к ней с голыми да ещё ребячьими руками!

Всё это Миша отлично понимал. Но он понимал и другое: когда рук много, тогда ничего не страшно. А рук набиралось порядочно: ребят было много.

— Нам ведь ни взрывать, — сказал Миша, — ни долбить — ничего! Только немножко разобрать. Только чтобы до полу добраться. Онуте, скажи им.

Онуте только сейчас поняла, что Миша затеял. Она вскочила на бревно, на котором они с Мишей когда-то сидели, и стала что-то горячо втолковывать ребятам.

Антанас послушал её и тоже вскочил на бревно. Пятрас сдёрнул его оттуда за рубаху. Юргис молча разглядывал развалины.

Бронек деловито подтянул штаны и подошёл к Мише:

— А для чего?

Миша встал на бревно рядом с Онуте:

— Там… под домом, подвал… — Он показал на Онуте: — Там был её папа. А где он сейчас — неизвестно. Вот мы расчистим, узнаем… Давайте, ладно?

Ребята снова зашумели. Юргис высоко поднял руку и крикнул:

— Герай! (Хорошо!)

Тут Бронек снял каску, засучил рукава и поплевал на руки:

— Тьфу! Hex бендзе так! (Пускай будет так!) — Он обернулся к своим: — Хлопцы, добже?

— Добже! — откликнулись хлопцы и стали карабкаться на развалины.

За ними полезли все остальные. Полез было и Зелёненький, но Бронек строго крикнул ему:

— Идж до низу! Идж!

И Зелёненький остался внизу.

Через минуту началась работа. Вот где пригодились самодельные ружья, штыки и сабли!

Ими очень удобно было подковыривать кирпичи, черепичины, глыбы штукатурки.

Густая пыль окутала развалины, жирно припудрила носы, щёки и лохматые головы ребят. Все сразу поседели, будто старики. Но никто не обращал на это внимания.

Дело спорилось. Где один не справлялся, брались вдвоём. Где двоим было не осилить, принимались втроём, вчетвером — рук хватало!

Весёлый шум поднялся над разрушенным домом. Ребята переговаривались, перекликались. С глухим стуком, раскалываясь на куски, шлёпались рыжие черепичины.

Миша работал рядом с Онуте. Вот он наткнулся на толстую обугленную балку. Он ухватился за её заострённый конец, но балка не поддавалась. Онуте стала помогать ему — ничего не вышло. Тогда она позвала Юргиса. Тот поплевал на руки, покряхтел, попыхтел — ни с места! Подошёл Бронек, приналёг — и тут наконец-то тяжёлая балка подалась и с грохотом покатилась вниз.

— Так! — сказал Бронек.

И Миша, выпрямляясь и переводя дух, тоже сказал:

— Так!

Работа шла хорошо. Потом Зеличку надоело стоять внизу, и он стал карабкаться наверх.

— Зелёненький, — сказал Миша, — сюда тебе не надо, упадёшь. Иди туда, вниз!

Зелёненький покачал покрытой пылью головой:

— Не… Я тут… тут…

— Иди, иди, Зелёненький. А кто будет кирпичи складывать?

Зеличок показал на Онуте:

— Он!

— Не он, а она, — засмеялся Миша и махнул рукой — Ладно, пусть его копается где хочет.

Неподалёку от них работали Юзек и Пятрас. Они тоже наткнулись на балку. Вдвоём они кое-как выворотили её и поставили стоймя. Вдруг раздался пронзительный крик Онуте:

— Ой!

Миша вскинул голову. Юзек и Пятрас не смогли удержать тяжёлую балку, и она медленно падала на Зеличка.

— Эгей! — заорал Юргис, бросаясь к Зеличку.

Но Миша был поближе. Он кинулся к малышу и оттолкнул его. А балка, выворачивая нижним концом кирпичи, рухнула — и прямо Мише на ногу.

Он завопил от боли и упал. Ребята окружили его.

— Бревно… бревно снимите! — простонал Миша.

Бронек и Юргис скатили с Мишиной ноги балку. Сразу стало легче.

Вот… уже лучше… Ничего… Сейчас пройдёт!

Но боль не проходила.

Онуте присела на корточки и принялась расшнуровывать Мишин ботинок.

— Ой нет, не надо! — закричал Миша, потому что ему стало гораздо больней. — Ничего… я лучше домой…